Гадание на розах - Абигайль Кейси
Шрифт:
Интервал:
Глория Дюбуа, не способная к оборонительным действиям, зажмурилась, чтобы не видеть роковой вспышки.
В последнее мгновение аспирантке вдруг четко представилось, как букет из белых роз, так и не обретших имя, ложится на крышку ее гроба.
Но выстрелы запоздали.
Мужчина, достойный женщины из рода Дюбуа, грубо, но своевременно уронил голубоглазую мишень за стол.
Одна пуля смачно вошла в библиотечного супермена, проворно и героически закрывшего нарядную мишень.
Другая — в окно, круша стекло и сея панику на площади, где лишь бронзовый генерал на бронзовом коне остался невозмутимым и спокойным.
Глория Дюбуа, не дождавшись болевого шока от пули, наконец-то сообразила, что выстрел, предназначенный для нее, принял на себя кареглазый и русоволосый незнакомец, рухнувший сверху тяжелым и неподвижным телом.
Любая американка знает, что в барабане револьвера — семь патронов.
Глория Дюбуа не была исключением.
Машинально отсчитав шесть произведенных выстрелов, аспирантка, беспомощно распластавшаяся под мужчиной, судя по всему, потерявшим сознание, поняла, что наступает роковое и непоправимое.
Сейчас безумная первокурсница, только что совершившая страшное деяние, приблизится и с очень близкого расстояния всадит последнюю, тяжелую, обжигающую пулю точно между голубых аспирантских глаз.
Героический незнакомец не подавал признаков жизни.
А у Глории Дюбуа не оставалось ни сил, ни времени, чтобы выбраться из-под обмякшего защитника.
Оставалась лишь призрачная надежда, что случится осечка.
Обреченная аспирантка крепко-накрепко зажмурилась, и вся короткая, толком не реализованная жизнь промелькнула в ее лихорадочно пульсирующем сознании.
Королевские розы.
Прекрасные гугенотки.
Варфоломеевская ночь.
Большие озера.
Индейские атаки.
Разливы на Миссисипи.
Усадьба в стиле раннего классицизма.
Национальный парк роз.
И, конечно же, Безымянная красавица, так и не обретшая имени…
Впрочем, осечки не случилось.
Племянница Брауна не промахнулась, приговорив сама себя к высшей мере, не промахнулась в собственный висок.
Только скривились посиневшие губы с пирсингом.
Только помутнели от суицидной ненависти подведенные тушью глаза.
Только рука, так и не выпустившая пистолет, глухо ударилась о край столешницы.
Амуры и эроты облегченно возобновили свое игривое и невесомое парение.
Но Глория Дюбуа ничего этого не видела, уткнувшись лицом в потные и дрожащие ладони, среагировавшие на стресс.
И только звуки проникали в мерцающее сознание аспирантки, ошалевшей от библиотечного террора.
Стенания тревожной сирены.
Чей-то истошный визг…
Чудом уцелевшая девушка ощутила на себе чужую кровь — пролитую незнакомцем, который без раздумий бросился навстречу смерти, погубив и себя, и их грядущую любовь.
Мужчина, только что доказавший ценой собственной жизни, что достоин, достоин, вполне достоин женщины из рода Дюбуа, мужчина, с которым она так и не успела даже перемолвиться хотя бы парой слов, лежал ничком.
Несчастная Глория потеряла сознание…
Глория Дюбуа увидела над собой ангелов, которые медленно парили в легкой туманной дымке, жутко воняющей порохом.
А завывание далеких архангельских труб походило на стенания полицейской сирены и завывание «скорой помощи».
— Очухалась?
Голос, задавший вопрос, был чрезвычайно похож и тоном, и наигранной грубостью на голос Тины Маквелл.
Но что подруга могла делать здесь, в раю?
Не отвечая, аспирантка сфокусировала зрение и поняла, что по-прежнему находится в библиотеке.
Ангелы превратились в шаловливых амуров.
Потусторонний дизайн преобразовался в стеллажи с книгами.
А за разбитыми окнами надрывалась спецтехника.
— Гло, ты чего молчишь?
Тина Маквелл, а это, без сомнения, была она, осторожно тронула подругу за плечо.
— Ти, меня только что хотели убить.
— Я знаю.
— Откуда?
— Понимаешь, я была первая, кто прибежал сюда на выстрелы.
— Из самого Национального парка роз?
— Нет, Гло, из коридора.
— А как ты там очутилась?
— Приехала, чтобы тайком взглянуть на твоего избранника. И взглянула…
Глория Дюбуа, приподнявшись, увидела только лужу потемневшей крови.
Тело незнакомца отсутствовало.
— Он… что?..
Тина Маквелл обняла подругу.
— Да жив, жив твой спаситель.
— Ти, это правда?
— Еще какая правда. Эта сучка угодила ему в предплечье. Сквозное ранение, даже кость не задета.
Глорию Дюбуа заколотила мелкая противная дрожь.
Тина Маквелл набросила на плечи подруги плед, заботливо оставленный бригадой экстренной помощи.
— Но тебе-то, Гло, сучка метила точно в грудную клетку.
— Да, прямо… снайпер какой-то… эта племянница Брауна.
— И не говори — библиотекарше пуля угодила точно в лоб, двум первокурсницам — прямо в сердце, и только третью увезли в реанимацию. Может, выживет…
Тина Маквелл из термоса с эмблемой службы экстренной помощи налила в пластиковый стакан горячий, крепкий и горький кофе.
— На-ка, глотни скорее.
— Да, тр-р-р-яс-сет неимоверно.
Тина Маквелл тоже приняла дозу кофе и, взбодренная, продолжила отвлекающий лепет.
— Представляешь, Браун сам тренировал племянницу в стрельбе… Так, на всякий случай… Боялся, что девочку изнасилуют!
— А зачем… она… устроила… пальбу?
— Наверное, крыша съехала.
— Бедный толстяк.
— Ни фига не бедный! Надо было лучше оружие хранить! А то, видите ли, держал револьвер у себя в спальне рядом с кроватью.
— Ти, а ты… откуда… знаешь… такие… интимные… подробности?
— Помнишь, я тебе говорила, что Браун делал мне предложение?
— Руки… Сердца… И кобуры.
— Ну вот, я разок проверила возможного суженого на сексуальную потенцию… Кое-как натянул на удовлетворительную оценку.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!