Последний билет - Ника Тян

движение – белая рука Костика слегка подергивалась от ударов падающей земли. Что-то похожее она уже видела в детстве: дергающаяся рука в кузове грузовика. По спине побежали мурашки. Кристина стала быстрее перекидывать землю.

– Джек, иди ко мне, – Джек, оторвался от исследования поляны и прибежал на зов. Он сел неподалеку, и Кристине сразу же стало спокойнее.

Снова настало время трамала, и Кристина, отложив лопату, отправилась к сумке. Она увидела, что Джек дрожит от холода. Он, видимо, сильно замерз, но не отходил от нее. Сердце Кристины сжалось. Она подошла к псу и погладила его по голове.

– Бедный, малыш, – Джек посмотрел на Кристину исподлобья, по его спине пробежала волной дрожь. Кристина сняла пальто и накинула его на собаку. – Вот так будет лучше, потерпи, уже скоро пойдем домой.

Завтра Кристина, конечно, же проснется больной, но ее болезнь была не так страшна, как болезнь Джека. Как бы сильно она не простудилась, она точно знала, что вылечится, максимум, что ей грозит, это бронхит. А вот насчет Джека такой уверенности не было. Он уже однажды болел. Кристине хотелось плакать каждый раз, когда она вспоминала, как ее пес неподвижно лежал, его бок быстро вздымался, а из открытой пасти с шумом вырывался горячий воздух. Ветеринар тогда сказал, что если Джек переживет ночь, то кризис минует и он будет жить. Никогда Кристина еще не чувствовала себя такой беспомощной. Она всю ночь провела на полу возле собаки. Больше всего она боялась, что если отойдет, то он решит, что она его бросила. Почему-то она была уверена, что если оставит его хотя бы ненадолго, то он умрет. Кристина гладила собаку и придерживала его морду, чтобы ему было легче дышать, и периодически смачивала пересыхающую пасть водой. Она не знала, чувствует ли Джек, что она рядом, но верила, что чувствует. И он не умер. Больше Кристина не собиралась позволять Джеку болеть. Хорошенько укутав его в пальто, она выпила таблетку и снова взялась за лопату.

Костик был засыпан землей даже быстрее, чем ожидалось. Было без пяти минут полночь, когда Кристина разогнулась и, бросив лопату, стала делать наклоны в стороны, разминая одеревеневшую спину. Она так старательно работала лопатой, что даже не замерзла. Несмотря на усталость, Кристина чувствовала себя замечательно. Дело было почти закончено. Оставалось совсем чуть-чуть. Она подошла к Джеку, который послушно ждал, укутанный в пальто.

– Ну что, согрелся? – она наклонилась к псу и погладила его, тот был теплый, и Кристина улыбнулась. – Вот и замечательно, скоро пойдем домой.

Выходя из леса, Кристина и была почти довольна. Тщательно проверив тропинку, она удостоверилась, что не оставила никаких заметных следов. К счастью, тропинка была укрыта толстым слоем прошлогодней листвы, если бы она тащила Костика по голой земле, то след бы остался и его было бы сложно скрыть. В результате разглядывания тропинки метр за метром под светом фонарика не было ничего обнаружено, кроме слегка примятых кустов. Возможно пару пятен крови остались незамеченными, но к утру они потемнеют и почти не будут видны, а скоро совсем исчезнут. Кристина подошла к месту, где недавно лежал Костик, уставившись в звездное небо ничего не видящими глазами. Пока Кристина закапывала его, у нее появилась идея, как поступить с лужей крови. Она достала из сумки еще один мусорный мешок и направилась к деревьям неподалеку. Вскоре она вернулась с мешком, набитым полусгнившей листвой. Может быть, куча листьев и привлечет чье-нибудь внимание, но маловероятно, что этот кто-то станет, раскапывать кучу, чтобы проверить, не спрятано ли что-нибудь под ней. Последним делом была лопата, когда она была брошена в овраг за железной дорогой, все было закончено.

– Джек! Домой!

7.

Еще никогда Кристина не была так счастлива вернуться домой. Казалось, желание лечь в кровать и не двигаться было непреодолимым. Но предстояло еще несколько важных дел. Вся одежда, включая пальто и перчатки, отправилась в стиральную машину. К утру все будет выстирано. Но Джека тоже нужно было отмыть.

– Джек, ко мне! Иди сюда, малыш, – Джек, предчувствуя неладное, нехотя поплелся в ванную.

После того, как Джек был вымыт, Кристина положила ему в миску корм, а потом помылась сама. И только после этого, она забралась в постель. Джеку было позволено лечь на кровать, он моментально уснул, вымотанный долгой прогулкой. Слушая монотонное гудение стиральной машины и храп собаки, Кристина размышляла, не упустила ли что-нибудь. Могила спрятана от людских глаз за кустами. До наступления теплой погоды туда вряд ли кто-то пойдет, а скоро она зарастет травой и станет совсем незаметной. Лопата валяется в кустах за железной дорогой. Даже если ее найдут, что с того? На ней нет ни крови, ни отпечатков. Подозрительных следов на земле она не оставила. Лужа крови спрятана под кучей листьев. Мешок, в который она, собирала листья, выброшен в мусорный бак далеко от леса. Джек вымыт. Одежда стирается. Когда высохнет, Кристина выбросит одежду и ее сразу же заберут бездомные, и тогда ее уже никто не найдет.

Кристина успокоилась. Когда пришел рассвет, она крепко спала. Первые утренние по-весеннему бледные лучи солнца осветили сырой лес и свежевскопанную землю на поляне. Один из лучиков, прорвавшись через еще голые деревья, коснулся куска оградительной ленты, привязанного к ветке.

Павлик

1.

Был солнечный, по-настоящему весенний день. Таща за собой большой черный пакет, Кристина вышла из подъезда. Она была все еще слаба, но чувствовала себя уже лучше только от того, что смогла выйти на улицу. Теплый ветер коснулся бледного лица, и на нем появилась нерешительная улыбка, которая выражала скорее желание подбодрить себя, чем радость. Последние несколько дней были просто кошмарными. Как и предвиделось, после ночной прогулки в лес Кристина проснулась совершенно больной. На четыре дня ее свалила с ног болезнь, и она почти не вставала с постели.

Пакет полетел в мусорный бак, и Кристина облегченно выдохнула, распрямила плечи, еще раз улыбнулась и бодро зашагала обратно к подъезду. Последние дни, кроме болезни, ее мучила еще и мысль об одежде, которая сушилась на балконе. Она висела там, словно огромный флаг с надписью: "Здесь живет убийца!". Хотелось избавиться от нее, но все силы уходили на то, чтобы дойти до двери подъезда и выпустить Джека на улицу, на большее она не была способна. Пес, словно понимая, как плохо хозяйке, пулей вылетал из подъезда, делал свои дела и мчался обратно, чтобы медленно идти за ней по ступенькам, а потом снова занять свой пост