Столетняя война. Том V. Триумф и иллюзия - Джонатан Сампшен

сенешаль сэр Джон Рэдклифф завоевал территорию вокруг Базаса и расширил границы английского владычества по долине Гаронны до Марманда и Дордони за Бержераком. Он "своим рыцарским трудом привел к повиновению своему суверену в герцогстве Гиень множество различных городов, поселков и крепостей", — писал герцог Бедфорд, рекомендуя его к избранию в члены Ордена Подвязки. Однако достижения Рэдклиффа мало чем были обязаны правительству в Вестминстере, которое в течение многих лет не давало Гаскони ни денег, ни людей. Весной 1425 г. Рэдклифф заявил, что не может больше отвечать за оборону герцогства в таких условиях, и тщетно просил освободить его от должности[815].

Английская Гасконь была обязана своим существованием заботам министров Карла VII на севере и двусмысленному положению трех крупных территориальных магнатов, чьи владения граничили с герцогством, — графов де Фуа и д'Арманьяка и сеньоров д'Альбре. Все они находились в подданстве короля Франции и в предыдущем поколении были вдохновителями французских войн на гасконской границе. Но у них были свои региональные интересы и обширные сети союзников и клиентов по обе стороны границы. Они поддерживали тесные контакты с администрацией в Бордо, некоторые члены которой получали от них жалованье. Не имея активной военной поддержки со стороны французского короля, эти люди мало что выигрывали и многое теряли от борьбы с англичанами. Она истощала их доходы и отвлекала от других политических задач, не принося существенных территориальных выгод. Графы де Фуа на протяжении многих лет хеджировали свои ставки. Младший брат нынешнего графа, Гастон, капталь де Бюш, был крупнейшим землевладельцем в Борделе и до конца оставался твердым сторонником англичан. Беарн, самое западное из владений графа де Фуа, имел тесные торговые связи с английской Гасконью и продолжал поставлять наемников английским сенешалям, как это было на протяжении двух столетий. В течение 1424 и 1425 гг. Рэдклифф заключил локальные перемирия со всеми тремя французскими магнатами. Они были непрочными, как и положено перемириям в регионе, где частные войны были эндемическим явлением. Однако, несмотря на спорадические вспышки насилия на местах, перемирия Рэдклиффа в значительной степени изолировали Гиень от событий в остальной Франции[816].

Эти договоренности были нарушены в конце 1430-х гг. в связи с действиями живодеров и возрождением монархии Валуа. После Аррасского договора Карл VII переключил свое внимание на операции на гасконской границе, чтобы очистить от живодеров такие политически важные регионы, как долина Луары и границу с Бургундией. В 1437 г. кастильский вольный капитан Родриго де Вильяндрандо появился со своими отрядами на юго-западе. Совет английского короля в Бордо хоть и заключил с ним перемирие, но был достаточно обеспокоен, чтобы послать в Англию канцлера Гиени Бернара Анжевина, для обсуждения с министрами Генриха VI вопросов безопасности герцогства. Весной 1438 г., когда Анжевин находился в Англии, произошло гораздо более разрушительное вторжение. Отряды Потона де Сентрая, действовавшие в Турени, последовали за Вильяндрандо на юг. Французский король предложил обоим капитанам регулярное жалованье и передал их под общее командование Шарля II, сеньора д'Альбре, пожалуй, самого близкого к французскому двору из южных феодалов.

Альбре увидел в отрядах живодеров возможность вернуть обширные владения в Базаде и нижней долине Гаронны, которые он потерял полтора десятилетия назад в результате завоеваний сэра Джона Рэдклиффа. Вильяндрандо и Сентрай вторглись в герцогство с севера в мае 1438 г. и объединили свои силы под Бордо. По имеющимся данным, общая численность их войск составляла около 14.000 человек. Одновременно с ними в долину реки Адур с юга были направлены несколько небольших компаний, действовавших в Лангедоке. Оборона на обоих направлениях была слабой и нескоординированной. Гасконь оставалась без сенешаля с весны 1435 г., когда Рэдклифф был отозван для участия в Аррасском конгрессе. В Бордо государственная казна была пуста. Коннетаблю пришлось занимать деньги у английских купцов в городе, а когда они были исчерпаны, он стал уговаривать людей служить за долговые расписки, которые должны были быть погашены в Англии. Однако и у захватчиков были свои трудности. У них не было артиллерии, и они не могли предпринять серьезную осаду. Им удалось захватить только три сколько-нибудь значимых места: Базас, главная крепость восточной границы, которую они заняли с помощью эскалады; Тарта в южных Ландах; Тоннен у слияния рек Ло и Гаронны. К сентябрю захватчики исчерпали имеющиеся запасы продовольствия и нагруженные добычей были вынуждены отступить в Лангедок, оставив гарнизоны во всех трех городах и в ряде более мелких населенных пунктов Борделе. Французская кампания на юго-западе не принесла особых стратегических результатов, но была чрезвычайно разрушительной, особенно на полуострове Медок и Антре-Де-Мер. Несколько сотен человек из Бордо погибли в результате непродуманной вылазки. Экспорт вина, составлявший основу местной экономики, в 1438 г. сократился до чуть более 4.000 тун, что было меньше половины обычного объема. Региону потребовалось два десятилетия, чтобы оправиться от уничтожения виноградников и разрушения зданий[817].

Вторжение стало шоком для советников Генриха VI в Вестминстере. Оборона Гиени внезапно приобрела значение, которого не имела в течение многих лет. 24 февраля 1439 г. в Элтемском дворце в присутствии короля собрался Большой Совет, чтобы решить, что делать. Очевидно, это было бурное совещание, поскольку обсуждение заняло не менее четырех дней, в течении месяца. Герцог Глостер, обладавший комплексом ценных владений в Гиени и недавно потерпевший неудачу в попытке получить для себя лейтенантство в Нормандии, по-видимому, стоял за тем, чтобы перенаправить ресурсы из Нормандии в Гиень. Было решено отправить его ближайшего политического союзника Джона Холланда, графа Хантингдона, в Бордо в качестве лейтенанта на шесть лет. Хантингдон стал первым лейтенантом, назначенным в герцогство со времен правления Генриха IV. Его экспедиция была связана с большими расходами. Холланда должны были сопровождать 2.300 человек — самая большая английская армия, служившая в Гаскони со времен отъезда герцога Кларенса в 1413 году. Кроме того, платить приходилось по традиционным гиеньским ставкам, которые были в два раза ниже, чем на севере. Новая армия отплыла из Плимута в июле 1439 г. на реквизированном флоте, состоявшем из более чем сотни крупных кораблей, и пришвартовалась в Жиронде 2 августа[818].

Деятельность графа Хантингдона в качестве лейтенанта началась успешно. За зиму после прибытия он зачистил гарнизоны, оставленные Шарлем д'Альбре в долине Гаронны, и захватил Базас. Летом 1440 г. он обратил свое внимание на Тарта. Тарта был обнесенным стеной городом на реке Адур, некогда принадлежавшим сеньору д'Альбре и вновь захваченным его войсками в 1438 году. Хантингдон собрал значительные силы для его осады. Для этого он выделил 500 человек из своей армии. Еще 3.600 человек и артиллерийский обоз были собраны и профинансированы провинциальными Штатами Ландов на ограниченный срок в шесть месяцев. Не успели эти меры быть приняты, как Хантингдон узнал, что его отзывают в Англию до окончания шестилетнего срока полномочий. Решение об этом было принято в Вестминстере весной. Причины, вероятно, были