Свидетель Мертвых - Сара Монетт

Трудно было отнестись без цинизма к «дружбе», которую описывали мин Балведин и мин Ноченин, потому что они поклонялись Арвене’ан Шелсин, а певица, судя по всему, нуждалась в поклонении как в воздухе. Преданные девушки не критиковали ее.

Возможно, ее утешало сознание того, что у нее были по меньшей мере две «подруги», которые всегда принимали ее сторону. Возможно, она просто наслаждалась, изображая знаменитую певицу перед двумя простодушными девушками. Однако мне показалось, что она неплохо относилась к ним – либо из привязанности, либо потому, что не хотела их оттолкнуть.

Когда я спросил насчет покровителей, они ответили, что внимания мин Шелсин добивались многие мужчины.

На вопрос об именах поклонников девушки сказали, что не знают.

Я приподнял брови, и мин Балведин покраснела.

–Она редко говорила о них.

Мин Ноченин пробормотала:

–Иногда она упоминала имя осмера Поничара. Показывала нам его подарки.

–Подарки?

–Украшения, которые она надевала во время выступлений,– объяснила мин Ноченин.– Он подарил ей чудесные золотые серьги с бирюзой и еще серебряный кулон с лунным камнем.

Мин Балведин добавила:

–И золотое кольцо с янтарем, и колье из серебра с гранатовыми вставками.

–Но ей пришлось все это заложить,– добавила мин Ноченин.– Арвене’ан совершенно не умела обращаться с деньгами.

–Она тратила их мгновенно,– сказала мин Балведин.– Но не позволяла нам помогать ей. Она говорила, что скорее отнесет в ломбард свои драгоценности, чем будет обирать друзей.

Это совершенно противоречило тому, что все остальные успели мне рассказать об Арвене’ан Шелсин, но я уже понял, что молодые женщины не умеют лгать.

–Вы знаете, какого вероисповедания она придерживалась?

Мин Ноченин нахмурилась.

–По-моему, она как-то раз сказала, что ее воспитали в вере Харнаветай, но я не знаю, придерживалась ли она ее.

–Благодарю вас,– кивнул я. Указание было неточным, но этого было достаточно для того, чтобы похоронить умершую как полагается, не нанеся оскорбления ее вере.

Мин Балведин, которая, видимо, быстро соображала, поняла, зачем я спросил о религии.

–Будут похороны? Я бы хотела присутствовать.

–Разумеется. Ее похоронят на муниципальном кладбище в Квартале Авиаторов. Я сообщу вам, когда назначат дату и время. Это будет скоро.

Они печально кивнули.

–Еще раз благодарю вас за помощь, барышни,– сказал я.– Не смею больше вас задерживать.

Девушки невольно оглянулись на дверь.

–Если у меня появятся вопросы, я могу прийти и поговорить с вами снова?

–Конечно,– ответила мин Ноченин.

–Мы хотим помочь вам,– сказала мин Балведин.

–Благодарю вас, барышни,– повторил я, и девушки вернулись к работе.

Вернувшись в зрительный зал, я нашел там одного лишь Пел-Тенхиора, безумно строчившего что-то в блокнот. Он услышал мои шаги, поднял голову и сказал, отвечая на незаданный вопрос:

–Я велел всем пойти отдохнуть полчаса. Иначе они устанут и толку не будет; а кроме того, меррем Мейтано уж слишком сердито смотрела на меня. Как ваши успехи?

–Я слышал,– осторожно начал я,– что мин Шелсин была очень недовольна вашей новой оперой.

–Верно,– кивнул Пел-Тенхиор.– Она не могла понять, почему лучшая роль досталась девушке из народа гоблинов, и не стеснялась говорить об этом. Довольно часто.

–Она угрожала пойти к маркизу Парджаделю и пожаловаться ему?

–О да,– усмехнулся Пел-Тенхиор.– Я говорил ей, что она напрасно потратит свою энергию и время Парджаделя, но Арвене’ан меня не слушала. Впрочем, ничего удивительного.

–Она действительно встречалась с ним?

–Понятия не имею. Если да, то она молчала об этом свидании – видимо, не добилась желаемого.

–Могу ли я каким-то образом выяснить это наверняка?

–Разумеется. Нужно обратиться к секретарю Парджаделя, меру Дравенеджу. Съездите в поместье Парджаделя и попросите о встрече с секретарем. Он вам все расскажет.– Пел-Тенхиор взглянул на меня, склонив голову набок.– Вы подозреваете меня в том, что я убил ее из-за оперы?

Я не смог ответить ни «да», ни «нет», лишь пробормотал:

–Возможно.

Он рассмеялся.

–Я мог бы убить кого-нибудь ради оперы, но только не члена труппы. Даже Арвене’ан я бы не стал убивать. Я слишком дорожу своими артистами. Вам, наверное, такие речи кажутся бесчувственными, но сейчас не лучшее время для того, чтобы лишиться певицы.

Моя симпатия к Пел-Тенхиору возросла. Он оказал мне услугу, откровенно изложив свою позицию. Сомнения и подозрения помешали бы моему расследованию.

–Может быть, вы помните, где находились в момент ее смерти?

–Здесь,– быстро ответил Пел-Тенхиор.– Шла опера «Генерал Олетадж». Она закончилась только к полуночи, и целый зал зрителей может подтвердить, что я сидел в своей ложе.

–Эти сведения будут мне очень полезны,– заметил я.

–Я действительно ее не убивал,– заявил он,– но понимаю, почему вы меня подозреваете.

–Не думаю, что вы побывали в ночь убийства в районе Джеймела,– сказал я.– Вас бы обязательно запомнили.

Пел-Тенхиор не сразу понял, что я имел в виду.

–Теперь я могу сказать матери, что броские наряды имеют свои преимущества.

Я вернулся домой, поделился сардинами с бездомными кошками, посвятил некоторое время медитации, потом лег в постель и уснул. Я не помнил, что мне снилось. Проснувшись среди ночи, я не сразу понял, где нахожусь. Иногда со мной такое случалось. Я лежал без сна несколько минут, пытаясь понять. Я не в Лохайсо, сказал я себе, потому что там у меня не было отдельной спальни. Я не в Авейо – сердце сжалось от боли при одной мысли об этом,– не в крошечной голой комнатке в доме родственницы при Унтэйлейанском Дворе. Наконец, я вспомнил Амало, вспомнил, что живу в собственной квартире, среди собственных вещей, хотя их было немного. Только после этого я смог уснуть.

Когда я проснулся снова, уже рассвело, и я долго лежал, глядя на узкие полосы солнечного света на стене. Я не сразу смог заставить себя подняться.

Поместье семьи Парджадада находилось на равнине к северо-западу от Амало. После того как богатые торговцы начали заселять районы, прилегавшие к Верен’мало, аристократы предпочли селиться в пригородах. Я подсчитал финансы, оценил время, которое мне предстояло потратить на поездку, и свои силы, и в результате этих неприятных вычислений пришел к выводу, что мне нужна лошадь. Я нанял ее в муниципальной платной конюшне на остановке трамвая Атта линии Кинрео.