Аквасфера - Петр Заспа

— Как скажете, господин.

Дождавшись, когда хозяин исчезнет, мексиканец неожиданно ударил ногой Голицына в живот. Женя вскрикнул и, хватая ртом воздух, покатился по палубе. На дёрнувшегося Субботина тут же навалились остальные гребцы. Бача склонился над штурманом, поставил ногу ему на грудь и, сплюнув в сторону, начал говорить, чеканя слова:

— Отныне вы — грузовики! Теперь я ваш хозяин! Если я скажу — нырять, ты будешь нырять. Если я прикажу сдохнуть, ты сдохнешь. Твоё счастье, шутник, что сегодня мы уже прощупали всё дно. Иначе ты бы уже сейчас лазил по локоть в слизи. Но в следующий раз я начну с тебя. И на твоём месте я бы не стал ждать утра, а подох уже сейчас. Гаспар, покажи им место в твоём стаде. Пусть пока обживаются, а завтра я за ними приду.

Бача обвёл взглядом поникшие головы гребцов и, не оглядываясь, двинулся по перекинутому на плот помосту. Когда он ушёл, гребцы встали и, не глядя друг на друга, разбрелись вокруг галеры. Эмиль помог Жене подняться и, склонившись, шепнул на ухо:

— Я Бачу тоже ненавижу, но так вам и надо. Это тебе за Васко. Он был моим другом.

Гаспар подождал, пока Голицын с Субботиным поднимутся, и ткнул пальцем в грудь Сергею:

— Ты хорошо грёб. Когда мы будем куда-нибудь плыть, я буду тебя брать гребцом. А сейчас ты грузовик и тобой командует Бача. Найдёшь вещь — получишь раствор. А без него ты не выживешь. Так что ты должен стараться. И учи наш язык. Хозяин никогда словами не бросается. Не выучишь — пойдёшь, как он обещал, приманкой для Критуры. А это такая мерзость, что уж лучше тогда тебе утонуть от лопнувшего шланга. Спать можете с остальными на галере. Переведи ему! — Он кивнул Жене.

Подумав с минуту, Гаспар решил, что всё, что он должен был сказать, он сказал и двинулся вслед за мексиканцем. Субботин оглянулся на косившихся в их сторону гребцов и негромко спросил:

— Женя, я уже понял, что у нас большие проблемы. Это из-за уничтоженной галеры и её экипажа?

— О них никто даже не вспомнил. Нам не простили утонувший пулемёт.

— А эти? — Сергей кивнул на кубинца и его товарищей. — Этим тоже жаль пулемёт?

— Этих никто не спрашивал. Они, как теперь и мы. Низшее звено в их иерархии. Бесправные рабы и ныряльщики на дно за какими-то вещами. Мы теперь — грузовики.

— Грузовики?

— Да, Серж, грузовики. Пока не знаю, почему такое название, но завтра мы будем должны освоить и эту профессию.

— Понятно. Что будет, если не освоим, даже не хочу спрашивать. Вижу, что на этой бирже труда выбор невелик и льготы не предоставляются. У меня такое предчувствие, что мы влезли в чужие, непонятные нам игры.

— Игры эти для нас на выживание. Сегодня же начнём с тобой учить испанский. Для тебя теперь это тоже испытание на выживание.

— Женя, меня не устраивает положение какого-то раба-грузовика! Давай что-то делать. Где наше оружие? Там ведь вместе с пистолетами был пулемёт? Захватим лодку, заставим отвезти нас назад на остров к вертолёту. Уверен, что и сейчас ещё не всё потеряно. Бежать можно даже из осиного гнезда!

— Корыто с пистолетами, ты же сам видел, унесли, как только мы причалили. Нам остаётся только выжидать и вникать в то, что происходит вокруг. Пулю схлопотать несложно. Гораздо труднее выжить. Это, Серж, колумбийская мафия, попавшая в особые условия, которые пошли ей только на пользу и сделали ещё более жестокой. И живут они по мафиозным законам.

Понимая, что Голицын прав, Субботин уныло взглянул на туман, из которого они недавно приплыли. Потом схватил штурмана за локоть и потащил к сложенным штабелями ящикам.

— Я знаю, что делать. Не буду корчить из себя знатока мафиозных кланов, но в одном я уверен — мы должны убить этого толстяка Рауля.

— Серж, не смеши меня.

— Я тебе точно говорю! И не смейся надо мной. Я не предлагаю сейчас бежать за Раулем вслед и бросаться на него с голыми руками! Я говорю о перспективе вообще. Так сказать, планы на будущее. По их законам, убивший дона, сам становится доном! Мафию невозможно уничтожить! Её можно только возглавить. Мы должны этим воспользоваться, чтобы выбраться отсюда.

Женя взглянул на Субботина грустным взглядом, каким умудрённые опытом взрослые глядят на глупых детей.

— Ты — истинный лётчик. Тупой и смелый. Давай для начала, будущий глава мафиозо, ты выучишь их язык. Тебе представился редкий случай изучения методом погружения в языковую среду. А сейчас идём, пообщаемся с нашими товарищами по несчастью — грузовиками! — Голицын кивнул в сторону следившего за ними Эмиля. — Мне кажется, они не будут против разговора, пока никого нет рядом, и их никто не слышит.

Сваленные горой деревянные короба и обломки корабельных снастей делили причал надвое. Выкорчеванная с остатками палубы рубка баркаса служила её центром и была единственным помещением с крышей. Её заняли два гребца с телами, покрытыми замысловатыми татуировками. Женя тотчас понял, что в этом небольшом человеческом стаде они главные, и, обойдя кубинца, направился к одному из них. Испанец с пробивавшейся сквозь волосы на груди татуировкой в виде якоря казался старше других. Его уважительно сторонились, освобождая проход или уступая место. Да и рельефной фигурой он выделялся среди прочих.

— Простите нас, уважаемый! — начал Женя, почтительно склонив голову. — Жизнь порой преподносит удивительные встречи. И никогда не знаешь наперёд, обретёшь ты врага или друга. Мы не хотели убивать ваших товарищей. И стрелять начали только в ответ на их огонь. Вы сами видели, что мы тоже потеряли своих сослуживцев. Я прошу вас, несмотря ни на что, признать в нас таких же, как вы. Позвольте нам называть вас если не друзьями, то хотя бы не врагами. Как ваше имя?

— Санчо.

По смягчившемуся лицу гребца Голицын понял, что выбрал правильный тон. Обращался он лишь к одному, но говорил громко, чтобы слышали остальные, и вскоре вокруг образовалось кольцо любопытных. На их лицах не было агрессии. Лишь лёгкий интерес и даже сочувствие.

— Вы среди равных, — казалось, выразил общее мнение Санчо.

Но неожиданно ему возразил длинный и худой, будто жердь, гребец, и Женя подумал, что неверно сориентировался в чужой иерархии. Гребец был единственным белокожим, и Голицыну поначалу показалось, что именно он станет их первым союзником. Но Женя тут же понял, как сильно ошибся.

— Мне плевать на то, что они перебили недомерков Хуана, как наплевать и на самих этих русских. Но я не собираюсь считаться с ними как с равными!

— Погоди, Николас! — казалось, Санчо даже не удивился его реакции. — Бача назвал их грузовиками, а значит, они как и мы.

— Пусть сначала нырнут хотя бы раз, а потом посмотрим, какие они грузовики! Может, они сдохнут при первом же погружении.