Старшая сестра его величества. Власть - Алёна Цветкова

Глава 49

Первые несколько недель моей новой жизни пролетели в один миг. Дел оказалось столько, что я снова, как когда-то давно в Нижнем городе, вставала с петухами и падала в постель далеко за полночь.

Самой большой проблемой для меня оказалась необходимость делать вид, что я готова во всем слушаться Третьего советника, который, радуясь достижению своей заветной мечты, вроде бы даже помолодел и носился по королевскому замку так, что я едва за ним поспевала. Мне очень часто хотелось возразить, настоять на своем, поступить совершенно по-своему, и мне приходилось постоянно быть начеку, чтобы не ляпнуть что-нибудь лишнее. Или не сделать.

Но тем не менее, кое-что я смогла изменить по своей воле. Например, вакансии Второго и Третьего советника до сих пор оставались свободными. Я отказывала всем кандидатам, которых приводил мой свекор. С каждым разом он разражался все сильнее и сильнее. Еще немного, когда он окончательно рассвирепеет, я ткну пальцем в герцогов Делив и Фалжо. Потом, конечно, снова придется немного подождать, но я итоге советники моего отца вернутся на свои места, а я получу возможность еще больше подвинуть Третьего советника.

Все осложнялось тем, что в королевский замок я попала как раз в тот момент, когда мои самые верные друзья и соратники разъехались: Жерен повез детей Грегорика в Королевство Кларин. Это дело было совсем не быстрое, и его возвращения я ждала не раньше осени. Баронесса Шерши уехала в Ургород. Весть о смерти бывшей Великой матери пришла через месяц после коронации, и теперь моя тетушка исполняла обязанности правительницы города, поскольку Великая мать, то есть я, не могла присутствовать лично. Граф Шеррес отправился в Абрегорианскую империю, а Род Форт и остальные, присматривали за детьми в Республике Талот.

Со мной остались только Тайка, герцог Юрдис и Южин. Третий советник вцепился в него руками и ногами. Я иногда жалела, что раскрыла его тайну, чтобы спасти Гирема, который сейчас периодически мелькал в свите моего свекра. Не знаю, кто донес до него мысль, что ему лучше не появляться у меня, но он больше не приходил, чему я была несказанно рада. Мне было легко не замечать его, моя сердце отболело, но я нередко ловила на себе вопрошающе-виноватый взгляд.

— Ваше величество, можно? — однажды поздно вечером Тайка тихонько поскреблась в дверь моего кабинета.

Я не решилась поселиться в тех покоях, в которых жил мой отец, хотя при Грегорике там многое изменилось. В покоях моей матери я тоже жить не смогла бы. Поэтому вопреки воле Третьего советника заняла комнаты моего брата, принца-наследника, погибшего еще до моего рождения. Здесь ничего не вызывало отчаянную тоску по прошлому.

— Входи, — отозвалась я, не поднимая головы от бумаг. Я как обычно старательно записывала все, что могло служить компроматом на более-менее значимых в моем положении людей. И если когда-то это были купцы, то сейчас героями моих досье стали главы Высоких родов, высшие чиновники Грилории и сам Третий советник. Впрочем, его папочка всегда была самой пухлой.

— Ваше величество, — Тайка скользнула в кабинет и присела в реверансе, — у меня для вас письмо от его сиятельства графа Шерреса. Он вернулся в Грилорию, но не смог добиться личной аудиенции с вами. Его каждый день отправляют восвояси, утверждая, что вы слишком заняты, чтобы его принять. И других тоже...

Сегодня она попросила у меня выходной, барон Пирр нашел жениха ее дочери, и Тайка хотела познакомиться со сватьями. Там, в посольстве граф и поймал ее, попросив тайком отнести письмо королеве.

Я тяжело вздохнула... Ничего другого я и не ожидала. Глупо было надеяться, что Третий советник, усадив меня на трон, ослабит контроль. Напротив, сейчас я даже чихнуть не могла без его ведома.

Тайка достала из-за пазухи слегка помятый конверт и протянула мне:

— Простите, ваше величество, — покраснела она, — мне пришлось его прятать на себе, когда я входила в королевский замок.

— Ничего, — улыбнулась я, представив, как моя верная горничная протаскивает письмо сквозь королевскую охрану, — ты молодец, Тайка. Как тебе жених-то? Понравился?

— Понравился, — засияла она, на мгновение забыв об этикете, но я не стала ее одергивать. Мы слишком пережили вместе, чтобы беспокоиться о такой мелочи, — хороший парень. Высокий, красивый, моя-то дочка ему едва по плечо будет. Секретарем служит у канцеляра посольского, если будет стараться, то барон Пирр пообещал его повысить до служки. Хорошая партия, раньше я о таком и мечтать не могла. Это же, ваше величество, у дочки моей даже прислуга будет лет через двадцать! Представляете?!

— Представляю, — рассмеялась я. — Я очень рада и за тебя, Тайка, и за твою дочь. А теперь иди отдыхать.

Счастливая Тайка упорхнула, оставляя меня одну в тишине кабинета. Письмо, лежавшее на столе красного дерева, пугало. Я одновременно очень хотела узнать о результатах поездки графа к императору, и одновременно боялась, что его императорское величество посмеялся над моим ультиматумом.

Чтобы справится с эмоциями я вскочила и забегала по кабинету, придерживая живот. Срок беременности был уже около тридцати недель и, хотя чувствовала я себя хорошо, некоторый дискомфорт давал о себе знать.

Белый прямоугольник на на столе, на котором из-за устроенного мной ветра колыхались причудливые тени от мерцающего пламени свечи, притягивал взгляд. Бойся не бойся, а прочитать его все равно придется. И я, схватив и ощупав письмо, прямо на ходу, по-простому оторвала полоску с одной стороны конверта, вместо того, чтобы использовать нож и не рисковать порвать важные бумаги.

Подскочила к окну, на ходу разворачивая лист бумаги, на котором было всего несколько строчек написанных крупным почерком графа Шерреса. Луна сегодня светила необычайно ярко, и если зайти за тяжелые бархатные шторы, ее света хватало, чтобы прочитать послание.

«Ваше величество, — писал Димат, — очень рад сообщить, что я вернулся в прекрасном настроении. Все мои дела завершились наилучшим образом. Если бы я мог встретиться с вами лично, то рассказал бы много занятных историй, которые узнал во время поездки».

Я улыбнулась. Дипломатичность графа впечатляла. Он сумел сообщить мне самое важное, та, чтобы никто посторонний ничего не понял.

Однако то, что ко мне не допускают даже графа Шерреса, который фактически исполняет обязанности посла Абрегорианской империи, мне совершенно не понравилось. Я, конечно, пока послушно изображаю из себя марионеточную королеву, решив дать себе время спокойно выносить ребенка и восстановиться поле родов, но не стоило