Дорогами илархов. Книга вторая. Персидский поход - Сергей Анатольевич Шаповалов

подстрекаемые Демосфеном и другими болтунами. С Афинами и все остальные города Коринфского союза выступят против нас. Сумеет ли Антипатр выстоять? Если нет, то какова будет цена всех наших прошлых побед? Нашей пролитой крови?

– Афины снабжают нас оружием, – несмело наполнил Неарх.

– Пока Афины больше удерживает страх, чем расположение к нам, но они легко могут предать, – возразил Александр. – Мы обязаны взять Тир. Падет этот город, и тогда вся Финикия будет у наших ног, весь флот перейдет на нашу сторону.

– Но как мы это сделаем? – ужаснулся Парменион. – Пока у нас нет флота. Да и наши воины привыкли сражаться в открытом поле, лицом к лицу с противником. Но даже это не главное. Как мы подойдем к острову?

– Как Дионисий Сиракузский подошел к городу Монтий.

– Ты хочешь насыпать мол? – начал соображать Парменион.

– Диад, – вновь позвал инженера Александр. – Промерь дно и подготовь проект: как лучше сделать насыпь. Кратер, сгони сюда всех жителей окрестных селений. Пусть разбирают дома в Палетире и камень свозят к берегу. Аристарх, отправляйся в горы рубить лес для свай.

Тирийцы сначала не поверили в то, что македоняне действительно хотят насыпать перешеек. У самого берега дно оказалось неглубоким. Диад взялся за строительства по всем правилам: забивались деревянные сваи, укреплялись камнями, потом сыпали щебень. Сверху укладывали бревенчатый настил. За несколько дней мол выдался в море на целую стадию. Но внезапно ночью налетел шторм и разрушил половину работы.

Защитники ликовали и устроили праздник с театральным представлением, в котором издевались над Александром. Он предстал в виде соломенного чучела. Его долго били палками, а в конце сожгли.

Несмотря на неудачу, работы возобновили. Вереницы людей непрерывно тащили к берегу камни, бревна, корзины с песком. Сваи вколачивали глубже и чаще. Плотно засыпали промежутки щебнем и тщательно утрамбовывали.

К шатру Александра прибегали посыльные с донесениями. Соматафилаки носились с приказами. Приходили военачальники, строители. Внутри не смолкали споры. Вечно толпилось множество народу. К полуночи лагерь затихал. Утомленные воины спали. Но в шатре Александра еще долго горели светильники.

Исмен не сменялся, пока гегемон не ложился отдохнуть. В любой момент Александр мог потребовать его для важного поручения. Больше всего доверял именно ему.

Посыльный на потной лошади подскакал к шатру и передал свиток пергамента Исмену:

– Письмо от правительницы Карии, Адды.

Исмен вошел в шатер. Гефестион, как обычно, издавал заливистый храп, растянувшись прямо на ковре. Тут же Неарх и Кратер лежал вповалку, увернувшись в плащи. Один Александр бодрствовал. На столе возвышалась модель осадной башни. Гегемон внимательно осматривал ее со всех сторон, пробовал наклонить, шатал стол.

– Еще бы нарастить локтей на пять, – бубнил он.

– Гегемон, дозволь тебя отвлечь, – спросил Исмен.

– Что там?

– Письмо от правительницы Карии.

– От моей приемной матери, – усмехнулся он.

Развернул свиток, быстро пробежал первые строки:

– Дорогой мой сын…это понятно… Ты, как лев…еще бы…Боги шлют тебе удачу за удачей… А как они могут поступить иначе? О, нет! Посылаю тебе лучших моих поваров и изготовителей сладостей… – Он отдал обратно Исмену пергамент. – Читай дальше. – И вновь принялся качать модель башни, проверяя ее на прочность.

Исмен застыл со свитком в руках. Александр ждал, потом с удивлением обернулся:

– Ты не умеешь читать?

– Нет.

– Почему?

– Некогда было учиться.

Александр задумался.

– Не хорошо: мой лучший соматофилак, и не умеет читать… Завтра же прикажу Каллисфену заняться твоим обучением.

– Прости за дерзость, но зачем воину грамота? Разве недостаточно хорошо владеть оружием?

– Не достаточно, – нахмурился Александр. – Помни, что ты еще и человек. А человек обязан тянуться к знаниям, познавать искусство. У тебя появятся дети, и что ты им передашь? Высушенные уши врагов? Не уподобляйся дикарям. Ты обязан постигать науки, пока юн. Да как вообще можно жить, не зная поэзии? – Глаза Александра загорелись. Он бросил свое занятие, раскопал среди вещей шкатулку, где раньше хранился скипетр власти Персии, и извлек из ее недр объемистый свиток, потряс им перед носом Исмена. – Илиада. – Любовно погладил папирус. – Сам Аристотель переписал мне ее и оставил свои комментарии. Для того, кто умеет читать, – ей цены нет. Для меня – это самая большая драгоценность.

– О чем же в ней рассказывается? – заинтересовался Исмен.

– О героях, живших давно. Совершавших подвиги, которыми мы до сих пор восхищаемся. Возможно, и о нас тоже напишут сказания поэты. Послушай. – Александр осторожно развернул свиток.

– Пой, богиня, про гнев Ахиллеса, Пелеева сына,

Гнев проклятый, страданий без счета принесший ахейцам,

Много сильных душ героев пославший к Аиду,

Их же самих на съеденье отдавший добычею жадным

Птицам окрестным и псам. Это делалось, волею Зевса,

С самых тех пор, как впервые, поссорясь, расстались враждебно

Сын Атрея, владыка мужей, и Пелид многосветлый.

Кто ж из бессмертных богов возбудил эту ссору меж ними?

Сын Лето и Зевса. Царем раздраженный, наслал он

Злую болезнь на ахейскую рать. Погибали народы

Из-за того, что Хриса-жреца Атрид обесчестил.

Тот к кораблям быстролетным ахейцев пришел, чтоб из плена

Вызволить дочь, за нее заплативши бесчисленный выкуп.

Шел, на жезле золотом повязку неся Аполлона,

И обратился с горячей мольбою к собранью ахейцев,

Больше всего же – к обоим Атридам, строителям ратей:

"Дети Атрея и пышнопоножные мужи ахейцы!

Дай вам бессмертные боги, живущие в домах Олимпа,

Город приамов разрушить и всем воротиться в отчизну!

Вы же мне милую дочь отпустите и выкуп примите,

Зевсова сына почтивши, далеко разящего Феба".

– Красиво, – согласился Исмен.

– Еще бы! С детства она со мной повсюду. Я обязательно прикажу переписать и для тебя. По ней ты научишься не только читать, но и постигнешь смысл аретэ.

– Но что это такое – аретэ?

– Аретэ – особый добродетель, присущий только истинным героям. Оно должно заполнять их чувствами, исполненными благородством. Оно выше, чем богатство, чем благородное происхождение. Способность пожертвовать собой, ради достижения высшей цели – вот что такое аретэ.

Наконец Александр лег вздремнуть за пару часов до рассвета. Устроился на узком, походном ложе, когда-то тоже принадлежавшим Дарию. Укрылся плащом. Исмена сменил другой соматофилак.

– Аретэ, аретэ, – повторял Исмен, стараясь проникнуться смыслом этого слова. – Пожертвовать собой ради достижения высшей цели.

– Что ты там бубнишь?

На плоском валуне сидел человек и, подняв лицо к небу, изучал звезды. Исмен подошел ближе. Узнал того пленного египтянина-писца, что Александр освободил от работ.

– Чем ты занимаешься? – спросил он.

– Определяю по звездам, как поведет себя море завтра. Если поднимется шторм, нет смысла насыпать мол. Лучше вбить побольше свай.

– Ты гадатель?

– Нет, – усмехнулся египтянин. – Я – прилежный ученик своих