Поле боя - Артем Тихомиров

Асуре оставалось только стиснуть зубы и переживать вынужденное безделье как болезнь. И, конечно, продолжать поиски.

Примерно за полторы недели до прилета Фаррела Джнахина на Пилитран с ней связался Аддой Хорн. Прямо с Окизи.

Охотница собирала вещи, чтобы прошвырнуться по рынкам наемников – она решила, что хватит сидеть на одном месте, и упаковывала рюкзак.

Настольный коммуникатор мигнул, разворачивая голограмму.

– Привет, – сказал Аддой, удивленно глянув на кровать, где лежали сегменты боевой экипировки. – Кажется, я вовремя.

– Не совсем, – по-шакальи улыбнулась Асура. – Мне пора. Если я проведу здесь еще хоть день, я окончательно свихнусь.

Ее депрессия, кажется, всерьез взялась за дело.

Аддой задумчиво склонил голову набок. В кои-то веки он носил самую обычную домашнюю одежду, а не доспехи.

У него был дом на Окизи, была семья. Гигант считался ветераном, вдобавок пару лет назад потерял левую руку. Ее заменили, нарастив идентичную, но для Хорна это стало поводом притормозить.

Асура подозревала, что Аддой, как все старики, боится будущего.

Старый добрый Большой Хорн.

– Ясно. Черная полоса.

– Чернее не бывает. – Асура демонстративно уперла руки в бока, разглядывая вещи. Втайне она надеялась, что нежданный гость отвалит и оставит ее одну.

– Со всеми такое случается, – сказал Аддой.

– Знаю.

– Тут такое дело. Тебе нужна работа?

Асура едва не подпрыгнула. Да он издевается?

Воззрившись на голограмму, охотница пожалела, что не может дать Хорну по морде. Наплевать, что это выглядело бы чрезвычайно неподобающе с ее стороны.

Гигант улыбнулся.

– Информация надежна, но пока о ней мало кто знает. Мы надеемся, все надеемся, скоро получить хорошую работу.

Асура облизнула губы. «Мы» и «все» могло значить, что грядет большая заварушка.

– Слышала об Изианском кризисе? Инфоканалы Экстрагала, по крайней мере центральные, его уже освещали.

– Слышала. – Она села на подлокотник кресла. – Рассказывай.

– Будет война. Эмадина и Лига всерьез сцепились после той выходки – с начиненными ядерными бомбами грузовиками, – сказал наемник – В сущности, Лига объявила войну суверенному государству. Вчера вечером Эмадина ответила, но снова потерпела поражение. Ее эскадру разбили.

Асура покачала головой. Кажется, боссам Лиги изменило чувство реальности.

– В общем, – прибавил Хорн, – транспортники знают, что Эмадина теперь всерьез завязла в этом конфликте. Они вынудили ее.

– Но у Эмадины нет хорошей армии, одно название.

– Теперь будет. На денежки нарджийцев она намерена нанять профессионалов.

Асура понимала, что это значит. У хибо будет много работы.

– Когда? – спросила она.

– Мы не знаем, но, думается, в ближайшие дни ситуация прояснится.

Охотница имела в виду место сбора, куда бы она могла отправиться.

– А Лига? Может, она заплатит больше?

– Вряд ли, – поморщился Аддой. – Транспортники хотят решить дело быстро и думают, что количество войск имеет решающее значение. Поэтому по дешевке они скупают всякий мусор. Насколько я знаю, от Лиги нашим ни одного предложения пока не поступало. Группы или даже одиночки берут слишком дорого. Прилетай на Окизи, все обсудим. – Аддой посмотрел куда-то в сторону, Асура заметила, когда он был в профиль, как сильно Большой Хорн постарел. – Никто не хочет раскола, и отряды не пойдут воевать друг против друга. Если мы хотим заработать в этой кампании, нам придется выбрать Эмадину.

Асура понимала. Опасность встретить по другую сторону баррикад своего соплеменника всегда была велика.

– Окизи, – сказала она. – Я вылетаю немедленно.

– Все будут рады, – помолчав, отозвался Аддой. – Ты нас забыла, но мы нет.

Охотница отвернулась.

– Ладно. Там и поговорим. Привет семье.

– Хорошо. Ждем.

Они распрощались, и Асура с удвоенной силой принялась собираться. От депрессии не осталось и следа.

Теперь у нее была цель, и жизнь обрела подобие смысла. Охотница закончила со всеми делами за пятнадцать минут; быстро и тщательно проверила, в порядке ли квартира, и вышла. Консьержу она отдала ключи с поручением вернуть их хозяину дома. При этом заплатила вперед за три месяца. Если подтверждение, что она вернется занять место, не придет по окончании срока, пускай хозяин сдает квартиру кому угодно.

Конечно, она не сказала, что отправляется на войну. Здесь никто не знал, чем она занимается, и, в общем, никому не было дела. На Коллайтрисе обыватель нелюбопытный.

С легким сердцем Асура вышла на улицу. В ее рюкзаке было все необходимое, включая сложенную броню и оружие.

Город, где наемница жила пять последних лет, назывался Эолия. Довольно красиво для откровенно сонного уголка, населенного учеными и студентами из местного университета. Здешняя публика была всегда погружена в решение вселенских проблем, а потому невнимательна и ненаблюдательна. Эолия напоминала Асуре оранжерею, где в неге и холе растут разумные растения. Идеально, чтобы спрятаться и избежать вопросов. У нее была легенда, на случай расспросов: она свободный художник, специалист по агротехнике, работает по контрактам, не покидая своего жилища, и лишь иногда вылетает в командировки, если ее присутствие требуется на месте. На всякий случай Асура даже проштудировала кое-какие материалы по теме, чтобы не ударить в грязь лицом. Однако до сих пор никто не проявлял к ней в Эолии особого интереса и не лез под кожу. Пара-тройка поверхностных знакомств, немного игры в обывателя – и довольно. Иной раз охотница чувствовала себя шпионкой. Довольно забавное ощущение.

Поймав воздушное такси, Асура добралась до космопорта. Своим скоггером решила не пользоваться, а добираться до Окизи на перекладных. Главное, попасть на Табартум, откуда на ее вторую родину регулярно ходят пассажирские суда.

Уже через два часа она покидала Коллайтрис на небольшом частном судне, хозяйка которого согласилась подкинуть ее за двадцать световых лет, на край ближайшего звездного скопления. Корабль пропах цветами, чьи запахи многократно перемешались за годы перевозок, но Асура не обращала на это внимания.

Скоро она увидит Окизи. Свой дом, о котором, как выяснилось, скучала все это время.

Грузовик довез ее до планеты Квон, откуда она, тоже на частном корабле, в обмен на присмотр за некоторыми пассажирами, попала на Зелату. Зелата была пыльной из-за частых бурь, суетной, но малонаселенной. Здесь добывали железную руду, и половина населения занималась только этим; другая обслуживала ее. Прождав полтора дня – тридцать пять часов по местному времени, – Асура, которой казалось, что пыль забила каждую пору ее кожи, наконец села на пассажирский лайнер до Миша.