Расколотое небо - Кори Маккарти

– Уворачиваться.

Она добавила режим и перешла границу четырех Махов. Больше трех тысяч километров в час. Они слишком долго двигались на юго-восток. Хоть она и не так гениальна в географии, как ее ОРП, но все равно поняла, что они летят по направлению к Гудзонову заливу. И МАВС.

– Как ты считаешь… – Чейз проглотила остаток фразы. Горизонт стал оранжевым, но не от рассвета, а от высоких языков пламени. – МАВС, – прошептала она. – Где «Феникс»?

– Может, не успел вовремя выбраться, – отозвался Пиппин. – Крыши взорваны изнутри. Похоже на саботаж. Шпионы. Вот что Кейл имел в виду под «внутренней бомбардировкой». Никс, тут могут быть неопознанные ЛА. Сейчас буду искать их, как пчелка.

– Жужжи себе.

Чейз сбросила скорость и приблизилась к горящим зданиям.

Пламя взлетало в ночь. Ангар был единственным зданием, которое не пылало, но из его разбитых окон валил дым. На земле Чейз никого не увидела. Никто не убегал, никто не тушил огонь. Кейл говорил о выживших, но…

– Тут никого нет, – прошептала она.

– Сильф будет здесь через пять минут, – объявил Пиппин.

– Тут все будет кончено через две!

Чейз с трудом подавила ярость. Сильф следовало бы поторопиться. МАВС не следовало бы гореть. Ей надо что-то сделать! Чейз посмотрела на дверь ангара. Внутри вспыхнул ослепительный голубой свет. Чейз этот цвет был знаком. Включенные реактивные двигатели. Она спустилась еще ниже, вглядываясь в потемневшие от дыма окна.

Оттуда смотрели лица. Десятки лиц.

– Там застряли люди!

Чейз села на полосу так стремительно, что Пиппин даже запротестовать не успел, и на слишком большой скорости порулила к дверям ангара.

– Что ты… Никс! – Он слишком хорошо ее знал. – Ты же не таран!

– «Дракон» из упрочненного титана. Он крепче, чем вот эта штука, так?

Чейз не стала дожидаться ответа. Всего в нескольких метрах гибли люди. Она может хотя бы попытаться. Она прибавила газ и вывернула прямо на закрытую дверь, мысленно молясь, чтобы оставшиеся за створками люди увидели ее приближение.

Чтобы они отошли.

Она врезалась в них, скрежеща металлом о металл, и протолкнулась в них до переднего края фонаря. Когда она откатилась обратно, на носу «Дракона» повисли обломки, но дверь оказалась пробита. Из зияющей дыры повалил дым.

– Ну же! – прошептала она.

Появился самоходный трап. Люди начали выпрыгивать из ангара, помогая друг другу. Они были юными. Кадеты, как в «Звезде».

– Никс, мы не сможем взлететь с этим металлоломом на носу. А нам надо отсюда убираться.

– Я должна им помочь!

Она откинула фонарь и выпрыгнула наружу, ударившись об асфальт с такой силой, что упала и разбила колени под летным костюмом. Подавив острую боль, она побежала.

Среди выживших появились взрослые пилоты и офицеры, которые начали направлять всех в лес неподалеку от ВПП. Чейз помогла нескольким кадетам выбраться из горящего ангара, не переставая высматривать команду «Феникса».

Стрела оказался в числе последних. Она встретилась с ним взглядом, ощутив слабый удар: облечение и еще что-то. Он стоял на трапе, помогая пожилой женщине в лабораторном халате вылезти из дыры. Когда она оказалась снаружи, он перегнулся через поручень и прокричал Чейз:

– Сейчас выведу мою птичку! Освободите место!

Она бросилась к «Дракону» и начала стягивать с носа своего самолета металлическую раму. Она оказалась слишком тяжелой. Чейз тянула – но смогла сдвинуть ее всего на несколько сантиметров. С секунды на секунду «Феникс» слепо вынесется из ангара – прямо в нее. Они все погибнут в обжигающей вспышке реактивного топлива.

– Пиппин! Помогай!

Ее слова утонули в оглушительном реве – рядом обрушилось какое-то здание. Чейз снова схватилась за обломок и потянула его изо всех сил. Все кончится очень плохо. Оба «Стрикера» взорвутся. Обе команды погибнут из-за того, что ей вздумалось нарушить приказ. Вздумалось приземлиться.

Она рванула сильнее, давясь проклятиями – но внезапно ее руки уже оказались не одни. Они стали одними из множества. Ее теснили чужие плечи. Группа слаженно потянула – и обломок со скрежетом съехал с «Дракона» и рухнул на землю.

Никто не успел ничего сказать: «Пегас» пронесся мимо них, оглушая всех дикой скоростью. Стрела оберегающе вскинул руку, ударив Чейз по груди.

– Это просто Сильф! – объяснила Чейз, перекрикивая рев разрушительного пламени. Она сбросила его руку и оттолкнула его обеими руками. – Она на нашей стороне.

– В основном, – прохрипел Пиппин.

ОРП Стрелы захохотал: отчаянный звук среди хаоса.

– Двигаем. Я отведу вас… – начала она, но Стрела ее прервал.

– Мы кое-что забыли.

Его глаза шарили по полосе, тело было напряжено. Черные пятна усеивали его лицо и длинные волосы. Наконец он вытянул руку.

Заправщик стоял всего в нескольких шагах от горящих зданий. На глазах у Чейз земля под ним начала гореть.

– Ложись! – заорал Стрела.

Он стремительно навалился на нее, на Пиппина и своего ОРП, закрывая их своим телом.

Небо стало светлым, как днем.

Взрыв сотряс атмосферу, пронзил болью уши.

Уже в следующее мгновение они стояли и смотрели. Ошеломленные. «Пегас» снова пронесся мимо, но на этот раз Стрела застыл неподвижно. Чейз сгребла его за плечи, крикнула ему в лицо позывной. Оранжевые отблески огня плясали у него в глазах, но глазные яблоки не двигались.

Она крикнула его напарнику:

– Помогай ему.

ОРП отвесил Стреле оплеуху. Тяжелую.

– Тристан! – рявкнул он. – Приди в себя! Надо отсюда убираться.

Стрела дернул себя за уши и подвигал челюстью: кажется, взрывом его оглушило.

Она снова сгребла его за футболку.

– Тристан! – Их взгляды встретились. В отличие от позывного, на свое имя он среагировал. – Забирайся в свою птичку. Лети за мной домой.

Он кивнул.

Чейз с Пиппином сели в свой «Стрикер», а команда «Феникса» поспешно нырнула в дыру изрыгающего дым ангара. Несколько раз хрипло вздохнув, она бросила «Дракона» в ночь. Пиппин сжимал ее плечо, пока они облетали то, что осталось от МАВС.

– Они выберутся?

Она едва успела задать этот вопрос, когда крыша ангара начала рушиться.

– Ну же! – прошептала Чейз.

Словно не желая заставлять ее ждать, остатки здания разлетелись – и «Феникс» вырвался из пламени в небо.

Сироп золотисто-коричневым озером расплылся у Чейз на тарелке. Кусочек тоста стал плотом, плывшим в никуда.