В лесу - Тана Френч
Шрифт:
Интервал:
– Мы не знаем, людей они приносили в жертву или животных, хотя… Э-хм… Судя по форме камня, это, вероятнее всего, были люди. Правильные размеры и пропорции. Крайне редкий артефакт. Следовательно, в бронзовом веке этот холм выполнял особо важную религиозную функцию, верно? И какой позор – шоссе.
– Вы обнаружили еще какое-то подтверждение этому? – спросил я.
Если это так, нам несколько месяцев понадобится, чтобы отбить у журналистов желание навешать на это дело ритуально-мистические ярлыки.
Хант обиженно посмотрел на меня.
– Отсутствие доказательств не равно доказательству отсутствия, – укоризненно проговорил он.
Он был последним в ряду опрошенных. Когда мы собирали наши записи, в дверь вагончика постучали и к нам заглянул парень-криминалист.
– Э-э, – начал он, – здрасьте. Софи велела вам передать, что мы на сегодня все и что она вам хочет еще одну штуку показать.
Они уже убрали метки и оставили жертвенник, так что сейчас территория раскопок обезлюдела: репортеры давно разъехались, а археологи разошлись по домам – все, кроме Ханта, но и тот как раз садился в красный “форд-фиеста”. Когда мы вышли из-за вагончиков, я заметил, как между деревьями мелькнуло что-то белое.
Привычная процедура сбора показаний меня в немалой степени успокоила (Кэсси называет такие предварительные беседы стадией “ничё”: никто ничё не видел, ничё не слышал и ничё особенного не делал), но когда мы вошли в лес, по спине снова пробежал холодок. Не страх, а внезапная настороженность, так бывает, когда тебя неожиданно окликают или когда над головой беззвучно и стремительно проносится летучая мышь. Почва в леске была мягкой и плотной, ноги утопали в многолетнем ковре из листвы, а свет за кронами сплоченных деревьев сиял негасимым зеленым пламенем.
Софи и Хелен ждали нас на небольшой полянке ярдах в ста от опушки.
– Я специально оставила, чтобы вы взглянули, – сказала Софи, – но хочу собрать тут все еще до заката. Устанавливать освещение я не собираюсь.
На этой полянке явно кто-то ночевал. В одном месте, размером с лежанку, опавшая листва была примята. Чуть поодаль, в нескольких ярдах, на расчищенной земле темнело кострище. Кэсси присвистнула.
– Это место убийства? – спросил я – впрочем, без особой надежды.
Будь это так, Софи сообщила бы нам во время опросов.
– Нет, исключено, – ответила она. – Мы тут все прочесали – ни следов борьбы, ни крови. Возле кострища что-то пролили, пятно там большое, но не кровь. Если судить по запаху, скорее всего, красное вино.
– Какой изысканный походник, – сказал я, приподняв бровь.
Я уже успел представить себе живописного забулдыгу, но рыночные законы убедительно указывают на то, что ирландские забулдыги предпочитают крепкий сидр или дешевую водку.
Я подумал было, что место, возможно, стало пристанищем какой-нибудь романтической парочки, которой захотелось приключений или просто некуда было податься, однако лежанка явно предназначалась для одного.
– Еще что-нибудь нашли?
– Мы возьмем на анализ пепел – вдруг тут сожгли окровавленную одежду, например, но по виду похоже на обычную древесину. Нашли следы ботинок, пять окурков и вот еще что. – Софи протянула мне полиэтиленовый пакетик с этикеткой.
Я поднял его, чтобы посмотреть на свет, Кэсси, приподнявшись на цыпочках, заглянула мне через плечо.
Светлый вьющийся волос.
– Рядом с кострищем нашли, вон там, – Софи указала большим пальцем на пластмассовый указатель.
– Есть соображения, когда здесь побывали в последний раз? – спросила Кэсси.
– Пепел не прибило дождем. Я уточню, какая погода стояла тут в последние дни, но там, где я живу, дождь шел в понедельник с утра, а это всего в двух милях отсюда. Похоже, тут ночевали либо этой ночью, либо предыдущей.
– Можно на окурки взглянуть? – спросил я.
– Да сколько влезет, – великодушно разрешила Софи.
Я нацепил медицинскую маску, вооружился пинцетом и присел на корточки возле одной из маленьких пластмассовых этикеток рядом с кострищем. Окурок был от самокрутки, тоненький, докуренный почти до основания. Кто-то явно берег табак.
– Марк Хэнли курит самокрутки, – я выпрямился, – и у него длинные светлые волосы.
Мы с Кэсси переглянулись. Шел уже седьмой час, с минуты на минуту позвонит О’Келли и потребует отчета. Беседа с Марком, вероятнее всего, затянется, даже если мы не заблудимся в путанице местных дорог и отыщем жилище археологов.
– Забудь, завтра с ним поговорим, – сказала Кэсси, – а сейчас я хотела еще к учительнице балета по дороге заскочить, если с голода не умру.
– Она прямо как щенок, – сказал я Софи.
Ее помощница Хелен изумленно посмотрела на меня.
– Ага, зато породистый, – весело огрызнулась Кэсси.
Мы зашагали через раскопки к машине (как Марк и предупреждал, обувка моя совсем потеряла вид, в каждый шов забилась буро-рыжая грязь, а ведь отличные были ботинки! Я успокаивал себя тем, что ботинки убийцы теперь тоже наверняка ни с какими другими не спутаешь), и по пути я оглянулся на лес и снова заметил белое пятно. Софи, Хелен и парень-криминалист медленно двигались между деревьями, тягуче и плавно, словно призраки.
4
Школа танцев Кэмерон в Стиллоргане располагалась над видеосалоном. Возле здания трое детей в мешковатых штанах, вопя, съезжали на скейтах с невысокой стены. Нас встретила учительница-практикантка, очень милая молодая женщина по имени Луиза в черном леотарде, черных пуантах и пышной юбке до середины икры – когда мы поднимались за ней по лестнице, Кэсси выразительно глянула на меня, – и сказала, что Симона Кэмерон заканчивает занятие, поэтому нам придется немного подождать.
Кэсси подошла к доске для заметок, а я огляделся. Здесь располагались два танцевальных зала, каждый с маленьким круглым окошком на двери. В одном из залов Луиза показывала совсем малышам, как изображать бабочек, или птичек, или кого-то в этом роде, а в другом дюжина молоденьких девушек в белых леотардах и розовых лосинах, объединившись в пары, прыгали и кружились под “Вальс цветов” из старенького магнитофона. Насколько я понимал, по способностям девочки, мягко говоря, разнились. Учила их женщина с седыми волосами, собранными в тугой пучок, тело у нее было поджарое и худое, как у молодой спортсменки. Одета она была так же, как Луиза, в руках держала указку, которой показывала на плечи и локти девушек, и командовала.
– Ты глянь-ка, – тихо позвала меня Кэсси.
В девочке на плакате я, хоть и не сразу, узнал Кэти Девлин. Облаченная в белое прозрачное одеяние, она стояла, с показной непринужденностью вскинув назад ногу в совершенно немыслимой позиции. Надпись внизу гласила: “Отправим Кэти в Королевское балетное училище! Поможем ей стать нашей гордостью!” – следом подробности сбора пожертвований: “Дом культуры при церкви Сент-Олбанс, 20 июня, 19:00. Танцевальный вечер, подготовленный
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!