Прости грехи наши… Книга первая - Елена Дмитриевна Фетисова

сердитый? – снова спросил мальчик.

– Кто, Ваня? – не поняла Анна

– Ну, этот, школьный начальник, – пояснил Ванька.

– Должно быть, – неуверенно пожала мать плечами, – Я и сама-то его не видела ни разу.

– Мам, – заулыбался мальчик, показывая свои щербатые, как у старичка, зубы, – Значит, ты у меня тоже первоклашка?

– Это, еще почему? – удивленно подняла Анна брови.

– Ну, ты же тоже первый раз нового директора увидишь, – посмотрел на нее сын.

Анна засмеялась.

– Несмышленый ты у меня еще, – погладила она его непокорный вихры, – И смешной, Ванюшка… Первоклашками зовут тех, кто первый раз идет учиться в школу, в первый класс.… Понял, сынок? – окинула она ласковым взглядом мальчика.

– Угу, – кивнул тот золотистой головой. Он встал, наконец, с табурета и потянул мать за руку, – А, ну-ка наклонись, мама. Я тебе тоже воротничок разглажу. Директор растреп не любит. Ты ведь так говорила?

Вместо ответа Анна поцеловала сына и улыбнулась.

– Так-так, молодой человек, – проговорил дядька в галстуке.

Ванька заволновался после его слов. Он схватился за ворот рубашки, желая разгладить последний, но от испуга забылся, и зажал его в кулачке.

– Как говоришь твоя фамилия?

– Ваня Крушинин, – поспешила ответить за сына Анна.

– А это мамка твоя, значит? – спросил опять непонятливый директор.

– Да, да…. Это мой сын, – снова за мальчика сказала женщина.

– А ты хоть сам-то разговаривать умеешь, Крушинин Ваня, – подошел к нему строгий дядька поближе и хлопнул мальчика по плечу, – А, мужичок? У нас ведь такое дело тут, немых-то мы в школу не принимаем…

– Еще, как! – закричал Ванька прямо ему в ухо, – У меня и папка есть, Васькой зовут. Он мне велосипед купить обещался, как у Петьки.

– Это кто ж Петька, друг твой? – серьезно спросил учитель.

– Да, не то чтобы…, – махнул рукой Ванька. – Сосед…

– И он, что же, тоже пришел записываться в первый класс?

– Да, нет, у него, только, велосипед большой, а годов ему еще мало. Шесть по осени исполнилось, и букву «эр» не выговаривает… Куда ему в школу…

– Ну, тогда конечно, – согласился с мальчиком учитель и, улыбаясь, посмотрел на Анну, – Сын-то у вас какой сообразительный, придется принять.

Ванька чуть не подпрыгнул от радости. «А, он ничего, этот директор…», – подумал мальчишка, и, глядя на мать, тоже заулыбался.

– Я и буквы знаю, дяденька, правда, мам?

– Надо же, – казалось, и впрямь удивился мужчина, – И все-то ты знаешь. Ну, а про то, что мамка у тебя очень красивая, тебе известно, Рыжик?

– Еще бы! Но вы, только, не говорите никому, – доверительно тихо сказал мальчик.

– Это почему же? – уже искренне удивился учитель.

– Папка ругаться начнет, подумает еще, что вы в нее влюбились!

– Ваня! – одернула Ваньку Анна, – Да, что ты такое говоришь, сынок.

– Ничего, ничего, – успокоил ее директор, – В такую женщину, как вы, грех не влюбиться. Извините, мы заговорились с вашим Иваном и даже не представились, – Алексей Петрович, – протянул он руку.

– Анна Григорьевна, – застенчиво подала Анна свою ладонь.

На мгновение он сжал ее пальцы.

– Очень приятно, – и снова, обращаясь к мальчику, спросил, – Ну, что, Иван Васильевич, первого сентября придешь в школу?

– А то, как же, – деловито ответил Ванька.

– Ну, тогда держи, – взял он из стопки книг, стоявшей на столе, букварь.

Мальчик с любопытством начал разглядывать учебник.

– Ну, а сейчас извини, Рыжик, меня другие ребята ждут.

– До свидания, – потягивая за руку, увлекшегося книгой сына, сказала Анна.

– Всего хорошего, – провожая их взглядом, ответил Алексей Петрович.

Анна наливала из колонки воду, как, вдруг, ее окликнули.

– Здравствуйте, Анна Григорьевна!

Женщина вздрогнула от неожиданности и обернулась. Она забыла убрать руку с рычага и вода, переливаясь через края, ледяными струями окатила ее. Анна спохватилась, и сняла ведро.

– Здравствуйте, – растерянно проговорила она, – Простите, я не заметила вас сразу.

Алексей Петрович, школьный директор, стоял рядом, смотрел на нее и улыбался. Он был, как и в первый день, их знакомства в сером отутюженном костюме и при галстуке.

– Напугал я вас?

– Ну, что вы, – женщина засмущалась своего вида, она торопливо махнула рукой по голове, пытаясь поправить косынку, но та, как назло, совсем сползла набок, и Анна, недолго думая, окончательно смахнула ее, – Простите, – снова сказала рассеянно она, – Эти волосы…. Не знаешь, как с ними быть…

– Да, вы не волнуйтесь, – услышала женщина спокойный голос Алексея Петровича, – Настоящую красоту ничем не испортишь, и волосы у вас просто чудесные! – директор сказал это, так просто и искренне, что хотелось верить в его слова. При этом его серые умные глаза открыто разглядывали Анну.

– Как сын? Не надоела еще школа? – спросил Алексей Петрович.

– Да, что вы! – воскликнула Анна, – Вчера такой радостный прибежал. Все мне про черепаху рассказывал, и еще про всяких зверушек, что вы из города привезли, – зажурчал ее голос, как, только, что пролившаяся, чистая вода. Она говорила и улыбалась одновременно, и мужчина, восхищенный ее обаянием, не мог отвести глаз от движения ее по-особому нежных, бледно-розовых губ.

– Да, вот знаете, – поделился он, – Решил начать свою деятельность, таким необычным образом… Дети любят животных, а сельские ребятишки в особенности.

Анна поймала его взгляд и отвела свой в сторону. На мгновение наступило молчание. Чтобы прервать его, женщина спросила:

– А вы сами в наши края приехали или начальство назначило?

– Не поверите, сам, – огляделся вокруг Алексей Петрович, – Почему-то люблю деревню, хоть всю жизнь и прожил в городе. Наверное, хочется быть поближе к истокам жизни…, – сделал он философский вывод, и, глянув на женщину, улыбнувшись, добавил, – Опять же, люди симпатичные здесь…

Анна покраснела.

– Вы, так часто говорите об этом, что мне делается неловко…

Мужчина позволил себе подойти поближе и прошептал:

– Так я же по секрету, как советовал Ванька.

Они оба рассмеялись.

– И все-таки разрешите, еще один комплимент и совет сразу, Анна Григорьевна? – будто ожидая одобрения, заглянул он в ее лучистые, серые глаза. Последние сияли вопреки воле женщины.

– Улыбка у вас, как у кинозвезды. Вам необходимо улыбаться как можно чаще, Анна.

Вконец смущенная женщина ничего не ответила, она беспокойно затеребила в руках косынку. Тут, как нарочно, налетел откуда-то ветер и озорно выхватил платок из рук Анны. Как большая бабочка, тот упал на траву, к ногам хозяйки. Анна наклонилась, чтобы поднять его, но Алексей Петрович опередил и протянул хлопковую косынку женщине.

– Спасибо, – потупив глаза в землю, проговорила Анна, – Вы так внимательны. Только…, – она хлопотливо склонилась к наполненной посуде, – Мне пора, извините.

– Нет, нет! – запротестовало, вдруг, школьное руководство, – Женщинам нельзя носить такие тяжести. Я помогу! – Алексей Петрович решительно перехватил ведра с водой.

Анна удивленно