Свидетель Мертвых - Сара Монетт

–Да,– согласился я. А мысленно задал себе вопрос: неужели я только что обнаружил новый мотив для убийства Арвене’ан Шелсин?

–Она доводила до слез дам из костюмерной – не желала надевать костюмы. Ей не хотелось выступать в одежде работницы.

–Тусклые цвета, много заплат, неподходящий размер?

–Верно. Но эти платья гораздо лучше тех, что были у меня в детстве.

–Мой первый приход находился в Лохайсо,– сказал я, и она кивнула. Мы поняли друг друга без слов.

–Но мин Шелсин невозможно было угодить. Она угрожала пойти к маркизу Парджаделю, нашему спонсору, и сказать ему, что мер Пел-Тенхиор погубит Алую Оперу. Что ему следует запретить ставить «Джелсу»… И прочее. Она наговорила меру Пел-Тенхиору кучу гадостей, но он только посмеялся над ней. А мин Шелсин поклялась, что пойдет к маркизу.

–И чем это кончилось?

–Не знаю. Мер Пел-Тенхиор сказал, что она может жаловаться сколько угодно, потому что маркиз уже знает все о «Джелсу». Наш режиссер не настолько глуп, чтобы ставить подобную оперу без одобрения покровителя театра. Но мин Шелсин все равно хотела насолить ему. Такая уж она была.

–У нее были друзья вне Оперы?

–У нее не было на это времени. Все наши артисты очень заняты. Вы же знаете, что они репетируют одновременно четыре спектакля.

Я не знал.

–Четыре?

–Сейчас идут «Генерал Олетадж», «Осада Текхари» и «Селено». Конечно, спектакли в Опере дают раз в три дня, но все равно у артистов довольно напряженное расписание. А когда закончатся представления «Селено», начнется «Джелсу». После окончания «Генерала Олетаджа» начнут давать «Сон императрицы Кориверо», а после «Осады Текхари» – «Отель Ханавада». И так круглый год; у певцов нет отдыха, наоборот, им приходится работать все больше и больше. Но это их эйтейаван.

В северных областях это слово означало «призвание к религиозному служению», и оно удивительным образом перекликалось с нашим вчерашним разговором с Пел-Тенхиором.

–У некоторых певиц есть покровители, но в основном они живут Оперой.

Я кивнул.

–У мин Шелсин было много покровителей?

–Мне кажется, да,– осторожно проговорила меррем Мейтано,– но я точно не знаю.

–Несмотря на слова детей, я не жду от вас всеведения,– сказал я, и она слегка улыбнулась.– У мин Шелсин были враги в театре?

–Мне кажется, каждому из нас в какой-то момент хотелось отвесить ей оплеуху, но о серьезной вражде речь не шла. Я не знаю, кто мог разозлиться на нее до такой степени.

–Благодарю вас,– сказал я.

Женщина не уходила.

–Все, что приходит вам в голову,– подбодрил я ее.– Пусть это кажется вам мелочью.

–Дуэты,– вспомнила меррем Мейтано.– Она всегда предпочитала петь дуэты с мужчинами и скорее доверила бы свои тайны мужчине, чем женщине. Такой уж она была.

–Кто исполнял с ней дуэты?

–Мер Вералис Телонар, второй тенор, в «Джелсу», и мер Кебрис Першар, ведущий тенор, в «Осаде Текхари». Она не была занята в «Генерале Олетадже», там нет партий для меццо-сопрано, а в «Селено» у нее не было дуэтов с мужчинами.– Она еще немного подумала и добавила: – Вам лучше поговорить с мером Телонаром. Мер Першар ее просто терпеть не мог.

–Спасибо. Где я могу найти двух служащих, с которыми она дружила?

–Это нетрудно,– сказала она.– Контора наверху. Я вас провожу.

Пройдя коридорами, которые напоминали потайные ходы, мы с меррем Мейтано попали в длинное узкое помещение с высоким потолком. В комнате было несколько сводчатых окон; у каждого окна стоял письменный стол, а за столами сидели женщины. Большинство были эльфийками, но я заметил несколько уроженок Бариджана. Все были поглощены работой. Когда я открыл дверь, дама, сидевшая в дальней части комнаты, поднялась и быстро подошла ко мне.

–Добрый день. Чем я могу вам помочь, отала?

Я ответил:

–Меня зовут Тара Келехар, я Свидетель Мертвых. Я занимаюсь расследованием убийства Арвене’ан Шелсин.

Она сделала ритуальный жест, оберегающий от зла.

–Ужасная новость,– пробормотала она,– но что привело вас сюда?

–Мне сказали, что она дружила с двумя вашими служащими, и я надеялся, что они помогут мне лучше понять мин Шелсин. Тогда, возможно, я сумею разобраться в обстоятельствах ее гибели.

Ее лицо сделалось совершенно неподвижным.

–Как их зовут?

–Мелето Балведин и Торе’ан Ноченин. Я ни в чем их не подозреваю, мне просто нужна помощь.

Женщина кивнула, обернулась и крикнула:

–Мелето! Торе’ан! Подойдите, пожалуйста!

Две эльфийские девушки поднялись со своих мест и подошли к нам. Я заметил, что они нервничают. У обеих были миловидные, но незапоминающиеся лица; одеты они были в простые темные платья и не носили никаких украшений – только у высокой эльфийки в ушах поблескивали эмалевые серьги.

Начальница произнесла:

–Барышни, мне очень жаль, но я вынуждена сообщить, что мин Шелсин была убита.

–Я молилась о том, чтобы это оказалось неправдой,– воскликнула одна.

–Убита,– хрипло прошептала вторая, словно это слово мешало ей дышать.

–Это отала Келехар, Свидетель Мертвых. Он желает задать вам несколько вопросов.

На лицах девиц отразилась тревога.

Я заговорил:

–Я ни в чем вас не подозреваю, барышни. Мне просто нужно лучше понять мин Шелсин.

–Вы можете побеседовать за дверями,– сказала старшая дама,– но возвращайтесь сразу же, как только закончите.

–Да, госпожа,– негромко, нестройным хором ответили девушки, и я отступил в сторону, чтобы пропустить их.

Мы вышли в коридор, и они тревожно посмотрели на меня; одна с трудом сдерживала слезы.

–Кто из вас мин Балведин?– спросил я.

–Это я,– ответила высокая девушка. Судя по ее акценту, она была родом из Джа’о.

–Значит, вы – мин Ноченин,– обратился я ко второй служащей, и та кивнула, глотая слезы.

–Благодарю вас за то, что вы согласились поговорить со мной,– продолжал я.– Расскажите мне о мин Шелсин.

Они охотно принялись рассказывать, и я быстро понял, что Арвене’ан Шелсин, которую они знали, была полной противоположностью неприятной молодой женщине, описанной меррем Мейтано. Их Арвене’ан была доброй и щедрой. Девушки боготворили ее просто за то, что она снизошла до них, ведь она была певицей и исполняла ведущие партии, а они были простыми конторскими служащими.