Запретные удовольствия - Стелла Камерон

Полли провела ладонью по его плечу. Легонько коснулась его мускулистой спины и шеи. Нэсти тотчас же почувствовал возбуждение. Ему захотелось сжать Полли в объятиях, захотелось прижать ее к груди. Желание и нежность переполняли его. С ним еще никогда не происходило ничего подобного, и он не знал, как себя вести. Борьба за выживание требовала от него совсем других навыков. Но и этому нужно когда-то научиться, подумал Нэсти.

Если бы Полли знала, как сильно его влечет к ней, она бы, наверное, сбежала с яхты. Но она, похоже, не догадывалась о его чувствах.

– Этот Сэм Додж, отец твоего ребенка… – Нэсти не хотелось называть Сэма «бывшим мужем». – Вы с ним поддерживаете отношения?

– Нет, я не видела его уже несколько лет.

– Очень рад. – Нэсти не скрывал своих мыслей – ведь он, в сущности, уже признался ей в любви.

– Мне так удобнее, – пожала плечами Полли. – Хотя Бобби все еще вспоминает о нем. Я знаю это. Детям нужны родители. И мать, и отец.

– Иногда один из родителей стоит двоих, – заметил Нэсти. Ему не хотелось говорить об отце Бобби, но он все же – спросил: – Сэм дозвонился до тебя?

– Да, мы беседовали, – немного помолчав, ответила Полли.

Пытаясь не думать о Сэме Додже, не думать о том, что одно лишь упоминание о нем заставляет его ревновать, Нэсти наклонился и, коснувшись губами ладони Полли, закрыл глаза. Если она снова замкнется, придется все начинать сначала, промелькнула у него мысль.

Но Полли не замкнулась. Нэсти почувствовал, как она затаила дыхание.

Она пахла розами, пронизанными солнечными лучами дикими розами, которые образуют живые изгороди в старых садах.

Когда он поцеловал ее ладонь, Полли невольно вздрогнула и глубоко вздохнула. Как бы отвечая на его поцелуй, она провела ладонью по его волосам. Нэсти пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не потерять самообладание. Но прерывистое дыхание все же выдавало его.

– Ты встречалась с Сэмом? – спросил он, понимая, что не имеет права вмешиваться в ее личную жизнь.

– Пока нет.

«Пока», – отметил про себя Нэсти.

– Если он не дурак, то, конечно же, горит желанием заполучить тебя обратно, – пробормотал он сквозь зубы.

– Мы с Сэмом никогда и не жили вместе. Как-то не получалось. Он обосновался во Флориде, а я не приглашала его приехать сюда.

Нэсти услышал именно тот ответ, который и хотел услышать.

– Я очень рад, что ты решила прийти ко мне.

– Правда? – улыбнулась Полли. – Мы ведь почти не знаем друг друга. Мне, например, совсем ничего про тебя неизвестно.

– Ну, кое-что уже известно, – возразил Нэсти, поднимая голову.

Он взглянул на глубокий вырез ее платья, потом на шею. Наконец посмотрел в лицо.

– Я уже говорил тебе, что мне тридцать шесть, что я бывший моряк, совладелец «Подводного мира» и этого судна. Есть еще и машина. Вот, пожалуй, и все. Я всегда был безразличен к собственности.

– Чем ты занимался на флоте?

Нэсти замялся. Об этом он никогда не сможет рассказать ей. Не сможет рассказать всего, даже если бы захотел.

– Я служил в специальном отряде.

Полли нахмурилась. Потом лицо ее прояснилось.

– Понимаю. Ты был аквалангистом, да?

– Верно, аквалангистом, – кивнул Нэсти, мысленно усмехнувшись.

Кем он только не был!

– А я в основном была поварихой.

Теперь уже Нэсти взглянул на нее недоверчиво. Затем рассмеялся:

– Ты? Поварихой?

– И очень даже неплохой, – оживилась Полли. – В колонии художников, в Беллвью. Сейчас там заправляет моя мама. А хозяйка там – моя подруга детства, Блисс Винтере. Теперь она Блисс Плэйтоу. Блисс была очень добра ко мне – именно тогда, когда никто не хотел мне помочь.

– Не могу представить человека, который отказался бы помочь тебе.

Она улыбнулась:

– Ты же знаешь, что я могу принять твою лесть за чистую монету.

– Большинство людей так обычно и делают, – задумчиво проговорил Нэсти. – Чего хотел Сэм?

Улыбка тотчас же исчезла с ее лица.

– Говорит, хочет только пообщаться. Вспомнить былое. – Она хмыкнула. – Как будто мне приятно вспоминать о прошлом!

– Неужто совсем нечего вспомнить? – спросил Нэсти, глядя ей прямо в глаза.

– Совсем нечего, – ответила Полли, не отводя взгляда. – Нас с ним ничто не связывало. Он не был моим мужем.

Итак, его информация оказалась неверной. Нельзя сказать, что он ошалел от счастья. Но все же Нэсти был доволен, главным образом потому, что тот парень, Сэм Додж, никогда не имел законных прав на Полли.

– Это тебя коробит? – спросила она с вызовом.

– Коробит ли меня то, что ты ложилась в постель с кем-то, кто не являлся твоим мужем? Ты об этом спрашиваешь? Отвечаю: нисколько. Я никогда не придерживался двойной морали. И никогда не был женат, однако, не девственник.

Полли улыбнулась:

– Знаешь, меня это не удивляет.

– Да на меня ведь достаточно взглянуть – и сразу становится ясно, что я за тип, – в тон ей ответил Нэсти.

Она снова улыбнулась:

– Я до сих пор не знаю, что ты за тип, но, кажется, горю желанием узнать.

Нэсти прекрасно понял, что она имела в виду.

– Ну, в этом отношении мы друг друга стоим, – сказал Нэсти.

Он отбросил с ее лба волосы и осторожно взял в ладони ее лицо. Какое-то время они молча смотрели друг на друга.

– Откуда такое странное прозвище – Нэсти Гнус? – неожиданно спросила Полли.

– Не странное, а мерзкое, – поморщился Нэсти. – Так меня звали в детстве, и, вероятно, тогда я заслуживал это имя. С тех пор и прилепилось.

Когда он не выбирает выражений, все получается проще и естественнее и слова его не вызывают у Полли недоверия, неожиданно сообразил Нэсти.

Он посмотрел на ее губы, мягкие, чуть припухлые и чувственные.

Полли положила руки ему на плечи. Конечно же, она понимала, что ему хочется поцеловать ее. Может, она таким образом пыталась охладить его пыл? Нэсти придвинулся к ней поближе.

Полли, закрыв глаза, обвила руками его шею и уткнулась лицом в плечо. Несколько секунд он колебался, затем осторожно привлек ее к себе. В следующее мгновение его ладонь легла ей на спину, и Нэсти наконец-то обнял Полли, обнял так крепко, как давно мечтал.

Когда он почувствовал, как ее пальцы скользят по его волосам, шее, спине, его бросило в дрожь. Нэсти мысленно порадовался, что не надел рубашку. Ему хотелось взять Полли на руки и унести в каюту, хотелось раздеть ее и крепко прижаться к ней. Нэсти едва не задохнулся от волнения, представив, как сжимает в объятиях ее обнаженное тело. Случись такое, он был бы счастлив. Черт, он, наверное, рехнулся бы от счастья. Это было пределом его мечтаний.