Шоколад для египетского парикмахера - Анна Сызранова

На мой вопрос:

— Что у нее во рту? (обычно там камни, детали от конструктора, окурки, кошачьи какашки, мелкие монеты и другие вещи), свекровь дала исчерпывающий ответ:

— Леденец. Она капризничала, вот баба и дала конфету.

Прекрасно. Замечательно. Макаренко нервно курит в углу. Организуем положительное подкрепление отрицательному поведению, а потом удивляемся, откуда у ребенка истерики. А она конфету ждет, понимаешь ли.

Все это я спокойно проговорила обеим бабушкам. Про аллергию, про угощение леденцами. Закончила внятно: «Не надо ей давать конфеты».

С чего я взяла, что была понята и услышана?

Звездные войны. Эпизод № 2.

В ресторане отеля, во время семейного обеда, за круглым столом на восемь мест, вновь всплыли уже упоминавшиеся леденцы, запасенные, видимо, свекровью в больших количествах. Благодаря привычке быстро есть (эта способность развивается у всех матерей маленьких детей), я закончила свой обед первой. Одновременно с малюткой, которая уже вылезла из детского стульчика в надежде нахулиганить. Поэтому я решила вывести ее из обеденного зала и погулять с ней у бассейна, пока все остальные члены семьи заканчивают трапезу. Не тут-то было. Покидать ресторан дочь как раз и не хотела, о чем оповестила присутствующих громкими воплями.

Свекровь, тяжело переносящая крики любимой внучки, встрепенулась:

— Оля, куда ты ее?

— На улицу, а то она ресторан разгромит.

— Давай я ей конфету дам!

Опять «дунькина радость». Что ж вы за люди такие — детям барбариски пихать.

— Не надо ей сладкого, Галина Антоновна, незачем, у нее аллергия.

Свекровь приводит убийственный аргумент, сражающий меня наповал:

— Бабушки должны баловать внуков!

— Забирайте на пару недель и балуйте в свое удовольствие. А при мне леденцами не пичкайте!

В ход пошла тяжелая артиллерия. Послевоенное поколение так просто не сдается:

— Оля, но она ХОЧЕТ!!!

Не выдержав напора, кричу на весь зал:

— А я хочу водки и мужиков! Ничего ведь, обхожусь? И Зоя без леденцов перетопчется.

Добрая половина мужской части ресторана встрепенулась. Оживилась даже официанты, ибо водка в свободном доступе с десяти часов утра, а мужиков так и вообще полно. Никого не отпугнула даже маленькая девочка, злобно орущая у меня под мышкой.

Сообразив, что сместила акцент в ненужную сторону, я ретировалась из зала. Единственным плюсом создавшейся ситуации я сочла то, что наверняка, на этот раз, донесла до бабушки Гали свое отношения к конфетам.

Вот какой наивной я умудрилась остаться на старости лет.

Звездные войны. Эпизод № 3.

После обеда малышка Зоя впала в катарсис (или как там оказываются?): она так хотела спать, что уснуть не могла. Поэтому орала. Впрочем, я знавала и сорокалетних мужчин с подобными проблемами. Выход из сложившейся ситуации — хороший шлепок по попе, но не при бабушках же!?

Поэтому я уединилась с малышкой в номер для укладывания ее спать. (Не для того, чтобы в уединении спокойно избить малютку, как может показаться, отнюдь.) К нам незамедлительно ворвалась баба Галя (так и не научившаяся стучаться).

— Что она у тебя плачет, давай я дам ей конфету! Сейчас баба даст Зоеньке леденчик! — сказала она, и в этом месте количество превратилось в качество, чаша моего терпения переполнилась.

Я предложила свекрови следующее:

— У Вас, кроме моих детей, есть еще внуки? Вот им и пихайте Ваши леденцы, пока они ими не подавятся.

Есть внучка Ульяна, трех лет, дочь младшей сестры мужа. Уверена, что она и без моего предложения леденцами не обделена, поэтому сразу же обрываю себя: «Грубо. Так нельзя с мамой мужа себя вести». Но бабушка изменилась в лице и покинула апартаменты.

Я укачала Зойку, нервно походила по номеру, взмахивая руками и мысленно приводя аргументы в свое оправдание. Но чувство вины перевесило здравый смысл.

За ужином я честно извинилась. Так и сказала:

— Простите меня, дуру грешную, Галина Антоновна, я перегрелась, наверное. Мне стыдно. Я больше не буду так говорить.

И меня простили.

Но, если быть честной, я не позволю кормить конфетами мою дочь. Тем более, что в надежде вылечить ее краснорожесть, я с фенистила перехожу на эриус. А потом срываюсь и даю оба этих препарата вместе.

Сейчас малышка спит, я загораю на балконе, вся семья купается. В последнее время страсти поутихли, никто не пытается меня отравить или ограбить. Видимо, поняли, что я крепкий орешек, и меня голыми руками не возьмешь. Хотя, быть может, это затишье перед бурей.

Вечером Петька открыл для себя детскую площадку — с дискотекой, просмотрами мультиков, играми: «Разрисуй футболку» или «Приготовь свою питсу» (пиццу, конечно же). Да-да, именно так было указано в расписании: «питсу».

Не забыть:

Запах кофе с круассанами по утрам в главном ресторане. Вкус белого вина. Пятнышки соли на высыхающей после купания в море коже.

На ночь глядя, когда вся семья спала, а я, со слипающимися глазами дочитывала последние страницы «Гроздья гнева», параллельно проверяя почту, в надежде увидеть письмо от Сашки Кириной, снова зазвонил телефон в номере. Благодаря хорошей физической форме и реакции, трубку я хватаю после первого звонка, чтобы шум не разбудил детей:

— Алло, — шепотом говорю я.

— Оля, привет. Это Наташа, — сквозь всхлипывания узнаю Наташкин голос и теряю дар речи. Что ей еще надо? Может, чтобы я убила президента Египта?

— Оля, все поменялось. Не надо тебе ничего везти.

— Ох, слава Богу, — невольно вырвалось у меня чуть громче обычного. Муж повернулся на другой бок и захрапел в новой тональности, — А что так?

— Зачем тебе рисковать — ты ж с маленькими детьми и родственниками. Извини меня за все, пожалуйста, последняя услуга, ради меня и дочери. Подумай о своих детях!

Ну надо же. Почему-то тебя совершенно не интересовал этот вопрос, когда ты мне доллары вместо шоколада подсовывала. Эту фразу я должна была бы сказать Наталье, но постеснялась и промолчала. Поэтому Наташка продолжила:

— Вы ведь послезавтра улетаете? Завтра в отеле к тебе подойдут, скажут пароль «Иглордсуит», и ты отдай все — и то, что я тебе давала, и то, что тебе Марио дал.

Зашибись. Мало Мирбамбека Тувимовича, теперь еще и…

— Как ты сказала? Какой пароль?

— Иглордсуит. Это город в Гренландии. Тебе скажут — ты все отдашь. Запиши, а то забудешь. Первая буква «И», иголка, вторая «г», горилла. Дальше диктовать?

— Нет, не надо, я запомнила. Все, пока.

— Спасибо тебе, прости меня за все. Век помнить буду. И дочери про тебя расскажу.