Свидетель Мертвых - Сара Монетт

–Мин Шелсин сама сделала свой выбор.

–Вы имеете в виду – если она хотела, чтобы я хорошо отзывался о ней, ей следовало вести себя достойно? Возможно. А возможно, я просто злоязычен.– Он повысил голос, так что его, наверное, стало слышно даже в фойе:

–Всем выйти на сцену!

Артисты начали выходить по одному, по двое, потом появилась большая группа и несколько отставших. Дети шли цепочкой, взявшись за руки. Почти все были светлокожими и светловолосыми, за исключением Оторо Вакреджарад – вспомнил я имя певицы, вычитанное вчера в программе,– одного мужчины из хора и трех детей.

–Так, хорошо,– сказал Пел-Тенхиор.– Во-первых, думаю, всем вам уже известно, что Арвене’ан Шелсин мертва.

Артисты принялись вполголоса переговариваться, но я не смог разобрать ни слова; кроме того, я не заметил печали на лицах.

–Во-вторых,– продолжал режиссер,– это отала Келехар. Он хочет побеседовать с вами.

Все уставились на меня.

Я заговорил:

–Я Свидетель Мертвых. В данный момент я выступаю от имени мин Шелсин, которая была убита…

–Убита?– перебил меня кто-то. В голосе слышалось потрясение и недоверие.

–Ее столкнули в канал Мич’майка,– объяснил я.– Она умерла не от утопления, а от удара по голове, но, так или иначе, произошло убийство.

И только после этого я вспомнил, что начальники часто порицали меня за отсутствие такта.

Артисты труппы Алой Оперы были шокированы. Первой пришла в себя мин Вакреджарад:

–Вы – Свидетель вел ама. Я читала о вас в газетах.

–Да,– подтвердил я.– Я здесь для того, чтобы получить сведения о мин Шелсин – любые. Все, что вы можете мне сообщить.

–Она дружила с девушками из канцелярии,– сказала мин Вакреджарад.– Больше я о ней ничего не знаю, потому что она очень не любила меня.

–Мин Шелсин просто завидовала,– вмешалась другая женщина.– Завидовала вашему голосу. А потом появилась лучшая партия меццо-сопрано за последние тридцать лет, и эту роль получила не она. Уверена, Оторо, если бы убили вас, мы бы сразу поняли, кто это сделал.

Не только я здесь страдаю отсутствием такта, подумал я и постарался запомнить певицу в лицо.

–Она не разговаривала с нами,– добавила женщина, стоявшая рядом с бесцеремонной певицей.

–Конторскую служащую, с которой она дружила, зовут Мелето,– вспомнил певец.

–Мелето Балведин и Торе’ан Ноченин,– подсказала одна из певиц.

Я бросил быстрый взгляд на Пел-Тенхиора, и он кивнул. Очевидно, ему называли те же имена.

Артисты взирали на меня с надеждой, как всегда смотрели на меня те, с кем я сталкивался во время расследования. Они надеялись, что, узнав имена, я уйду и оставлю их в покое.

Я сказал:

–Известно ли вам, кто мог желать ей зла?

Никто не ответил. Даже бестактная женщина ничего не сказала.

–Здесь ведь не все ваши артисты, верно?– обратился я к Пел-Тенхиору.

–Нет, только те, кто занят в этой сцене, и детский хор, выступающий в антракте. А То’ино, которая любезно помогает нам в хоре сегодня, была дублершей Арвене’ан.

Высокая женщина-эльфийка покраснела до корней волос и кивнула.

–Кто-то из вас может еще что-нибудь добавить?– обратился я к певцам.– Все что угодно.

Артисты растерянно переглядывались и качали головами. Неожиданно кто-то из детей выпалил:

–Вам нужно спросить Матрону. Матрона знает все!

Я вопросительно взглянул на Пел-Тенхиора, и он объяснил:

–Это дама, которая руководит детским хором.– И он крикнул: – Дейвело! Вы нужны мне на сцене!

Вошла темнокожая женщина средних лет, довольно полная, с добрым лицом. Она спокойно выслушала новость и произнесла:

–Это ужасно.

Вмешался Пел-Тенхиор:

–Я должен продолжать репетицию. Дейвело, вы побеседуете с оталой Келехаром? Расскажите ему все, что знаете.

–А дети?– спросила Дейвело.

–Могут остаться на сцене, если будут сидеть тихо.

Дети захихикали; очевидно, они не боялись зычного голоса Пел-Тенхиора. Тем не менее они послушно расселись на равном расстоянии друг от друга, словно эта сцена была заранее отрепетирована.

Темнокожая женщина спустилась по доске не так стремительно, как Пел-Тенхиор, но вполне уверенно. Она поздоровалась со мной:

–Добрый день, отала.

Я поклонился в ответ.

–Меня зовут Дейвело Мейтано,– представилась она.– Я с радостью помогу вам, чем смогу, отала, но сначала давайте выйдем в фойе, иначе мы друг друга просто не услышим.

Как раз в этот момент Пел-Тенхиор крикнул:

–Так, начинаем арию Джелсу сначала! Хор Рабочих – со сцены, Хору Призраков остаться!

–Разумное предложение,– согласился я и последовал за меррем Мейтано по проходу между рядами к дверям. Когда мы вышли в фойе с красными стенами, похожее на пещеру, она начала:

–На самом деле, отала, я не знаю, смогу ли быть полезной. Я не была близкой подругой мин Шелсин.

–Понимаю. Но я надеюсь, вы сможете рассказать мне больше о том…– Я замолчал, подбирая слова.– О том, как она уживалась с другими.

Это понятие – связи, которые живые создавали с окружающими,– было противоположно концепции статан, но у него не было собственного названия. Изучая эти взаимоотношения, можно было многое узнать об умершем. Чем больше я выведывал об Арвене’ан Шелсин, чем больше связей мне удавалось нащупать, тем выше была вероятность того, что я обнаружу ее связь с убийцей.

Меррем Мейтано, казалось, поняла, что я имел в виду. Она сразу же ответила:

–Мин Шелсин была вздорной девицей. С ее точки зрения, все всегда было плохо. Ее партии были слишком короткими; партнеров по роли она считала недостаточно талантливыми; ее костюмы были убогими и плохо пошитыми…– Дама покачала головой.– Если бы не прекрасный голос, ее уже двадцать раз выгнали бы из труппы. То’ино, которая теперь исполняет ее партии, девушка трудолюбивая и непривередливая, но ей далеко до мин Шелсин. Только Оторо Вакреджарад могла с ней сравниться, но мин Вакреджарад даже не надеялась получить ведущую партию до тех пор, пока мер Пел-Тенхиор не написал «Джелсу».

–Почему же?

–Мер Пел-Тенхиор сочинил оперу для эльфийского театра с главной героиней – гоблином,– пояснила меррем Мейтано.– Такого до него еще никто не делал. Он создал это произведение для мин Вакреджарад, хотя сам никогда в этом не признается.

–И мин Шелсин расстроилась?

–Мин Шелсин рассвирепела,– спокойно поправила меня женщина.– Тамо правду сказала: если бы убили Оторо, найти убийцу не составило бы труда. Мин Шелсин сделалась еще более придирчивой, чем обычно, пыталась заставить мера Пел-Тенхиора расширить ее партию. Они ужасно ссорились и кричали друг на друга прямо здесь, в зрительном зале, на глазах у всех. Мне кажется, это неблагоприятно действовало на детей.