Песочные часы Невидимки - Инна Балтийская

– И как, по-вашему, преступник сумел вот так, с лету, определить, у кого внушаемость повышена?

– Есть нехитрые приемы, ими может воспользоваться любой человек, – спокойно сказал психолог. – Человек подходит к девушке и подает ей трамвайный билетик, уверяя, что он выпал из ее кармана. Девушка знает, что билетик не ее, но… мало кто четко говорит – нет, билет не мой. Многие начинают колебаться – а вдруг он и правда выпал из ее кармана? Ну мало ли, вдруг она недавно ехала куда-то на трамвае и билетик положила в карман? По частоте и длительности этих колебаний после некоторой тренировки любой человек сможет определить степень внушаемости девушки. Самые внушаемые без возражений берут билетик, извиняются за свою небрежность и несут бумажку к урне. Люди со средним уровнем внушаемости некоторое время спорят – мол, ошиблись вы, молодой человек. И лишь единицы твердо говорят – нет, билет не мой и в моем кармане ему делать было нечего. Вам, мол, почудилось, драгоценнейший, и нечего мне всякие грязные бумажки совать.

– То есть вы полагаете, что маньяк проверял девушек с помощью какого-то несложного трюка и лишь затем выманивал их из универа?

– Полагаю, что так все и было.

– Но почему никто из студенток не заявил о трюке, когда их опрашивали? Ведь их просили припоминать любую мелочь!

– Полина, вы способны вспомнить, не подавал ли вам месяц назад кто-то упавший на пол билетик? У меня лично такие «архиважные» события мгновенно испаряются из памяти.

Я глубоко задумалась. Да, скорее всего о таком инциденте я бы тоже сразу забыла. А специально об этом студенток никто не спрашивал. Надо будет сказать Оскару – пусть срочно опросит всех, кто был летом в универе, но уже не о подозрительных мужчинах, которые их куда-то звали, а о всяких мелочах.

Дежурство прошло спокойно. Сдав меня на попечение Сереги, Саша поехал в свой заброшенный офис, а я – домой. До планерки оставалось еще около часа, и я решила почитать в Интернете о Мессинге.

О, как интересно!

«…Когда немецкие армии вошли в Польшу, он находился в Варшаве. Еврей не мог выжить в оккупированной фашистами стране. Но была и еще одна причина, превратившая его в затравленную охотниками дичь, – несколько месяцев тому назад на одном из выступлений его спросили, что будет, если Гитлер нападет на Польшу. Он ответил: повернув на восток, Гитлер погибнет. Фюрер был суеверен: после того как пала Варшава, на стенах домов появились плакаты. За голову Мессинга обещали двести тысяч марок.

Его арестовали прямо на улице… Офицер улыбнулся: «Ты – Вольф Мессинг! Это ты предсказал смерть фюрера!» – отступил, размахнулся и одним ударом выбил ему шесть зубов. Мессинг пришел в себя в карцере полицейского участка, за ним с лязгом захлопнулась железная дверь, и он понял: если не удастся уйти сейчас, его ждет смерть. У него было еще одно умение, до сих пор он им не злоупотреблял, но теперь оно пригодилось. Обычно гипнотизеру надо видеть того, с кем он работает, но Мессинг умел подчинять себе людей и на расстоянии. Он напряг все свои силы и заставил прийти в свою камеру находившихся в участке полицейских. Затем Мессинг вскочил с койки, выбежал в коридор и закрыл на засов обитую железом дверь.

Его переправили в СССР. Он демонстрировал сеансы чтения мыслей, когда два человека в форменных фуражках поднялись на сцену гомельского клуба, извинились перед зрителями, забрали его с собой, посадили в машину… На поезде его доставили в Москву, а оттуда – в Кремль, к самому Сталину.

О чем они разговаривали – неизвестно. По Москве ходили слухи, что Мессинг отсоветовал любимому сыну Сталина Василию лететь в Свердловск вместе с хоккейной командой ВВС. Отец велел ему ехать поездом – и Василий добрался до Свердловска целым и невредимым. А самолет разбился, и все хоккеисты погибли».

Прочитанное впечатляло, но я не верила, что наш маньяк обладает такими же мощными способностями. Гений не стал бы развлекаться, убивая девушек, у него и так достаточно острых ощущений в жизни. Неизвестно, был ли Мессинг гениальным психологом или на самом деле он умел читать чужие мысли, но нашей опергруппе его очень недоставало… Поговорив с подозреваемыми, он наверняка сумел бы вычислить того, кто похитил и убил девушек… Но Мессинга с нами не было. А Андрей Викторович тянул скорее на маньяка, чем на гения сыска.

Вздохнув, я наскоро съела бутерброд с колбасой и отправилась на планерку. Где и узнала, что Агафон благополучно отпущен домой. Против него не нашлось ни одной улики.

– А следы ботинок в овраге рядом с трупами – не улика? – возмутилась я.

– Он в конце концов объяснил, откуда там его следы, – неохотно ответил Оскар. – Пару суток назад, поздно вечером, он ехал в свой домик и обратил внимание на машину, ехавшую прямо перед ним, но после заправки свернувшую с просеки на боковую тропинку. Агафон прекрасно знает эти места, домик ему достался еще от родителей. Он знает, что та тропинка заканчивается тупиком, дальше идет овраг. Зачем туда поехали какие-то люди, что им там делать ночью?

Он думал об этом больше суток и, наконец, вчера утром решил сам обследовать эти места. Доехал до того места, куда привез вчера нас, вышел, добрался до оврага, спустился и увидел… труп. Нервы у него сдали, и он быстро оттуда сбежал. Успел лишь понять, что труп женский – по полурасплетенной косе. Второго тела он не видел.

Сначала он хотел просто позвонить нам, а потом решил, что на этом деле сможет получить отличную халявную рекламу. И вот вам результат – связался с журналистом, морочил нам головы…

– А если он морочит нам головы и сейчас? – недоверчиво спросил один из сотрудников. – Выкинул в овраг убитых девушек – и прикинулся ягненком?

– Зачем бы он тогда полез в овраг? Скинул сверху трупы и гулял бы себе дальше, – резонно возразил ему Оскар. – И потом, мы обыскали его городскую квартиру, гараж, загородный домик, машину – и никаких следов не нашли. Где он их держал, где убивал? На чем перевозил трупы? Впрочем, его фотографию мы дадим на опознание студенткам – вдруг его видели летом, во время сдачи экзаменов? Если его опознают – тогда у нас появятся хоть какие-то зацепки. А пока что его слова звучат вполне правдоподобно.

– А откуда он знал, что труп принадлежит пропавшей в универе студентке? – спросил по существу дела Серега.

– Допустим, догадался, – ответил Оскар. – Это нетрудно. Он же видел, что труп… несвежий. А пропали именно студентки. По крайней мере, вся пресса целый месяц только о пропавших студентках и трубит, репортажи по всем телеканалам прошли. Об этом деле только ленивый не написал. О девушках и о призраке-убийце.

– Следствие превратилось в шоу «За стеклом», – съязвил Серега. – Может, нам в группу тележурналиста пригласить, он хоть не переврет все потом?

– Переврет-переврет, – «утешил» его Оскар. – Если позволите, я продолжу. Итак, в овраге найдены два женских трупа. Один труп предположительно был опознан по туфлям и наручным часам как тело пропавшей без вести пятидесятитрехлетней Дарьи Романовны Михайловой, матери студентки Наташи. Другое тело опознано по длинной косе с оригинальной лентой, оно – предположительно – принадлежит Жанне Волковой.