Последний билет - Ника Тян

магазина и пошла дальше вперед, все еще надеясь найти остановку. Но пройдя метров сто, остановилась, поняв, на сколько это глупо. Остановки быть не могло: впереди видна только дорога с деревьями на обочине и пешеходная дорожка. Нужно возвращаться. Возможно это не тот поворот. Кристина пошла обратно. И ее собственные глаза видели вывеску на доме с названием улицы, не хотелось верить в то, что это Заводская улица, проще поверить, что она свернула не туда, чем в то, что остановка исчезла. Попытки вспомнить, был ли раньше магазин, ни к чему не привели. Вернувшись назад, Кристина прошлась по главной улице. Через метров триста есть еще один поворот, это обнадеживало. Но надежде не суждено было оправдаться, потому что за поворотом начиналась улица Веселая с детским садом слева и сквером справа.

“Да уж весело, ничего не скажешь.”

Может остановку демонтировали. Возможно ли такое? Голова кружилась, мысли путались. Кристина плохо осознавала, что делает, но ноги несли ее в сторону Заводской. Снова дойдя до магазина, она остановилась, пытаясь вспомнить, как идти к дому №20, но все вокруг выглядело совсем незнакомым. Остается просто попытаться найти дом, улица правильная, значит он должен быть где-то, не могла же она и впрямь сойти сума. Полинявшие кривые скамейки, поломанные качели, ямы на асфальте, вкопанные в землю выкрашенные разноцветной краской колеса в роли ограждений – все это повторялось снова и снова. Все дворы были похожи один на другой. И теперь уже было не понять, то ли Кристина без конца кружит между домов, то ли они кружат вокруг нее. Она видела дома № 14, 18, 22, 22/1, 24, 28, но дома №20 не было. Мужик в тапках и куртке поверх “алкоголички”, стоящий возле подъезда с сигаретой, с любопытством разглядывал Кристину, в очередной раз проходившую мимо него.

– Что ищешь? – спросил он скорее из любопытства, чем от желания помочь. Кристина испугано оглянулась на мужика и, ничего не ответив, поспешила прочь, словно ее поймали за чем-то постыдным.

Все плыло перед глазами. Кристина бессильно опустилась на скамейку. Ей вдруг стало жалко себя, и она заплакала. Сквозь пелену слез она смотрела на свои еще не зажившие ладони – подтверждение того, что она действительно убила человека, а не это просто привиделось в бреду. Казалось, на нее устремлен пристальный взгляд множества глаз, под которым становилось очевидным, что она помешавшаяся убийца. Кристина опустила голову, чтобы проходившая мимо пара не видела ее слез. Словно специально прохожих становилось все больше, и всем им было дело до того, что происходит с ней. Они нагло заглядывали в лицо, и прятать слезы было все сложнее. Голова еще сильно кружилась, но пришлось встать и пойти домой. Все вокруг, утратив резкость и детали, превратилось в разноцветную кашу. Кристина не была даже уверенна, что идет по правильной дороге. Ее дом казался недосягаемо далеким. Недавнее стремление найти дом №20, как и попытки прояснить историю с диском, как и любое другое стремление сейчас выглядело преувеличенно важным. Единственное, что по-настоящему необходимо, это дойти до кровати. Дорога превратилась в туннель. Оставалось только верить, что он приведет к дому, потому что выхода из него не было. Когда Кристина увидела обшарпанную грязную подъездную дверь, то обрадовалась больше чем новенькому Айфону под елкой. Она упала на кровать и тут же провалилась в темноту.

2.

На следующее утро, проспав почти пятнадцать часов Кристина проснулась бодрой и полной сил. Джек, уже очень давно ожидавший прогулки, был очень рад, наконец выйти на улицу. Утро было прекрасное, светило солнце и было очень тепло. Сейчас уже стало понятно, на сколько вчера Кристина была еще не здорова. Ведь она еле дошла домой. Не удивительно, что не удалось найти нужный дом. Хорошо, что она не упала в обморок посреди улицы. Было даже стыдно, что она как помешанная бродила по дворам. И это сейчас, когда ни в коем случае нельзя привлекать к себе лишнее внимание. Кристина с ужасом думала о том, чем вчера все могло закончиться. Ведь многие там ее видели что-то ищущую. Теперь нужно держаться подальше от того района и ни в коем случае там больше не появляться. Только болезнь могла объяснить эффект, произведенный пропажей фильма с диска. Диск был старый, файл мог повредиться и часть фильма про девочку поэтому не воспроизводилась. Или может дело в вирусе или еще в чем-то. Точно было какой-то объяснение, помимо мистического. С другой стороны, это даже хорошо, что фильм исчез: последняя улика ликвидировалась сама собой.

Не смотря на вчерашний промах, Кристина чувствовала, что опасность миновала. И хоть болезнь заставила наделать глупостей, теперь она не ощущала тревоги. Откуда-то появилась уверенность, что все будет хорошо. Кристина сладко потянулась, жмурясь под лучами весеннего солнца.

К сожалению, любопытство оказалось сильнее стремления к умиротворению. И как Кристина ни старалась не думать о фильме, она не продержалась и до обеда.

Нежно-зеленые ветви ив спускались до самой земли. Легкий ветерок раскачивал их, и они ласково поглаживали сочные стебли травы. Из густой листы хмуро выглядывали окна старого покосившегося дома, деревянные стены которого когда-то, видимо, были ярко желтого цвета, но краска давно выцвела и местами облупилась. Дверь летней веранды со скрипом открылась и, осторожно перешагнув порог, на покосившееся крыльцо вышла старушка в голубом платочке повязанном под подбородок, такая же старая, как и дом. Кряхтя, она спустилась по ступенькам, прижимая к груди морщинистую руку с зажатым в кулаке свертком, и медленно побрела по тропинке к песчаной дороги, лежащей между двумя рядами деревенских домов желтой, залитой солнцем, полосой.

В конце стройного ряда разноцветных деревянных домов важно поблескивало крышей на солнце белое кирпичное здание. Над его внушительной железной дверью красовалась большая жестяная вывеска с выведенной на ней белой краской надписью "МАГАЗИН". На высоком бетонном крыльце магазина сидели, свесив ноги, две девочки лет 10. Одна из них, светловолосая и пухлощекая, увлеченно лизала кирпичик мороженого, которое таяло быстрее, чем она успевала его есть. Вторая девочка грустно смотрела на белые капли, которые срывались с обертки и, пролетая мимо заплывших жиром коленей ее подруги, падали на землю, где уже скопилась приличная молочная лужа.

К крыльцу магазина подошла старушка в голубом платочке.

– Здравствуйте, – сказала девочка, оторвав взгляд от молочной лужи.

– Здравствуйте, дзяучаты, – лицо старушки засветилось добродушной улыбкой, – хлеб яшчэ не привезли?

– Нет, ждем вот.

Старушка, тяжело дыша, поднялась по высоким бетонным ступеням, потянула за железную дверную ручку и,