Точка обмана - Дэн Браун

— Что?! — Рейчел не смогла скрыть изумления, но оно тут жесменилось гневом. — Ведь это же День благодарения! Сенат не заседает! А до домаему добираться меньше двух часов! Он просто обязан быть с тобой!

— Я знаю. Но он говорит, что измучился. Слишком устал, чтобывести машину. И решил поработать в выходные.

— Поработать?

В вопросе слышалось явное недоверие. Скорее всего сенаторСекстон намерен погрузиться в общение с другой женщиной. Его измены жене,которые он пытался скрывать, начались много лет назад. Миссис Секстон не быладурочкой, но интрижки мужа всегда сопровождались убедительным алиби иболезненным неприятием малейшего подозрения в неверности. В конце концов миссисСекстон решила, что единственный возможный выход для нее — просто не обращатьвнимания на похождения супруга.

Рейчел пыталась убедить мать в необходимости развода, однакоКэтрин Уэнтворд Секстон умела держать слово.

— «Пока смерть не разлучит нас», — процитировала она. — Твойотец подарил мне тебя, прекрасную, замечательную дочь. За это я ему благодарна.А за свои поступки он когда-нибудь сам ответит перед высшим судом.

И вот, находясь в аэропорту, Рейчел буквально кипела отгнева.

— Но тебе придется провести День благодарения водиночестве!..

Она едва сдерживалась. Бросить семью в День благодарения —это было чересчур даже для сенатора Секстона.

— Ну... — бодро сказала миссис Секстон, — разумеется, я немогу позволить всей этой еде испортиться. Отвезу к тетушке Энн. Она ведь всегдаприглашала нас на День благодарения. Позвоню прямо сейчас.

Рейчел ощутила, как острое чувство вины чуть отступило.

— Договорились. А я приеду домой сразу, как только смогу.Целую, мамочка.

— Счастливо долететь, милая.

В десять тридцать вечера такси, в котором ехала Рейчел,наконец свернуло на аллею роскошного поместья Секстонов. Она сразу поняла:что-то случилось. Возле дома — три полицейских машины. Несколько телевизионныхфургончиков. Во всем доме горит свет. С бешено колотящимся сердцем Рейчелвзлетела по ступеням.

Полицейский встретил ее в дверях. Лицо его было мрачным иугрюмым. Говорить ему ничего не пришлось. Рейчел поняла без слов. Произошелнесчастный случай.

— Шоссе номер 25 сейчас очень скользкое — шел дождь, а потомподмерзло, — пояснил офицер. — Машина вашей матери вылетела в глубокий овраг.Мне очень жаль. Она погибла мгновенно.

Рейчел словно окоченела. Отец, вернувшийся домой сразу, кактолько получил сообщение, давал интервью в гостиной. Он объявлял всему миру,что его жена погибла в автомобильной катастрофе, возвращаясь с семейного обедав честь Дня благодарения.

Рейчел стояла в коридоре. Теперь ее душили рыдания.

— Единственное, чего бы я хотел, так это иметь возможностьбыть в праздник дома, рядом с ней. Тогда этого бы не случилось, — говорил отец,глядя в камеру. Его глаза были полны слез.

— Тебе бы подумать об этом давным-давно, много лет назад, —плакала Рейчел.

Ненависть к отцу крепла с каждой минутой.

Именно с этого дня Рейчел мысленно разошлась с отцом. Онасделала то, что упорно отказывалась делать мать. Сенатор, впрочем, едва лизаметил это. Он тут же пустил состояние покойной жены в оборот, начавхлопотать, чтобы партия выдвинула его кандидатуру на президентских выборах. То,что он использует естественное стремление людей сочувствовать чужому горю,вовсе его не смущало.

И вот три года спустя сенатор снова обрекал ее наодиночество. Стремление отца во что бы то ни стало попасть в Белый домотодвигало в неопределенную перспективу осуществление мечты Рейчел о встрече сединственным мужчиной, о создании семьи. Ей было бы намного легче устранитьсяот всех политических игр, чем иметь дело с нескончаемой вереницей жадных довласти вашингтонских женихов, стремящихся овладеть сердцем одинокой и печальнойпотенциальной «первой дочери» страны, пока она еще не сделала свой выбор.

За стеклом кабины «Эф-14» дневной свет начал понемногумеркнуть. В Арктике стояла поздняя зима. Время полярной ночи. Рейчел наблюдала,как все вокруг погружается в темноту.

Наконец солнце окончательно исчезло за горизонтом. Самолет,не меняя курса, летел на север. Появилась сияющая луна в третьей четверти. Вледяном прозрачном воздухе она висела неровным белым овалом. Далеко внизумерцали океанские волны, а айсберги напоминали бриллианты на темном бархате сблестками.

В конце концов Рейчел заметила туманные очертания земли. Ноэто оказалось совсем не то, что она ожидала увидеть. Впереди из океана выступалогромный, покрытый снегами горный хребет.

— Горы? — растерянно спросила Рейчел. — Неужели к северу отГренландии есть горы?

— Очевидно, — ответил пилот. Казалось, он был удивлен ничутьне меньше.

Нос «Эф-14» ушел вниз, и Рейчел ощутила головокружениеневесомости. Сквозь нескончаемый звон в ушах она слышала ритмичный электронныйписк. Очевидно, пилот настроился на какой-то маяк и ориентировался по нему.

Они опустились ниже трех тысяч футов, и теперь можно былоразглядеть массивы залитой лунным светом земли. У подножия гор простираласьобширная снежная равнина. Плоскость плавно изгибалась, опускаясь к океану, напротяжении примерно десяти миль, а потом внезапно упиралась в ледяную скалу,уходящую другим склоном в воду.

Только теперь Рейчел увидела это. Зрелище, подобное которомутрудно даже представить здесь, на земле. Сначала она решила, что это играет всвои колдовские игры луна. Прищурившись, начала рассматривать снежную равнинувнизу, но все равно не могла понять, что же там такое. Чем ниже опускалсясамолет, тем яснее вырисовывалась картина.

— Что же это? Ради Бога, что это такое?

Плато внизу, под самолетом, казалось полосатым... словно кто-тораскрасил снег тремя гигантскими мазками серебряной краски. Мерцающиепризрачные полосы тянулись параллельно прибрежным скалам. Лишь когда самолетопустился до пятисот футов, оптическая иллюзия прояснилась. Три серебряныхполосы оказались глубокими впадинами, каждая шириной примерно в тридцать ярдов.Заполненные замерзшей водой широкие каналы, идущие параллельно.

Самолет начал быстро снижаться, и плато под его крыльямизапрыгало и закачалось, словно при сильной буре. Рейчел услышала, как с тяжелымскрипом выдвинулось шасси, однако посадочной полосы нигде не было. Пилотсражался с машиной, а Рейчел тем временем внимательно рассматривала землю.Наконец она заметила две мерцающие линии, тянущиеся по крайней серебристойполосе. И с ужасом поняла, что именно собирается предпринять пилот.

— Мы садимся на лед? — Она не спросила, а потребовалаответа.