Беременна (не) от того - Ксения Богда

— Можно…

Прекрасно понимаю, о чем он, и засчитываю ещё плюсик в его пользу. Потому что переживает. Думает не нижней головой.

— Врач разрешила…

Только слова срываются с моих губ, как он снова впивается в мой рот. Прижимает к себе, чуть не ломая ребра. Его руки становятся ещё настойчивее. Он мастерски освобождает меня от одежды и сам выпутывается из штанов. Охаю, когда его пальцы пробегают по клитору и ныряют во влажность. Зажмуриваюсь, и перед глазами пляшут разноцветные искры. А его палец медленно движется внутри меня, разогревая итак через край бьющее вожделение. Сердце уже не справлялось с той лавиной эмоций, в которую меня окунают. Оно тает и превращается в желе.

— Уль, я больше не могу.

Эти слова срывают последние тормоза, и он одним мощным толчком погружается в мое тело, вырывая стон. С рыком начинает двигаться. Поцелуи становятся нежнее и трепетнее. Внутри все охватывает пламенем. Мысли разлетаются, он отравляет меня своей страстью. Я теряюсь в ощущениях, утрачиваю контроль над своим телом, полностью доверяя себя Ярославу.

Наши тела покрываются липким потом, но Ярослав будто не может насытиться, берет меня, ввергая в новое безумие. Мои пальцы запутываются в волосах мужчины, а его руки блуждают по моим изгибам. Мне никогда не было так хорошо, так умопомрачительно и до сумасшествия невероятно.

Каждый его толчок отправляет меня на небеса и медленно возвращает в реальность, пока я окончательно не утрачиваю связь с этим миром. Внутри взрывается фейерверк, и я впиваюсь поцелуем в его жесткий рот, заглушая свой же стон.

Ярослав следует вслед за мной. Я ощущаю это по его бешено колотящемуся сердцу под своей ладонью.

Мы пытаемся отдышаться, и я не могу оторвать взгляда от его глаз. Не вижу выражения лица, но мне это и не нужно.

— Это можно расценивать как перемирие?

Его голос, хриплый и сексуальный, бьет по оголенным нервам, окончательно развеивая налет сумасшествия. Наши тела все ещё соединены, и я неловко сползаю с его бедер. Ощущаю кожей его вопросительный взгляд. Прячусь под покрывалом, но руку моментально перехватывают и дергают на себя. Из груди вырывается последний воздух. Ярослав замыкает меня в кольцо рук и утыкается в макушку.

— Уль, я серьезно. Давай хотя бы попробуем ради детей стать нормальной парой.

Прячу лицо от его испытующего взгляда. Не понимаю, чье сердце колотится под щекой. Мое или Ярослава. В ушах шумит кровь после пережитого оргазма, и я не могу сосредоточиться на его вопросе.

С одной стороны, он прав. С другой…

— Ну так что?

Делаю глубокий вдох. Просто надеюсь, что не пожалею.

— Хорошо, давай попробуем.

Гаврилов шумно выдыхает и прижимает меня сильнее. Мне тепло в его руках. Не хочется никуда сбегать.

— Что с тобой было в те три месяца, которые мы не виделись?

Начинаю вертеться в поисках удобной позы и удовлетворенно замираю, когда моя спина вписывается в изгибы его груди, а попа уютно устраивается возле его бедер. Ярослав непроизвольно кладет руку на живот, и в легких застревает дыхание. Это так…по-семейному. Там, где он касается меня, разливается тепло. Хоть я ещё и не чувствую наших крох, но от возрастающей нежности начинает щекотать в носу.

— Ну, как только мы вышли, я хотел тебя догнать, — его подбородок аккуратно зарывается в волосы, — только меня перехватил тот самый друг, который и вызволил нас из той западни.

— Кстати, а как нас нашли?

— Ну, я давно подозревал, что среди моих людей завелась крыса, все никак не мог её вычислить. А тут так совпало все красиво, что ты пришла и нас схватили. Ты спрашивала про телохранителей. Так вот, они были, вот только начальник службы безопасности меня неплохо так кинул и пропустил ко мне в квартиру тех, кого там не должно было быть.

Пытаюсь переварить эту информацию, в то время как Яр продолжает рассказ:

— Так вот, мой друг имеет кое-какие связи в органах, ну и он взял меня на прицел. У меня был маячок в телефоне, только эти козлы его недалеко от того места, где нас прятали, нашли и выкинули. Поэтому Рус так задержался. Им пришлось прочесывать прилегающую территорию.

— А что с тем предателем?

Мне интересно, понесли ли наказание люди, которые заставили меня пережить тот ад.

— Его нашли, сейчас он в местах лишения свободы за соучастие в похищении человека и в заговоре против должностного лица. В общем, в политике свои грязные игры, но я не хочу, чтобы ты об этом думала и волновалась, побереги себя и детей.

Его ладонь поглаживает кожу на животе, и эти нехитрые манипуляции все сильнее расслабляют меня. С трудом подавляю зевок, чтобы не убить момент.

— А потом?

— Ну так вот, когда я хотел уже тебя догнать, Рус силком засунул меня в машину «скорой». Меня привезли в больницу и обнаружили открывшееся кровотечение. Какое-то время я провалялся под наблюдением. Потом начал тебя искать, но ты как сквозь землю провалилась. До сих пор поражаюсь, как я мог тебя сразу не найти.

Пожимаю плечом.

— Смотря как искал, — хмыкаю и уже начинаю уплывать в сон.

— Ну, я начал с твоей работы. И там мне ничего толком не сказали про Ульяну. Меня это удивило, потому что ты должна была быть там.

— Да? Тогда странно. Я как была Шиловой Ульяной, так и осталась. Ничего не меняла, ни работы, ни родителей. Просто квартиру другую купила, а так все.

— Ничего не понимаю…

Ярослав бормочет это над ухом, а я окончательно вырубаюсь.

Утро начинается с громкого воя будильника, и я вскакиваю как ужаленная. Кручу головой, не понимая, откуда доносится этот противный звук. Рядом мирно дрыхнет Гаврилов, будто у него под ухом не разрывается снаряд. А именно таким и был его будильник. Продираю глаза и смотрю на дисплей. Со стоном опять падаю на подушки. Шесть утра! Да он издевается.

— Яр.

Пихаю его в бок, но, думается мне, легче разбудить ленивца.

— Гаврилов.

Рявкаю на всю спальню, но меня только плотнее прижимают. На миг теряюсь и позволяю впитать в себя его тепло.

— Сколько времени?

Его голос со сна звучит очень соблазнительно и в памяти вспыхивает дикое рычание мужчины в тот момент, когда он входил в меня. Ненароком сжимаю бедра, опасаясь выдать нарастающее возбуждение.

А этот гад будто улавливает изменившееся настроение, и вот уже его палец погружается в мое влажное лоно. Я выгибаюсь навстречу, упиваясь приятными ощущениями. Шею царапает его щетина, по телу пробегает дрожь. Палец все глубже погружается в мое тело, вырывая тихие стоны. Не думала, что могу заводиться так быстро и сильно. Будто только этой ночью мы не занимались умопомрачительным сексом.