Шерлок Холмс в Америке - Ларри Миллетт

– Могу представить, что на такой большой и богатой ферме, как ваша, требуется много пахать. Должно быть, тяжкая работа для молодого человека.

– Да, но Билли мастер своего дела. Я обнаружила, что с подобной работой никто не справится лучше молодых, уверена, вы понимаете.

Холмс собирался было задать еще вопрос, но миссис Комсток, которая явно начала уставать от игры, внезапно перешла в наступление:

– Что ж, довольно о моих делах, мистер Бейкер, давайте лучше поговорим о ваших. Странно, что такой пустяковый повод, как этот рунический камень, мог привести вас на другой конец земного шара. Мне казалось, у вас и в Лондоне достаточно работы, но, очевидно, дело не в этом.

– В Лондоне последнее время такая скука, – возразил Холмс, – так что я очень обрадовался, когда нас с мистером Смитом пригласили в Америку расследовать дело о руническом камне.

– В таком случае желаю вам удачи. – Миссис Комсток поднялась и протянула Холмсу руку, он наклонился поцеловать ее, и в этот момент я ощутил, как между ними внезапно проскочила искра.

Медленно подняв голову, чтобы посмотреть на миссис Комсток, Холмс произнес:

– Вы обладаете необычной аурой, мадам, весьма необычной.

– Как и вы, мистер Бейкер, – ответила она. – У меня сейчас дела, но, верю, мы вскоре увидимся.

– О да, – сказал Холмс, уже направляясь к двери. – Не сомневаюсь, что мы снова встретимся.

– Что ж, – обратился я к своему другу, когда мы снова спустились в холл, – наша знакомая ни на йоту не изменилась.

– Вы правы, Уотсон, и это меня беспокоит. Злодейка что-то задумала, и, если я не ошибаюсь, она по всем статьям связана с делом о руническом камне.

– Как вы узнали?

– Назовем это мужской интуицией, – сказал Холмс с бледной тенью улыбки.

– И кто ваша знакомая? – спросил Рафферти, присоединившись к нам за ужином в ресторане отеля «Дуглас-хаус».

Основными пунктами меню были запеченный окорок, картофель, обжаренный в сухарях, горох и яблочный пирог, и Рафферти, который любил покушать, к тому моменту, когда всплыла тема Мэри Комсток, уже почти прикончил свою порцию. Я почувствовал, что Холмс ожидал подобного вопроса, поскольку прекрасно понимал, что Рафферти с такой же готовностью поглощает информацию, как и еду с тарелок.

– Откуда вы услышали об этом? – ответил Холмс в шутливой манере. – Должен сказать, мистер Рафферти, я начинаю подозревать, что у вас повсюду шпионы. Или это только мои домыслы?

– Нет, это правда, – признался Рафферти с улыбкой. – Думаю, в этом городе я лично знаком с пятьюдесятью жителями, а то и больше.

Невероятно широкий круг общения Рафферти стал у нас с Холмсом предметом шуток еще с тех пор, как мы побывали в 1896 году в Сент-Поле и своими глазами убедились, что ирландский здоровяк знает фактически всех в округе.

– Хорошо, мистер Рафферти, тогда расскажите нам, как же вам удалось перезнакомиться с таким количеством здешних жителей? – поинтересовался я.

– Никаких секретов. На самом деле давным-давно я был в этой местности коммивояжером.

Холмс, которого истории Рафферти всегда премного забавляли, хитро сощурился:

– Вы были коммивояжером, мистер Рафферти? Я никогда не слышал об этой ступени вашей долгой и разнообразной карьеры. Уж не виски ли вы продавали?

Рафферти бросил на Холмса сердитый взгляд:

– Нет, мистер Холмс, виски я никогда не продавал. Я торговал Библиями.

– Библиями?! – переспросили мы с Холмсом чуть ли не хором, поскольку мысль о том, что Рафферти распространяет слово Божие, казалась столь же невероятной, как если бы архиепископ Кентерберийский начал раздавать брошюры о поклонении дьяволу.

– Не надо так удивляться, – буркнул Рафферти, которого, судя по всему, действительно задел наш скептицизм. – Хотя сам я и не слишком религиозен, но против Бога ничего не имею, а на продаже Библий можно неплохо заработать. Это было еще в восьмидесятые, до того, как я открыл свою таверну в Риане. Я развозил Священное Писание по всей Миннесоте и Дакоте. Познакомился с кучей народу, как вы можете себе представить, и в итоге продал больше книг, чем кто-либо еще в этом районе.

Холмс с сомнением покачал головой:

– Мистер Рафферти, вы полны сюрпризов. И от продажи Библий вы сразу перешли к управлению таверной?

– Ну да, – признался тот, не подав и виду, что находит что-либо безнравственное в подобной смене поля деятельности. – Понимаете, мистер Холмс, я твердо убежден, что большинство людей ищет в этой жизни нечто такое, что утешило бы их в мирских заботах. Жизнь – это бушующее море невзгод, и множество людей рано или поздно спрыгнут с корабля, если только не найдут средство, которое сможет унять страдания от качки. Кому-то подходит религия, кого-то спасает бокал виски, поэтому я утверждаю, что содержание бара почти равносильно работе священника, просто в другое время суток.

– Не уверен, что церковные власти подписались бы под таким заявлением, – сказал Холмс, – хотя ваши аргументы не лишены логики.

– Благодарю покорно, мистер Холмс. Теперь, когда вы узнали маленький секрет из моего прошлого, возможно, вы расскажете мне и свой. Говорят, вы вроде как знакомы с миссис Комсток? Насколько я понял, это и есть та дама, к которой вы с доктором заходили сегодня днем.

Холмс рассказал Рафферти о нашем знакомстве в Мэри Комсток – тогда еще Робинсон – в Хинкли, а потом пересказал нашу беседу в ее номере.

Рафферти воспринял новость в обычной спокойной манере, а потом сказал:

– Судя по вашему рассказу, эта дамочка просто гренадер в юбке. Хотелось бы с ней познакомиться.

– Думаю, вам представится случай, – пообещал Холмс, – поскольку я даже не надеюсь, что миссис Комсток закончила с нами, да и мы с ней пока тоже не разобрались. Скажите мне, мистер Рафферти, какие у вас планы на вечер? Вы уже куда-то идете?

– Да, мистер Холмс. Я тут провел небольшое расследование в городе, и пьющая публика в один голос заявляет, что вечер пятницы мистер Ларссон почти наверняка целиком и полностью проведет в своем любимом питейном заведении, в таверне «Маджестик».

– Хорошо. Тогда нам придется присоединиться к славному писателю. Что скажете, Уотсон? Вы готовы скоротать приятный вечерок за распитием спиртного и общением в одной из лучших пивных Александрии?

Идея провести вечер и ночь в кровати под теплым одеялом казалась мне куда более приятной, но было видно, что Холмс и Рафферти почему-то не разделяют моих надежд.

– Куда вы, туда и я, Холмс, – покорно сказал я. – Уверен, мы чудесно проведем время.

Как оказалось, мои слова были что ни на есть пророческими.

Таверна «Маджестик», по описанию Рафферти, была «второсортным заведением, где приходится вкушать напитки стоя», и располагалась всего в паре кварталов от нашего отеля. Шэд, который имел опыт в управлении баром, сообщил, что у хозяина «Маджестик» имеется одно неоспоримое достоинство, благодаря которому таверна и обрела такую популярность в городе: владелец, швед по имени Эриксон, наливал «честно».