Шанталь. Против течения - Ирада Нури

– Боюсь, ваше величество, что её высочество не посвящала меня ни в какие свои планы, зная мою безграничную преданность короне и вам, сир.

Скептическая ухмылка, мелькнувшая на лице короля, показала, как мало он верит её словам. Ещё будучи малолетним дофином, едва не ставший жертвой ближайших родственников, жаждущих лишить его законной власти, он научился не доверять льстивым словам и заверениям в преданности.

– Вы пытаетесь меня убедить, что принцесса не посвятила вас, единственную родственницу, в детали своего дерзкого побега?

– Побега? – женщина вскинула голову и взглянула прямо ему в глаза. – Вы уверены, что это был побег?

– У вас есть какие-то сомнения на этот счёт?

– Есть, ваше величество. После стольких покушений на её жизнь, о которых я узнала совершенно случайно, и сегодняшнего убийства девушки, погибшей из-за того, что на ней оказался костюм Шанталь, я уже ни в чём не могу быть уверена. Признаюсь, отсутствие новостей о местонахождении моей несчастной девочки меня очень сильно беспокоит. Как знать, может быть, в этот самый момент, пока мы с вами ведем бессмысленные споры, она лежит в какой-нибудь канаве, истекая кровью.

Людовик вздрогнул и во все глаза уставился на герцогиню. В её голосе звучала неподдельная тревога, невольно передавшаяся и ему. Что, если она права? Такая версия не приходила ему в голову, хотя, учитывая все обстоятельства, непременно должна была бы.

Вызвав посреди ночи к себе начальника полиции, он распорядился утроить поиски, обшарить каждую пядь земли, но непременно разыскать пропавшую принцессу.

* * *

Стоит ли стремиться так бежать от одной опасности, чтобы тут же угодить в другую? Не успела я испить и глотка свободы, как совершенно неожиданно связанная и с отвратительной душной тряпкой на голове повисла на плече куда-то несущего меня смердящего верзилы. Трудно соображать, когда тебя мотает из стороны в сторону так, что кажется, будто не только мысли, но и последние мозги в спешке покинули голову. И вот тогда, когда я уже почти потеряла надежду вновь ощутить под ногами твёрдую землю, меня швырнули как куль с мукой на землю прямо к чьим-то ногам.

– Ну-ка поглядим, кто это у нас там? – раздался над головой издевательский голос с неопределённым акцентом, и в следующий миг с меня сорвали душную тряпку.

Первое, что я поняла, когда глаза немного привыкли к свету небольшого костра, горевшего неподалеку, это то, что я была окружена членами какой-то бандитской шайки, принадлежащей, скорее всего, одному из двенадцати «дворов чудес». Судя по тому, что несли меня не так уж далеко, вотчина головорезов находилась в районе Турнельского дворца. Будь Жиль в здравии, мне не пришлось бы бояться за свою жизнь, так как весь преступный мир Парижа и его окрестностей слепо подчинялся ему. Но теперь, когда Фонтаны больше не было, никто не дал бы за мою жизнь и ломаного денье.

Оставалось только одно – приготовиться к смерти, которая наверняка последует после того, как надо мной достаточно поглумятся.

– Какой нежный цыплёночек угодил прямо в волчью пасть, – некто гнусаво загоготал прямо над головой, но чья-то оплеуха заставила его немедленно заткнуться.

– Цыплёночек? Скорее ядовитая змея! – резкий голос с истерическими нотками показался мне смутно знакомым, заставив резко вскинуть голову и уставиться на его обладательницу.

Где-то я уже видела эту потрёпанную одежду и грязный чепец на немытых, висевших паклями волосах. Кажется, это ей вчера по моей просьбе подал милостыню Ренард, хотя ещё тогда мне показалось, что я её откуда-то знаю…

– Чего уставилась? Неужто не признала? Ну конечно, ты же у нас теперь важная птица, где тебе якшаться с таким сбродом, как мы!

Минуточку… этот полный злобы взгляд и отвратительно резкий голос мог принадлежать только одному знакомому мне человеку…

– Сестра Аньес?! – даже произнеся это имя вслух, я до конца не могла поверить в то, что вижу перед собой именно её.

– Сестра? – загоготал стоящий неподалёку человек с сильным акцентом. – Ты что же, монашкой была? Вот умора!

– Заткнись, Франко, это уже в прошлом. А вот что важно, так это то, что эта негодяйка теперь в наших руках, значит, можно будет вытянуть из её любовничка приличные денежки, прежде чем перережем ей глотку.

– Ух, какая же ты у меня кровожадная! – снова загоготал тот, кого Аньес в разговоре назвала Франко.

Кажется, он тут был главным, так как остальные предпочитали держаться от него несколько позади. Коренастый, с широченными плечами и короткими кривыми ногами, одетый в потёртый камзол, который был ему определенно мал, бандит внушал страх любому, кто имел несчастье встретиться с ним на улице. По мере того, как его маленькие поросячьи глазки на омерзительном, изъеденном оспой лице внимательно разглядывали меня, асимметрично полные губы под мясистым носом-картошкой всё больше расплывались в жуткой беззубой усмешке:

– Ну зачем же сразу резать? Этому ангельскому личику можно найти гораздо лучшее применение, – он потянулся ко мне отвратительной волосатой лапой.

В нос ударила адская волна такой ужасной вони, что я в некотором роде даже обрадовалась, что в данный момент сижу на земле, иначе падать мне пришлось бы очень больно. Резко дёрнувшись в сторону, я под дружный хохот его дружков в последний момент смогла избежать прикосновения к своему лицу.

К сожалению, Франко оказался весьма чувствителен к насмешкам над своей драгоценной персоной. Рассвирепев, он схватился левой рукой за ворот моей одежды и резко рванул меня вверх, в то время как правой замахнулся для удара. Рывок был настолько силён, что ткань ворота, не выдержав, с громким треском разорвалась. Приготовившись почувствовать боль, я зажмурилась, но удара не последовало. Вместо этого мучитель, издав нечленораздельное мычание, резко отпрянул назад. Ничего не понимающая и донельзя удивлённая, я открыла глаза и уставилась в выражающую полнейшее потрясение физиономию бандита, не сводящего безумного взгляда с моей обнажившейся груди.

Я вся сжалась, машинально пытаясь стянуть разорванный ворот, когда осипший от волнения голос Франко вверг меня в ещё больший шок:

– Откуда «это» у тебя? Где украла?

Я была так потрясена, что не сразу сообразила, что речь шла вовсе не о моей груди, к которой у бандита резко пропал интерес, а о злосчастной монете – подарке Жиля.

– Она моя, – просто ответила я, припоминая, как когда-то почти такую же реакцию монета вызвала у странной гадалки, предсказавшей мне великую судьбу.

– Врёшь! Говори, где украла? – потрясение сменилось яростью.

– Это правда, – раздался спокойный мужской голос, – монета принадлежит ей по праву.

Толпа расступилась, пропуская вперёд закутанную в монашескую рясу фигуру, от одного взгляда на которую меня охватило невероятное облегчение.

– Кто ты такой? – на время позабыв обо мне, Франко развернулся к новоприбывшему, который, откинув капюшон, спокойно наблюдал за изменившимися лицами вмиг растерявшей всю свою храбрость шайки.