Разведывательная служба Третьего рейха. Секретные операции нацистской внешней разведки - Вальтер Шелленберг

на которых, в конечном счете, стоит диктаторское государство. Вся его работа велась семью отделами, из которых здесь следует упомянуть лишь четыре. Отдел AMT III, возглавляемый Otto Олендорфом, вел разведывательную деятельность в Германии и на территории оккупированных стран. Его аналогом был AMT VI, который занимался разведкой в зарубежных странах. Отдел AMT IV, старое гестапо, под руководством Генриха Мюллера был создан, чтобы «бороться с противодействием государству». AMT V, возглавляемый Артуром Небе, контролировал криминальную полицию (крипо), обязанностью которой было бороться с преступностью.

AMT IV, куда сначала был назначен Шелленберг, имел много ответвлений («РСХА, AMT IV А 4В несет ответственность за сбор в одном месте, перевозку, расстрел и удушение в газовых камерах по крайней мере трех миллионов евреев», — Эдвард Крэнкшо. Гестапо. Лондон, 1956). Шелленбергу как главе AMT IV Ε было поручено вести контрразведывательную работу для гестапо в Германии и оккупированных странах. В июне 1941 г., когда началось вторжение в Россию, он принял на себя руководство и реорганизовал AMT VI — службу внешней разведки. Наконец, летом 1944 г. после ликвидации абвера — военной разведки и контрразведки Верховного главнокомандования Германии, которая под руководством адмирала Канариса и генерала Остера использовалась в качестве прикрытия подпольной оппозиции Гитлеру, Шелленберг взял на себя дополнительную ответственность за военную разведку Германии и таким образом добился своей цели, создав объединенную службу внешней разведки.

Шелленберг никогда не входил в число нацистских вождей. Его портрет редко появлялся в газетах. Он принадлежал к категории «парней из подсобки» — механиков диктаторского государства, и он единственный представитель этой чрезвычайно важной группы людей, который написал свои воспоминания. По счастью, Шелленберг был гораздо более заинтересован в изложении того, что он видел и делал, нежели в приведении оправданий. У него был дар рисовать портреты. Он изображает Мюллера, Риббентропа, Кальтенбруннера, Канариса и самого Гиммлера живыми людьми и придает им те характерные человеческие черты, без которых сам воображаемый элемент в их действиях и высказываниях остается неубедительным. Ни один из них не произвел на Шелленберга такого глубокого впечатления, как Гейдрих, а страницы, на которых он описывает свои отношения с Гейдрихом — «человеком с железным сердцем», — одни из самых лучших в этой книге.

На внутреннюю политику нацистской Германии (как и любого диктаторского государства) оказывала преимущественное влияние ожесточенная и непрекращающаяся борьба за власть не только между соперничающими организациями — Главным управлением имперской безопасности, министерством иностранных дел, министерством пропаганды, Верховным главнокомандованием и нацистской партией, но и внутри каждого из этих ведомств. Шелленберг был специалистом в области интриг обоих видов, что было ему необходимо, чтобы выжить. Так как он постоянно общался с Гейдрихом и Гиммлером и пользовался их доверием, он дает нам ценные сведения о постоянном поглощении власти руководителями СС. Его злейшие враги находились в его же Главном управлении имперской безопасности, ими были Кальтенбруннер (преемник Гейдриха) и в гестапо — Мюллер. Только благосклонное отношение Гиммлера давало возможность Шелленбергу спасаться от их попыток уничтожить его.

Задачей Шелленберга было организовать разведывательную работу за границей, и это означало, что он также имел хорошие возможности следить за ходом и последствиями политики Гитлера в отношении врагов, союзников Германии и оккупированных стран. Двумя большими областями, которые его особенно интересовали, были оккупированная Россия и Дальний Восток; в обоих случаях его воспоминания значительно расширяют наши знания. Он подробно описывает шаги, предпринятые с целью внедрить немецких агентов за линией российского фронта и помешать ответному проникновению коммунистических агентов в Германию. Он видел возможности, упускаемые в России из-за упрямой приверженности Гитлера политике необузданной жестокости, и дает нам интересную информацию о попытках японцев стать посредниками между Германией и Советским Союзом. Из этого возник его амбициозный план (сложившийся в начале 1942 г. согласно его собственному рассказу) добиться компромиссного мира, используя свое влияние на Гиммлера.

О некоторых моментах Шелленберг осторожно умалчивает. Он едва упоминает о концентрационных лагерях или массовых убийствах евреев, хотя и те и другие находились в ведении Гиммлера и СС, а также у него можно найти едва ли одно-два предложения об оппозиции Гитлеру в Германии и заговоре в июле 1944 г., о котором он, вероятно, знал очень многое, хотя бы из-за той роли, которую сыграл разгром этого заговора в его планах добиться контроля над абвером.

Финальный эпизод, когда он единственный раз попытался непосредственно повлиять на ход главных событий путем убеждения Гитлера начать независимые переговоры о мире, уже хорошо известен (Х. Р. Тревор-Роупер. Последние дни Гитлера, 1950; граф Бернадот. Занавес падает, 1945, и Воспоминания Керстена, 1956). Но рассказ Шелленберга более чем у какого-либо другого автора освещает оторванную от реальности атмосферу, в которой существовали нацистские руководители в последние месяцы войны, и банкротство их власти. Даже предложения предпринять независимые действия было достаточно, чтобы у Гиммлера случился нервный срыв, и в какой-то момент Шелленберг привел астролога, чтобы поддержать робкую решимость рейхсфюрера СС. Несомненно, никогда еще человек не сосредоточивал в своих руках такую власть и не был настолько неспособен использовать ее в чем-то большем, чем в качестве подчиненного. Неудивительно, что Гитлер, будучи самым недоверчивым из всех людей, никогда не ощущал, что его положению угрожает сосредоточение в руках Гиммлера власти, которую ему давали несколько должностей. По уже указанной мною причине я полагаю, что воспоминания Шелленберга независимо от интересного повествования имеют немалую ценность как историческое свидетельство очевидца. Теперь мы должны обратиться к изучению их подлинности.

После краха Германии Шелленберг нашел себе убежище у графа Бернадота в Швеции и использовал это время, по предложению графа, для подготовки отчета о переговорах, в которых он участвовал в последние месяцы войны. Это так называемый Тросский меморандум, названный так по имени шведской деревушки, в которой он был написан, и который является основой повествования, изложенного в последних главах воспоминаний. Однако вскоре союзные державы сделали запрос о выдаче Шелленберга, и в июне 1945 г. он вернулся в Германию и предстал перед судом в Нюрнберге. Подготовка его защиты и его допрос офицерами союзников дали еще один повод для того, чтобы вспомнить события его карьеры.

В суде над главными военными преступниками Герингом, Риббентропом и другими нацистскими лидерами Шелленберг выступил только в качестве свидетеля. Суд над ним самим начался лишь в январе 1948 г., когда он предстал перед Американским военным трибуналом по делу «Вильгельмштрассе» (Соединенные Штаты Америки против Эрнста фон Вайцзеккера и др.). Среди двадцати подзащитных, кроме Вайцзеккера и Шелленберга, были Вильгельм Кепплер, Боле, Ламмерс, Дарре, Мейсснер и Шверин фон Крозиг. Все они занимали видные, хотя и не ведущие, должности при нацистском режиме