История запорожских казаков. Быт запорожской общины. Том 1 - Дмитрий Яворницкий

Почти в тех же красках рисует степи ногайских татар, а с ними вместе и степи запорожских казаков и автор записок о турках и татарах, барон де Тотт. «Эти насекомые, – говорит он, – налетают тучами на равнины ногайские, садятся на поля, особенно засеянные просом, и опустошают их в одно мгновение. При появлении облаков саранчи свет дневной помрачается, и облака ее заслоняют солнце. Иногда удается земледельцам-ногаям прогонять ее криком и стуком, но чаще она садится на полях их и покрывает оные слоем толщиной от шести до семи дюймов. Тогда шум полета ее сменяется шумом, который она издает, пожирая растения, и который можно сравнить со звуком при падении града; но град не столько наносит вреда, как саранча. Самый огонь не может быть опустошительнее для полей: там, где отдыхала саранча, не остается и следов прозябания»[158].

В 1748 и 1749 годах для истребления на украинских степях саранчи введены были такие меры, какие принимались против моровой язвы. Как говорится в брошюре «Замечания, до Малой России принадлежащие»: «Бывшие малороссийские полки все были в поле выведены, и сами их полковники и старшины, употребляя и прочих обывателей, истребляли саранчу, то зарывая ее во рвы, то сожигая, то метлами побивая. Словом сказать, истребление саранчи всех начальников и жителей занимало и за первое дело почиталось и уважалось»[159].

Кроме саранчи, немалые бедствия причиняли жителям Украины, в особенности же Запорожья, мошка и комары. «Берега днепровские, – говорит Боплан, – замечательны бесчисленным количеством мошек; утром летают мухи обыкновенные, безвредные; в полдень являются большие, величиною с дюйм, нападают на лошадей и кусают до крови; но самые мучительные и самые несносные комары и мошки появляются вечером: от них невозможно спать иначе как под казацким пологом, то есть в небольшой палатке, если только не захочешь иметь распухшего лица. Я могу в этом поручиться, потому что сам был проучен на опыте; опухоль лица моего едва опала через три дня, а веки так раздулись, что я почти не мог глядеть; страшно было взглянуть на меня… Чтобы избавиться от мучительных комаров и мошек, одно средство – прогонять их дымом; для этого нужно содержать постоянный огонь»[160].

Главным гнездилищем комаров и мошек были днепровские плавни и многочисленные острова с их непроходимыми камышами, болотными травами и густыми лесами; в открытые степи они доходили только в том случае, когда ветер дул от Днепра в какую-либо из четырех стран света вольностей запорожских: если ветер тянул к востоку, комары и мошка шли туда же; если он тянул к западу, они шли в ту же сторону и т. д. В самих же плавнях, особенно в Великом Лугу, их было такое множество, что они нередко буквально заедали телят и даже коров; попавшийся в плавни рогатый скот всегда ходил там облитый кровью и спасался только в воде или в дыму у раскладываемых пастухами костров. Обыкновенное время появления комаров в плавнях Днепра – половина апреля; конец – 6 августа, на Спаса, или 15, на Пречистую; оттого на этот счет приднепровские жители сложили следующее четверостишие:

Из многих климатических неудобств Запорожского края не последнее место занимал и страшный холод в зимнее время. У Боплана находим в этом отношении несколько строк, весьма ярко рисующих бедственное положение спутника, застигнутого в зимнее время в открытой степи Украины сильным морозом и стужей; еще в большей мере эти слова можно применить к Запорожскому краю; в этом крае, не защищенном ни горами, ни лесами, представляющем из себя беспредельную равнину, особенно сильно чувствовались и летний зной, и зимняя стужа.

«Хотя Украина, – говорит Боплан, – лежит под одинаковой широтой с Нормандией, однако ж стужа в ней суровее и с некоторого времени не только жители, особенно военные, но даже кони и вообще вьючный скот не в силах переносить холода нестерпимого. Счастлив еще тот, кто спасается от смерти, отморозив пальцы, уши, нос, щеки или другие части тела. В этих членах естественная теплота исчезает иногда мгновенно, зарождается антонов огонь и они отпадают. Человек теплокровный хотя не может вдруг отморозить членов, но от стужи появляются на них вереды, которые производят боль, столь же мучительную, как и болезнь венерическая. Это доказывает, что стужа на Украине гибельна не менее огня. Вереды бывают сперва в горошину, но через несколько дней, иногда через несколько часов, увеличиваются и покрывают весь член, который потом отваливается. Два из моих знакомых лишились таким образом самого чувствительного органа.

Обыкновенно стужа охватывает человека вдруг и с такой силой, что без предосторожностей невозможно избежать смерти. Люди замерзают двояким образом: одни скоро; смерть их можно назвать даже спокойной, ибо они умирают во время сна, без долговременных страданий. Кто пустится в дорогу на коне или в повозке, но не возьмет необходимых предосторожностей, худо оденется и притом не может перенести жестокой стужи, тот сперва отмораживает оконечности рук и ног, потом нечувствительно самые члены, и мало-помалу приходит в забытье, похожее на оцепенение; в это время сильная дремота клонит его ко сну. Если дадут вам заснуть, вы заснете, но никогда уже не пробудитесь; если же соберете все свои силы и прогоните сон, или спутники разбудят вас, жизнь ваша спасена. Случалось и мне стоять на пороге смерти: я засыпал от холода, но слуги мои, крепкие телосложением и привычные к стуже, несколько раз расталкивали меня сонного. Другие умирают не так скоро, но смерть их труднее и мучительнее. Природа человека не в состоянии даже перенести тех мучений, которые приводят страдальцев почти в бешенство. Такой смерти не избегают люди и самого крепкого телосложения. Стужа проникает в почки и охватывает поясницу; всадники отмораживают под броней живот, особенно кишки и желудок. Потому-то страдалец чувствует неутолимый голод. Приняв пищу самую легкую, например бульон, он извергает ее немедленно с болью мучительной и коликами нестерпимыми, стонет беспрестанно и жалуется, что внутренности его раздираются. Предоставляю ученым врачам исследовать причину таких ужасных страданий; сам же замечу только, что некоторые любопытные украинцы, желая узнать, отчего болезнь эта столь мучительна, вскрывали трупы и находили большую часть кишок почернелыми, обожженными и как бы склеившимися. Это убедило их, что подобные болезни неисцелимы и что больной стонет и кричит день и ночь беспрестанно по мере того, как в отмороженных внутренностях появляется антонов огонь; продолжительная, мучительная смерть его неизбежна. В 1646 году, когда польская армия вступила в московские пределы для пресечения возвратного пути татарам и освобождения плененных ими жителей, жестокая стужа принудила нас сняться с лагеря: мы потеряли более 2000 человек, из коих многие погибли описанной нами мучительной смертью, другие же возвратились калеками. Холод не пощадил даже лошадей, хотя они и покрепче нас: во время похода пало их более 1000, в том числе шесть лошадей под кухней генерал-лейтенанта Потоцкого, бывшего впоследствии коронным гетманом и кастеляном Краковским. Стужа захватила нас близ реки Мерлы, впадающей в Днепр. На Украине защищают себя от оной единственно тем, что укутываются в теплую одежду и запасаются разными вещами, предохраняющими от холода. Что касается меня, то я, путешествуя в карете или в повозке, клал на ноги для тепла собаку, укутывал их суконным одеялом или волчьей шубой; лицо же, руки и ноги натирал винным спиртом, которым смачивал также и чулки, оставляя их высыхать на ногах. Этими предосторожностями, с Божьей помощью, я избавился от несчастий, мною описанных. Стужа бывает еще опаснее для того, кто не употребляет горячей пищи и питья, по примеру украинцев, которые три раза в день едят род похлебки из горячего пива с маслом, перцем и хлебом, и тем предохраняют свою внутренность от холода»[161].