Разговоры с таксистами о жизни и устройстве Вселенной - Чарльз Кокелл
Шрифт:
Интервал:
Тем не менее было бы неверно полагать, что героизм когда-либо ограничивался подвигами великих исследователей XIX и XX веков. На протяжении всей истории было множество «героических эпох», по мере того как взгляд человечества охватывал все новые и новые области. Может быть, для группы людей, живших в долинах Африки сотни тысяч лет назад, первый из них, кто отважился оторваться от надежной кормушки и отправиться в неизвестность, тоже был героем. В свою очередь первые смельчаки, пересекшие Азию и обуздавшие океан в лодках, чтобы заселить Полинезию, были героями для своего поколения. Но эти истории были рассказаны слишком давно, чтобы их помнили до сих пор. Мы не можем ставить их на тот же пьедестал, что и наши предшественники.
Огромное количество героев было до так называемой «героической эпохи», так что и мы на самом деле еще не в конце пути великих открытий. Нас ждут вызовы посложнее. Несмотря на подозрения водителя по поводу моего рассудка, ему было некуда деться.
– Я имею в виду, если бы на другой планете, например на Марсе, нужно было сделать что-то великое, что-то не слабее, чем Армстронг на Луне или Хиллари и Тенцинг на Эвересте, вы бы это сделали? – настаивал я.
– Хм, ну да, почему нет? – ответил он. Я все еще не убедил его, что веду этот разговор к осмысленному заключению. Но моя поездка в этот день была короткой, и у меня не было времени попытаться изменить его точку зрения и очаровать его идеей марсианской альпинистской экспедиции. Но раз я завладел вашим вниманием, читатель, то можно я попробую очаровать ею вас?
Найдите минутку, чтобы сделать то, о чем никогда не задумывались полярные исследователи и альпинисты: забудьте о Земле. Пересмотрите свое представление о «героической эпохе» так, чтобы ее границы лежали далеко за пределами нашей планеты – ближе к внешним краям Солнечной системы. Моментально в поле зрения появляются новые рубежи, не менее впечатляющие, чем те, которые представляли исследователи прошлых лет.
Представьте гору настолько огромную, что, стоя на ее пике, вы видите не разреженный голубой газ знакомого неба, а космос. Вас окружает чернота, в которой сверкают звезды, а на горизонте тонкая пленка атмосферы обнимает изгиб планеты. Вы сейчас представляете вершину Олимп на Марсе[29], сформированную потоками лавы и образовавшую так называемый щитовой вулкан. Вершина этого гиганта, возвышающегося более чем на 21 километр над поверхностью Марса, в два с половиной раза выше Эвереста и является самой высокой в Солнечной системе. Тот, кто сможет забраться на нее, достигнет чего-то выдающегося. Эдмунд Хиллари был бы в восторге.
Однако было бы ошибкой упрощенно переносить подвиги прошлого на достижения будущего. Олимп на Марсе сильно отличается от Эвереста, и его покорение – дело совсем иное. Например, альпинисты, взбирающиеся на Эверест, обычно полагаются на кислородные баллоны, когда достигают определенной высоты, хотя некоторые добирались до вершины и без них. Но атмосфера на Марсе слишком разреженная, а кислород там вовсе не ощущается, так что покорителям Олимпа придется быть одетыми в скафандры с самого начала своего пути в предгорье и вплоть до вершины, каждую секунду подъема. Их единственным привалом может стать герметичная палатка, наполненная достаточным количеством кислорода, чтобы обеспечить несколько часов отдыха без скафандра.
Как вариант, путешественники могут начать восхождение с кольца мучительно отвесных скал высотой до шести километров. Подняться на такие вертикали в скафандре и с полным комплектом припасов может быть нереально, даже несмотря на то, что низкая гравитация Марса, составляющая всего три восьмых от земной, значительно уменьшает вес снаряжения. Впрочем, альпинисты могут вместо этого попытаться начать свой путь с северо-восточной стороны горы, где предгорья не такие крутые и легче добраться до пологих склонов вулкана.
Хотя бы в этом отношении Олимп легче, чем Эверест: вместо того чтобы постоянно карабкаться все выше и выше, вам пришлось бы пересекать скалистые лавовые поля с почти незаметным уклоном в пять градусов, и так весь путь до вершины. Нет ни ледников, ни непредсказуемых лавин и трещин. Но склон тянется убийственно долго – 300 километров. А это дни и дни упорного марша на длинную дистанцию среди расколотых вулканических пород с зазубренными, легко разрезающими скафандр краями. Возможно, эта опасность заострит внимание путешественников, которым иначе может быстро стать скучно.
Приз, ожидающий героев наверху гигантская кальдера[30], эллипс размером 60 на 90 километров, когда-то бывший лавовыми озерами остаток жерл, из которых журчала жидкая порода. На краю кальдеры у исследователей перехватит насыщенное машинным кислородом дыхание, когда им откроется вид на могучие Долины Маринер, систему каньонов в тысячи километров длиной и в несколько километров глубиной, настолько большую, что Большой каньон в ней бы просто потерялся. С вершины Олимпа внизу покажется туманное лососевое небо Марса и кое-где будут видны слабые завихрения марсианских облаков.
Когда исследователи достигнут вершины, они провозгласят новую «героическую эпоху» уже в другом масштабе. Но хочется надеяться, что они не просто возьмут пару камней в качестве сувенира и повернут назад, как любой альпинист на Эвересте. В кальдере Олимпа предстоит проделать большую работу, которая может рассказать нам об истории Марса, когда планета была более активной, когда тепло и вода могли сделать эти затонувшие, обрушившиеся чаши пригодной для жизни средой. Первым людям, поднявшимся на Олимп, было бы полезно собрать образцы лавы и минеральных остатков водных систем, которые циркулировали из глубины вулкана на его поверхность. В этих образцах лежит ключ к древней истории нашей родственной планеты и причинам, по которым она погрузилась в долгую глубокую заморозку, в то время как наш собственный мир процветал с океанами и зародившейся в них жизнью.
Марс, хотя и был новым миром для его первых людей-исследователей, имеет некоторые особенности, аналогичные земным. Как и у Земли, на его антиподах[31] находятся полярные шапки. На Марсе полюса представляют собой твердый водяной лед, покрытый сезонным слоем снега из углекислого газа. Встаньте рядом с этими шапками или пролетите над ними, и вы увидите их малиновую рябь, длинные змеевидные красные и оранжевые волны, проступающие сквозь поверхность льда. Это слои древней пыли, принесенные бурями, пока они не оказались в ловушке снегопада. Теперь они зовут нас к сокровищнице миллионов лет марсианской истории. Эти волны представляют собой геологическую капсулу времени, которая расскажет нам об изменениях климата на планете, которые в свою очередь поведают нам о недавней истории всей нашей Солнечной системы.
Почти невозможно смотреть на спутниковые снимки этих полярных шапок, не испытывая желания пересечь их. Да,
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!