Раз ошибка, два ошибка… Дело о разбитом «жуке» - Сильвия Макникол

– Наоборот, – отвечает Рене.

Я толкаю её локтем.

Что, если мама мистера Рона – тот самый преступник?

Она снова дымит. А затем показывает рукой в сторону библиотечной парковки.

– В это время у муниципального центра бегают еноты. Лучше вам покрепче держать поводки…

– О мой бог! – говорит Рене. В эту самую секунду из парка выходит огромное существо.

Собаки ещё не увидели его. За ним идёт кто-то поменьше, а за тем ещё один.

У меня отвисает челюсть. Вторая ошибка: я недостаточно быстро следую совету миссис Рон. Понг вырывает поводок у меня из рук.

Пинг бросается за ним, утягивая Рене за собой, словно паровоз свой вагон.

– Понг, Понг! – кричу я.

Пинг неистово лает. Я хватаюсь за пакет с печенью, но остался только один кусочек.

Еноты прибавляют скорость. Мать бросается обратно к муниципальному центру, мелочь бежит врассыпную. Понг пулей устремляется за ней. Он несётся на запад, через площадку для скейтбординга и Брант-стрит.

Вдруг с визгом тормозит какая-то машина.

Кажется, Понг и енот даже не заметили её. Они исчезают в парке.

Мы с Рене и Пингом пересекаем дорогу осторожнее, чем они.

Пинг не перестаёт лаять ни на секунду.

К сожалению, Понг, как всегда, ведёт себя тихо.

День третий. Ошибка третья

Через полчаса самка енота снова семенит через Брант-стрит. Я рад, что Понг не добрался до неё, но где же он сам, чёрт побери.

– Думаешь, енот сделал что-то с Понгом? – спрашиваю я Рене.

Она качает головой.

– Нет, но с ним явно что-то случилось. У грейхаундов сильный охотничий инстинкт, в особенности у гончих. Он не мог просто перестать преследовать её.

– Ты же не думаешь, что его сбила машина?

– Нет, я не видела здесь машин, а ты?

– Нет. Кто-то из соседей забрал себе Понга! – я размышляю вслух. – Давай обойдём всех по кругу, может, он где-то рядом.

Пингу нравится моё предложение. Он натягивает поводок, без лая на сей раз, но всё же уверенно, как локомотив.

Когда мы завершаем наш круг, Пинг падает наземь и очень жалобно скулит. Я его понимаю. Нахмурившись, Рене вздыхает.

– Уже поздно. Нам надо вернуться домой.

– И бросить Понга?

– Ты что, не читал «Удивительное приключение»? Животные могут преодолеть невероятное расстояние, чтобы вернуться домой.

– А что, если его собьёт машина?

– В это время не так много машин. И он крупный, его заметят, если что. Может, он уже сидит у своего дома.

– А что, если нет?

– А если нет, то завтра мы обойдём все дома. Сейчас слишком поздно. Соседи вызовут полицию, как только мы постучим в дверь. – Рене наклоняется, чтобы погладить Пинга, и ласково говорит, словно успокаивая его. – Мы развесим объявления на столбах. Сходим в приют для животных. Мы его найдём, не волнуйся, – обнадёживает она.

– Хорошо. Ты права. Пойдём домой.

Пинг артачится. Словно мул, он упирается лапами, когда Рене тянет за поводок.

– Понг уже дома, – говорит она, поднимая его на руки. – И нам пора.

Пинг успокаивается только тогда, когда мы доходим до торгового центра. На пиццерии горит жёлтая вывеска «Закрыто». Я кое-что вспоминаю.

– Здесь я встретил мистера Сойера после того, как увидел дом миссис Ватье, украшенный туалетной бумагой. Ты знала, что он живёт в этой части города?

– Да, мне всегда было интересно, откуда у него столько денег.

– Спорим, он живёт на средства, выигранные в конкурсе «Мистер Вселенная»? Кстати, у него на спине была прилипшая бумажная лента.

Мы пересекаем Брант-стрит.

– Навыки наблюдения у тебя лучше, чем у всех, кого я знаю, – говорит Рене по дороге к моему дому. – Так это мистер Сойер обмотал дом миссис Ватье туалетной бумагой? Думаешь, он подкинул ей что-то в бензобак?

– Он мог. Мы с мистером Роном видели его за рулём «жука» перед тем, как я встретил тебя у библиотеки вчера утром.

– И всё из-за того, что ему пришлось перевестись на работу в другую школу? – сомневается Рене, поворачиваясь ко мне, что заставляет меня крепко задуматься.

– Ты права, дело не в этом. Мы знаем, что летом они ходили в кино. Даже если бы он не сбил её с ног шваброй, ему пришлось бы перевестись, чтобы избежать сплетен.

– Странно, что она так быстро начала планировать свадьбу с другим парнем.

– Ты права. Будь я на его месте, это могло бы заставить меня въехать на машине в школу.

– Думаешь, он хотел сорвать свадьбу?

– Я не знаю. Может, он просто был в ярости?

Мы подходим к дому Беннетов. Собаки на крыльце нет. Я проверяю, нет ли её позади или сбоку дома, так, на всякий случай. Я тихонечко зову его по имени, чтобы не разбудить соседей. Ничего.

– Где же ты, Понг? – тяжко вздыхаю я.

Пинг скулит.

Рене пожимает плечами.

– Может, он у твоего дома?

Уставшие и расстроенные, мы плетёмся домой через последний квартал. Грейхаунда и там нет. Чтобы хоть немного успокоиться, я заглядываю в бассейн к Лебелам и окидываю взглядом их двор. Собаки нигде нет. Мы заходим в дом и поднимаемся на цыпочках наверх. Рене идёт в спальню для гостей. Пинг ложится со мной в кровать. Я уверен, что не смогу заснуть. Я закрываю глаза и вздыхаю. Но я не прав.

Третья ошибка за день – думать, что всю ночь я и глаз не сомкну, – лучшая ошибка.

Я открываю глаза, когда пора вставать. Раздаётся сигнал сообщения. Оно от M.Y.O.B.

«Ты нарывался на проблемы, поэтому я забрал твою собаку».

У меня пробежали мурашки по спине. Не-е-ет!

Я быстро набираю ответ.

«Мы просто выгуливали Пинга и Понга. Они просто бегали».

Я жду несколько секунд. Только не навреди Понгу, только не навреди Понгу.

И снова сигнал сообщения.

«Если хочешь увидеть свою собаку, принеси пятьсот долларов немеченными купюрами. Никому не говори!»

Я будто оказался в ночном кошмаре, который смешали со всеми фильмами о похищениях, просмотренными мной. Что такое немеченные купюры? Всегда было интересно. Мне что, придётся достать чистые банкноты?

«Мне нужны доказательства, что он жив», – набираю я. Именно так поступают агенты и детективы в фильмах.