На руинах Империи - Татьяна Николаевна Зубачева

и рассмеялся.

– Нет, Фредди. Грин бы его не купил. Он покупал ломаных, заряжённых ненавистью. А этот… ещё не смеет поднять руку на белого. Да я бы его и не продал. Сделал бы под себя.

Фредди усмехнулся. Пусть Джонни думает, что Эркин не может ударить белого, пусть. Но вслух сказал.

– Грина убили его же… подопечные?

– Да, – Джонатан посмотрел на Фредди и улыбнулся. – Они не стали дожидаться прихода русских и не пожелали сдаваться. Забаррикадировались в доме и отстреливались. Пришлось выжигать из огнемётов. Но они стреляли до последнего. Будем в Джексонвилле, покажу его дом. То, что осталось.

– Ни один не уцелел, Джонни?

– Я искал. Мне бы такой совсем не помешал. Но… – Джонатан развёл руками. – Пусто. И нашего бы я не продавал. Задёшево отдавать не хочется, а его подлинная цена слишком высока. Не злись, Фредди. Это чистая теория, сейчас такие комбинации невозможны.

– Да, – глухо ответил Фредди, – сейчас это невозможно.

Джонатану хотелось отпустить шутку насчёт того, что Фредди, пожалуй, рискнул бы купить его себе, но воздержался. У Фредди, похоже, тут личное отношение, не стоит дразнить. Не ссориться же им из-за индейца. Но парень, конечно, супер. И, видно, его прежние хозяева сами не понимали, каким богатством владели. Держать такого в скотниках – самого себя обкрадывать. Но кабы не было дураков, умным бы жилось совсем плохо.

И снова потрескивают в огне сучья, булькает закипающий чайник. И можно сидеть у огня, чувствовать, как уходит из тела усталость, и блаженно молчать.

– Кажется, обошлось.

– Сам говорил. Когда кажется, креститься надо. – Эркин отрывает от огня взгляд и смотрит на Андрея. – Заварил я кашу.

– У тебя другого выхода не было, – пожимает плечами Андрей. – Но меня ты зря выводишь. Двое против одного – сила.

– Тебе так на допрос охота?

– Дурак, – Андрей краснеет и разражается руганью. – Ты что думаешь, я так и буду смотреть, как тебя… Мне одного раза вот так, – он чиркает себя ребром ладони по горлу, – хватило. Под завязку.

– А что меня, – пожимает плечами Эркин. – Это был так, разговор. Он и не замахнулся ни разу, даже не заикнулся об этом. А как я стоял перед ним… Рабу так и положено перед белым. Это-то пустяки.

– Ну, знаешь…

– Знаю. Стой покорно, и на одну оплеуху меньше будет. Ладно, – Эркин взмахом головы откинул со лба прядь. – Хватит об этом, Андрей. Всё обговорили. Если что, этого и держаться будем. И не сбивай меня, ладно?

– Ладно, – нехотя согласился Андрей. – Ну, потреплемся ещё или спать ляжем?

– Давай спать, ни до чего сегодня.

– Давай, – Андрей встал. – Схожу, посвищу им, чтоб не колготились.

Эркин молча кивнул, собирая посуду. Когда Андрей вернулся от стада, он уже лежал и спал. И хотя они были теперь вдвоём, Андрей лёг не по другую сторону костра, а рядом.

Тетрадь пятнадцатая

Джексонвилл

Женя как-то совсем упустила, что близится День Империи. Она всегда считала дни не до праздников, а до ближайшего выходного. А уж сейчас… Да, конечно, она слышала все эти перешёптывания, намёки… но ей-то какое дело?! День Империи всегда был сугубо официальным казённым праздником, она не отмечала его тогда и не собиралась как-то отмечать сейчас.

Объявить День Империи нерабочим днём не рискнули, но всем работающим в конторе сказали, что они могут выйти на работу в любое время, показаться и уйти. Контора будет открыта, но работать не обязательно. А оплатят день полностью. И Женя пожалела, что такой режим не может быть круглогодичным. Её бы это устроило. Чтобы не ломать себе и Алиске привычный распорядок, она решила выйти из дома как обычно, но не спешить, на работе допечатать оставшиеся со вчерашнего дня два листа, а по дороге домой неспешно пройтись по магазинам. В честь праздника многие скинули цены, и грех не воспользоваться этим.

Женя шла привычно быстро и, когда её окликнули, недовольно нахмурилась.

– Доброе утро, Джен, – улыбающийся Рассел восхищённо оглядел её. – Куда вы так спешите? Сегодня праздник.

– Доброе утро, Рассел. И я вас поздравляю с праздником, – помимо её воли в голосе прозвучала ирония.

Улыбка Рассела стала ещё шире.

– Спасибо, Джен. Я вас тоже поздравляю. И всё-таки, куда вы спешите?

– На работу, – пожала плечами Женя. – Мне надо хотя бы показаться там.

– Отлично. Начальство ценит служебное рвение подчинённых. Позвольте проводить вас?

– Пожалуйста, – Женя лукаво улыбнулась. – Но сейчас утро, а вся опасность вечером, не так ли?

– Кто знает, Джен, – Рассел взял её под руку. – В наше время опасность может быть всюду. Везде и всегда.

– Ах, только не надо опять приплетать таинственного преследователя. Скажите попросту, что…

Женя на секунду запнулась, но Рассел мгновенно подхватил.

– Что вы мне нравитесь, Джен, и мне приятно идти с вами? Разумеется, это так.

– Я польщена, – засмеялась Женя. – Это так мило и трогательно.

Рука Рассела остановила её на углу, не дав выйти из переулка на Мейн-стрит. И прежде, чем Женя успела спросить, в чём дело, она увидела. По Мейн-стрит медленно ехали зелёные военные машины. Грузовики с солдатами.

– Однако, завидная оперативность, – пробормотал Рассел.

– Что? – посмотрела на него Женя. – Что вы сказали?

– Ничего, мысли вслух, – улыбнулся Рассел. – Ну вот, русские проехали, и мы можем идти.

Они пересекают улицу и снова идут переулками.

– Рассел, вы можете объяснить мне, в чём дело?

– Могу, Джен. Но не хочу.

– И всё-таки.

– И всё-таки не надо, Джен. У вас удивительное умение оказываться замешанной в дела, которые вас никак не должны касаться.

– Например? – обиделась Женя.

– Например, эта поездка в резервацию.

– Ну, Рассел, это нечестно. Меня вызвали к шефу и назначили переводчицей. Я ни во что не впутывалась и не вмешивалась, а исполняла свои служебные обязанности.

– Включая пикник на речном берегу?

– Рассел, вы ревнуете? – ахнула Женя.

– Нет, я просто испугался, когда узнал.

– Испугались? Чего?

– За вас, Джен. Не смотрите так грозно. Разумеется, индейцы бы не посягнули на вашу честь. Там было двое белых. Один из них, правда, русский, но не думаю, чтобы он позволил индейцам…

– Рассел, – перебила его Женя, – мне иногда кажется, что вы не совсем понимаете смысл сказанного вами.

– Возможно, Джен. Мы все не всегда понимаем сами себя.

– Мы пришли. – Женя остановилась и подала ему руку. – Вот моя контора…

Далёкий многоголосый крик заставил её замолчать и обернуться в ту сторону.

– Всё-таки не удержались, – Рассел досадливо мотнул головой. – Идиоты.

– В чём дело, Рассел?

– Ни в чём, Джен. Мы пришли. Идите и работайте. Просто сидите в своей комнате. Я приду за