Огненный крест - Диана Гэблдон

class="p1">Роджер много спал, однако сон не приносил облегчения: он словно изо всех сил стремился к забытью, буквально цеплялся за него — и это меня беспокоило.

Брианна будила его каждые несколько часов, чтобы дать лекарство и обработать раны. Во время процедур Роджер устремлял взгляд куда-то вдаль, в пустоту, едва реагируя, когда к нему обращались; затем вновь закрывал глаза, откидывался на подушки, сложив перевязанные руки на груди, как покойник, и застывал. С кровати доносился лишь тихий присвист из трубки.

Через два дня после битвы при Аламансе вернулся Джейми, уставший от долгой дороги, весь в красноватой пыли.

— Потолковал сегодня малость с губернатором, — сказал он, залпом выпив стакан воды и утерев пот рукавом. — Хотел от меня спрятаться — мол, дел невпроворот. Да только я не собирался оставлять это просто так.

— Понятно, — пробормотала я, помогая Джейми снять пыльный сюртук. — Куда ему тягаться с шотландцем, тем более с Фрейзером!

В ответ я получила лишь кривую ухмылку. «Упрямые как ослы» — эту емкую характеристику клана Фрейзеров мне поведали много лет назад. В общем-то, с тех пор ничего не изменилось.

— Ну… — Джейми пожал плечами и сладко потянулся. — Ох, умираю с голоду! Вроде едой пахнет? — Он задрал кверху длинный нос, с надеждой принюхиваясь.

— Окорок и пирог с бататом, — пояснила я совершенно излишне — медовые запахи густо витали в воздухе. — Ну и что же сказал губернатор после того, как ты нагнал на него страху?

По довольному виду Джейми я догадалась, что недалека от истины.

— Да так, всякое-разное. Главное — я заставил его вспомнить тот день, когда привели Роджера: кто сдал, когда и как. Я намерен докопаться до сути. — Он снял ремень со лба и встряхнул влажными от пота кудрями.

— И что ему удалось вспомнить?

— Немного. Говорит, их было трое; у одного — кокарда отряда Фрейзера, вот Трион и решил, что это мои люди. По крайней мере, так он утверждает.

Вполне логичный вывод, подумала я. Однако Джейми явно не был настроен рассуждать логически.

— Так, может, он ее у Роджера и забрал, — предположила я. — Остальные же все вернулись — кроме Браунов, а они тут точно ни при чем. — Воспользовавшись суматохой боя, Брауны слиняли, чтобы отомстить Исайе Мортону и вовремя исчезнуть. У них попросту не было времени ошиваться вокруг Роджера, не говоря уж о мотиве.

Джейми кивнул, жестом отметая гипотезу.

— Да, но зачем? Оказывается, Роджера связали и засунули кляп; бесчестное обхождение с военнопленным — так я ему и заявил.

— А он что на это? — Трион все же не настолько честолюбив; его труднее оскорбить, чем Джейми.

— Сказал, мол, это не война, а восстание, измена родине, и потому он имел право на скорый суд. Вот так схватить и повесить человека, не дав ему и слова сказать в свою защиту… — Лицо Джейми постепенно наливалось кровью. — Клянусь тебе, если бы Роджер Мак умер на том конце веревки, я бы сломал Триону шею и бросил воронам!

Нисколько не сомневалась, что он поступил бы именно так: перед глазами до сих пор стояла его рука, медленно, аккуратно сжимающая шею губернатора чуть выше серебристого воротника. Интересно, осознал ли Уильям Трион, какая опасность грозила ему в ту ночь?

— Он не умер и не умрет. — Я произнесла эти слова как можно более уверенным тоном и положила руку на плечо Джейми. Мускулы так и ходили ходуном от подавленного желания ударить кого-нибудь, но от моего прикосновения расслабились. Джейми вздохнул раз, другой, барабаня пальцами по бедру; наконец ему удалось справиться с гневом.

— Ну, в общем, Трион сказал, что якобы тот человек опознал Роджера как Джеймса Маккуистона — одного из вожаков регуляторов. Я порасспрашивал людей про Маккуистона, — добавил он, постепенно успокаиваясь. — Представь себе, саксоночка, никто не знает его в лицо. Странно, правда?

Действительно странно, признала я. Джейми кивнул, постепенно приходя в норму.

— Вот и я удивился: в газетах его читают, а самого никто не видел. Ни старый Ниниан, ни Хермон Хазбенд — ни один из регуляторов, с кем я разговаривал; правда, большая часть залегла на дно. Я даже нашел печатника, который подготовил одну из его речей: тот сказал, что рукопись ему подсунули под дверь вместе с куском сыра и двумя мелкими банкнотами в качестве оплаты.

— Вот оно как… — Я осторожно убрала руку: вроде бы окончательно успокоился. — Думаешь, имя ненастоящее?

— Похоже на то.

Неожиданно меня осенила мысль:

— Слушай, а что, если человек, опознавший Роджера как Маккуистона, и есть сам Маккуистон?

Брови Джейми взметнулись:

— И он подставил Роджера вместо себя? Удобно: никто не станет искать мертвого. Да, неплохая идея, хоть и немного порочная, — рассудительно добавил он.

— Ага, совсем чуть-чуть.

Мы подошли к колодцу, на краю которого стояло полупустое ведро, нагревшееся от дневной жары. Джейми закатал рукава и плеснул себе на лицо, резко тряхнув головой, так что брызги полетели прямо на гортензии миссис Шерстон.

— А он не помнит, как выглядели эти люди? — спросила я, подавая мятое льняное полотенце.

— Только одного, с кокардой, — тот разговаривал больше всех. Такой светловолосый верзила, ладно скроенный, глаза вроде зеленые. Конечно, Трион его не особо разглядывал — не до того было. Вспомнил все, что мог.

— Боже правый! — воскликнула я. — Высокий, светловолосый, зеленоглазый… Вдруг это Стивен Боннет?

Джейми вытаращился на меня поверх полотенца, пораженный неожиданным предположением.

— Господи Исусе, — пробормотал он, рассеянно вешая полотенце. — Такое мне в голову не приходило!

И мне тоже. Боннет не очень-то вписывался в портрет типичного регулятора: большей частью это были люди бедные и отчаявшиеся, как Джо Хобсон, Хью Фаулз или Абель Макленнан. Некоторые до сих пор оставались яростными идеалистами, вроде Хазбенда и Гамильтона. В принципе, Боннету наверняка приходилось впадать в нищету и отчаиваться, но ему в жизни не пришло бы в голову требовать у правительства сатисфакции. Взять силой — запросто; убить судью или шерифа в отместку — вполне возможно. Но вот… Да ну, глупости! Стивен Боннет не платил налоги — уж в чем в чем, а в этом я уверена.

— Нет. — Джейми покачал головой, явно придя к тем же выводам, и вытер каплю на носу. — Деньгами тут и не пахнет. Даже Триону пришлось обратиться к графу Хиллсборо за средствами на ополчение. А уж регуляторы… — Он махнул рукой, отметая мысль о том, что те могли кому-то заплатить. — Этого типа на поле боя приведет только жажда золота.

Из открытого окна послышалось звяканье фарфора и мелодичный звон серебра, сопровождаемые тихими голосами рабов: накрывали к обеду.

— Значит, Боннет никак не мог быть Джеймсом Маккуистоном?

Джеймс засмеялся, впервые расслабившись.

— Нет, саксоночка. Боннет