Сад костей - Хизер Касснер

Парень продолжал:

– Но кто пробудил мисс Веспер с помощью костяного порошка?

Ирреель коснулась почерневшего дуба. На стволе было что-то вырезано, но в темноте трудно было разобрать, что именно.

– Н. М. Х., – сказала она наконец.

Парень замолчал.

– Посмотри сюда, – Ирреель провела пальцами по коре и зачитала вслух: – Н. М. Х. + + А. М. В.

Ирреель привыкла видеть инициалы Н. М. Х. по всему дому (в виде оттисков на канцелярских принадлежностях, изображений на костяном фарфоре, вышивке на полотенцах), но она не ожидала увидеть эти буквы вырезанными на кладбищенском дереве. Хотя, конечно, это было не так шокирующе, как увидеть могилу мисс Веспер, когда не далее как сегодня Ирреель видела её абсолютно живой… или, как она подумала теперь, абсолютно немёртвой.

– А. М. В. это, конечно, мисс Веспер, но кто такой Н. М. Х.? – спросил Парень.

Инициалы были заключены в сердечко. Точно такое же, как те, которые вели через туннель к могиле мисс Веспер. Путь, который Н. М. Х. отметил, чтобы почтить кости.

– Кто-то, кто любил её, – надпись на камне подтверждала это: «Безумно нежно и вечно, трепетно цветёт моя любовь».

Парня её ответ как будто не впечатлил.

– Ну и где он тогда?

На этот вопрос у Ирреель ответа не было. Но в нём мог содержаться ключ к тому, как вернуть расположение мисс Веспер.

Ирреель дотронулась до могильного камня.

– Как грустно, что на могиле мисс Веспер стоит мёртвое дерево. И что её могильный камень стоит один на холме, – сказала она. – Всеми покинутый.

Точно эхо её собственной жизни.

С вершины холма ей было видно всё кладбище, все ровные ряды могил и каждый покосившийся могильный камень, а за ними – окраина её мирка, где крыши и трубы касались ночного неба. Холм стоял одиноко, в то время как всё остальное жалось друг к дружке. Могила мисс Веспер лежала в стороне от остального мира.

– Ей-то какое до этого дело? Она не похоронена здесь. Это просто пустая могила, – Парень пнул дерево, и ветви задрожали.

– Я не знаю. Просто это важно, – она подумала о зелёных деревьях, раскинувших свою сень над задним двором мисс Веспер, о боярышнике с белыми цветами и о цветочном саде за окном кабинета.

– Могила должна быть убрана нарциссами летом и ветками остролиста зимой.

– А как насчёт весны и осени? – он осклабился.

Ирреель не обратила внимания на откровенную насмешку.

– Может быть, для весны подойдёт наперстянка, а осенью, я думаю, хризантемы будут кстати.

Парень закатил глаза:

– Как скажешь.

И тут, поняв, что Ирреель отвлеклась, Рука соскользнула с дерева. Она ловко приземлилась на пальцы и подбежала к ботинкам Парня, как будто дразня его. Рука бросилась наутёк прежде, чем кто-либо из них успел поймать её.

– Я с тобой ещё не закончил, – сказал Парень и рванул вниз по склону, прочь от могильного камня мисс Веспер и её пустой могилы под землёй. Ирреель бросилась вслед за ним.

Стремительно сбегая по склону, Ирреель старалась отогнать мысли о мисс Веспер. На какой-то миг она даже забыла про Руку, думая только о ветре в лицо и быстро переступающих ногах, которые несли её вперёд с такой скоростью, что Ирреель боялась, как бы они не завели её не туда. Но она не пыталась одернуть свои разогнавшиеся ноги. На мгновение она расслабилась, отпустив себя на волю.

Её сердце колотилось, от яростного пульса затрепетали все нервные окончания. Вот что такое быть человеком: вырваться за пределы тесной комнаты, на волю из мрачного дома, чувствовать, видеть и дышать в этом мире.

А потом её лодыжка подвернулась, и небо с землёй поменялись местами, когда Ирреель упала. Она покатилась с холма вниз, громко хохоча при этом.

Остановившись, Ирреель замерла: вся в синяках, с пятнами от травы на одежде и улыбкой на лице.

Парень бросил гоняться за Рукой и стоял теперь над Ирреель, ухмыляясь и фыркая.

– Надо… быть… тише, – слова вырывались сквозь смех.

Ирреель поднялась на ноги, в голове бурлили и лопались радостные пузырьки.

– Кости не возражают.

– Наверное, нет, – смех Парня стих. – А вот ночной сторож возражает.

Все радостные пузырьки мгновенно лопнули. Ирреель вгляделась в ночную тьму.

– Давай уйдём с открытого места. Нам меньше всего нужно, чтобы этот сторож нас нашёл.

Ирреель тихонько пошла за Парнем.

– Что он с нами сделает?

Парень искоса посмотрел на неё, его глаза сверкнули так, как всегда сверкали перед тем, как он собирался сказать что-то страшное. Ирреель вся сжалась.

Парень вскинул руку.

– Я слышал, что его прикосновение обращает в камень. Некоторые надгробия, например вот это, с плачущей девочкой… – он указал пальцем и подождал, пока Ирреель посмотрит. – Когда-то она была жива.

Ирреель шарахнулась от статуи, как будто сторож мог выскочить из-за камня и коснуться её кожи.

– Ты совсем ничего не знаешь про сторожа? – Парень оглянулся, как будто сторож мог услышать, что о нём говорят. Схватив Ирреель за руку, Парень потащил её к беседке, увитой глицинией. Они нырнули под лозы. – Разве мисс Веспер никогда не посылала тебя с иным поручением?

– Я даже не знаю, что это за поручение. Она сказала, что не доверит мне его.

Ирреель ущипнула себя за бедро, чтобы сосредоточиться на этой незначительной боли вместо той, которая пронзила её сердце.

– Почему она тебе не доверяет?

Её плечи поникли.

– Она не хочет, чтобы меня видели другие.

Хочет, чтобы никто не видел её изогнутой спины, её призрачно-белых волос. И, конечно, её несимметричных конечностей и её отвратительной хромоты.

Парень встретился с Ирреель взглядом, несмотря на её разномастные глаза.

– Я был рад тебя видеть.

– Ты так говоришь только потому, что был бы рад увидеть кого угодно, лишь бы тебя вытащили.

– Нет, не кого угодно, – Парень посмотрел на свои руки. – Если бы не ты, я бы по-прежнему лежал в туннеле, и я тебе благодарен. Я готов почти на что угодно, чтобы помочь тебе.

Когда он замолчал, Ирреель закончила фразу за него:

– Но не вернуться вместе со мной.

Он сокрушённо нахмурился, но не стал отрицать.

– Прости, – он вдавил пятку в землю.

– Но почему?

Его отказ затронул какую-то пустоту у неё в груди. Пустоту, которую, по мнению Ирреель, могла заполнить только мисс Веспер.