Шанталь. Против течения - Ирада Нури

Те, кому удалось уцелеть, стали объединяться поначалу в небольшие, но быстро набирающие популярность группы, которые совершали набеги как на мирных жителей, так и на торговые караваны. Преследуемые церковью и законом, они создали «Братство висельников», поклявшись оказывать всестороннюю помощь и поддержку друг другу. Семь главарей подписали общий договор собственной кровью, выбрав для себя отличительные знаки, так называемые марки – серебряные монеты с тремя отверстиями и завязанными особым узлом ремешками, сделанными, по слухам, из человеческой кожи.

Последняя фраза Клода заставила меня вздрогнуть от отвращения, и я уже собиралась стащить с себя отвратительный символ человеческой жестокости, когда Люпен со смехом признался, что при взгляде на моё чересчур сосредоточенное лицо не смог удержаться от безобидной шутки.

Наставник, конечно, повеселился за мой счёт на славу, вот только неприятные ощущения, появившиеся после его слов, никак не желали меня покидать: кожа под ремешком невыносимо чесалась, вызывая навязчивое желание избавиться от медальона немедленно. Кое-как подавив отвращение, я решилась задать внезапно возникший вопрос:

– Постой, что-то тут не сходится, – я взяла монету в руки и ещё раз внимательно её оглядела, – это ведь экю, а таких монет четыреста с лишним лет назад попросту не могло быть.

– Верно. Но, как ты правильно подметила, с тех пор прошло более четырёхсот лет. Монеты за столь длительный срок вполне могут прийти в негодность: стереться, погнуться, потеряться, в конце концов. Важна не сама монета, от которой требуется лишь то, чтобы она была сделана из серебра, а узел, символизирующий особый статус её обладателя.

– Ясно. А что с теми висельниками стало потом?

– Потом? Гм… Знаешь, к разбою довольно быстро привыкаешь, и очень скоро с каждым днём пополняющее свои ряды «Братство» стало искать иные пути для наживы. Преследуемые церковью и префектурой, они стали всё чаще искать спасения в море, сначала нападая на соседние рыбацкие деревушки, а затем и на небольшие торговые корабли, постепенно превращаясь в морских пиратов. Сейчас сложно сказать, что стало с оставшимися шестью знаками, их следы могут быть как на суше, так и на море, причём в любой точке мира. Не возьмусь утверждать и того, что все «короли» по-прежнему французы, так как «Братство» постоянно пополнялось людьми разных народов и религий. Вполне возможно, что их можно найти и среди арабов или турков с греками, или даже у тех же испанцев или итальянцев, населяющих всё побережье Средиземного моря.

– Выходит, Жиль был одним из семи главарей? Тогда тем более непонятно, для чего ему было нужно дарить свою «марку» мне?

– Он и не дарил, – сжав зубы и мгновенно помрачнев, процедил Клод, – он положил на тебя глаз ещё тогда, когда ты выхаживала его в Берри. Обязав тебя носить его знак, он тем самым дал понять каждому, что ты – его собственность. Не забудь, что именно после того случая нам было велено не спускать с тебя глаз. Никто не смел перечить Фонтане. Сделав тебя своей «королевой», он бы одним выстрелом убил двоих зайцев: вернул бы монету и получил бы тебя.

По приказу короля все порты и гавани были оцеплены военными и полицией, проверяющими каждого, кто хоть немного подходил под описание исчезнувшей принцессы. Судам запрещалось выходить в море без соответствующего разрешения, подписанного самим королём.

Ренард как одержимый носился по пристани, опрашивая каждого встречного, не видели ли они в оживленном порту юную золотоволосую девушку, пытающуюся сесть на какой-нибудь корабль, но все в ответ лишь пожимали плечами. Он был так поглощён своими поисками, что не заметил, как налетел на куда-то спешившего высокого человека, с головы до ног укутанного в чёрный, богато украшенный серебристой вышивкой плащ.

– Прошу прощения, – не замедляя шага, пробормотал на ходу Ренард, не заметив, как тот, с кем он столкнулся, вздрогнул при звуках его голоса и, приглядевшись к юноше внимательнее, замедлил шаг. Ренард удалился уже на довольно приличное расстояние, а человек всё ещё стоял на том же месте, провожая его застывшим взглядом. Но вот его губы скривила жестокая усмешка. Сделав знак своим людям, стоявшим неподалёку, он велел им следовать за ничего не подозревающим юношей, который в этот самый момент как раз собирался свернуть за угол. С почтительным видом кивнув хозяину, те поспешили в точности выполнить его молчаливое приказание. Не прошло и четверти часа, как те же люди погрузили в ожидавший их фиакр большой, подозрительно шевелящийся и издающий глухие стоны мешок. Вознице, которому щедро заплатили, было велено нестись во весь опор, и он, в точности выполняя приказ, с силой опустил хлыст на спины лошадей.

* * *

– Пусть я сдохну, если склоню голову перед какой-то девкой! – Реми Двупалый намеренно плюнул прямо под ноги девушке, тем самым вынудив её сделать шаг назад. – Вы как хотите, но ни я, ни мои люди служить подстилке Фонтаны не станем!

Клод незаметно переместил руку на рукоять шпаги. Двупалый был самым дерзким и опасным из главарей. Его банда, насчитывающая более ста пятидесяти человек, состояла из самых отъявленных негодяев, каких только можно было себе представить. Только страх перед Фонтаной, который и лишил когда-то в поединке Реми трёх пальцев на правой руке, до некоторых пор сдерживал бандита. Теперь же, узнав, кто стал преемником Жиля, он решил открыто выступить против нового короля.

Всё задуманное грозило обернуться большой катастрофой. Почувствовав слабину, остальные главари также могли начать возмущаться, и тогда беды не оберёшься. Такого авторитетного вожака, как Фонтана, способного заставить беспрекословно подчиняться себе, больше не было. Вместо него осталась совсем юная запуганная сирота, отчаянно пытающаяся делать вид, что её ничуть не страшат угрозы в словах бандита.

– Что ты предлагаешь? – несмотря на старания скрыть чувства, в голосе Клода слышалось напряжение.

– Пустить кровь! – гадко ухмыльнувшись, Двупалый оглянулся назад в ожидании поддержки прибывших с ним людей, разразившихся хохотом и грубыми ругательствами.

Клод побледнел. Выражение «пустить кровь» на бандитском жаргоне означало то же, что и в животном мире: член стаи бросал вызов вожаку, убив которого автоматически сам становился предводителем, и в данном случае вызов бандита был адресован непосредственно Шанталь.

– Негодяй! – обнажив шпагу, Клод направил ее прямо в осклабившуюся физиономию. – Ты бросаешь вызов женщине?! Только трус способен на такое! Дерись со мной, если ты мужчина, или сдавайся и присягни на верность своей госпоже!

Но Двупалый не был дураком. Репутация Клода в качестве непревзойдённого фехтовальщика давно была известна всему преступному миру, и рисковать своей шкурой, принимая вызов опытного вояки, было сродни самоубийству. Нет, он ни за что не позволит сбить себя с толку. Сейчас или никогда! Между ним и вожделенным «троном» стоит беззащитная девчонка, устранив которую он не замедлит провозгласить себя новым «Королём Тюн». Что же касается девки Фонтаны, то он не станет её убивать, так, только чуть пощиплет ей пёрышки, чтобы и не думала сопротивляться, когда он сделает её своей любовницей и найдёт более подходящее применение её хорошенькому личику и точёной фигурке, особенно заметной под мужской одеждой, не только не скрывающей всех её достоинств, но и всецело подчеркивающей их. Почувствовав давление в паху, он под новый взрыв хохота бесстыдно потёр уцелевшими средним и большим пальцами, больше напоминающими крабовую клешню, чем руку, доставляющее известное неудобство место и вызывающе уставился на смутившуюся девушку, поспешившую опустить голову, чтобы скрыть от окружающих эмоции.