Сердце Ардии - Дмитрий Бороздин

class="p1">Раскалённый добела металл опустился на ключицу, прожигая одежду насквозь вместе с кожей. По комнате разнёсся запах палёного мяса.

В ту же секунду Кенрат бросился на отца, метя ножом в горло, но Цандр оказался быстрее, выкрутив парню запястье и прижав его к полу коленом. Даже дышать в такой позе было очень сложно.

— Следующее будет на лице, — предупредил Ондар, вновь активируя знаки. — Говори!

Тави закрыла глаза и принялась что-то быстро бормотать. Возможно, молилась каким-то эльфийским хранителям.

— Дело твоё. — Бывший егерь вновь занёс клеймо.

— Сердце Ардии! — вдруг крикнул Мильбен. — Это деталь Сердца Ардии…

Юноша поднялся на четвереньки, затем встал на колени, из заплывших глаз текли слёзы, а губы дрожали. Он умоляюще глядел на отца лучшего друга.

— Нет, — простонала Тави, — не надо…

— Говори, Мильбен.

— Пусть… пусть они уйдут! — Парень кивнул в сторону Елана и Мясоруба. — Не при них…

— Ты ещё смеешь ставить условия? — рассвирепел толстяк и двинулся к парню.

— Прочь, — вдруг скомандовал Ондар.

— Не забывайся. — Из голоса Фирхивора пропал всякий намёк на игривость. — Ты и так позволил себе больше…

Клеймо внезапно оказалось перед его носом.

— Прочь, — повторил мужчина.

Елан цыкнул языком, но подчинился, вслед за ним двинулся и Цандр. Получивший свободу Кенрат, пошатываясь, распрямился и хотел уже подойти к другу, но пересёкся взглядом с отцом и замер.

— А теперь рассказывай, — приказал Ондар.

***

Мильбен просто лежал и смотрел в потолок. По-хорошему он должен был бы биться в истерике, ненавидеть себя и весь мир, топиться в презрении и тонуть в своей же жалости, кричать какую-нибудь чушь и срываться на Кенрате, запертом с ним в одной келье. А после всего этого наконец-то взять себя в руки и придумать, как спастись самим и вызволить Тави.

Но Мильбен не хотел ничего из перечисленного. Юноша чувствовал себя настолько опустошённым, что даже просто лежать и смотреть в потолок казалось самым утомительным занятием на свете.

— Ты всё сделал правильно, дружище, — говорил Кенрат, которому позволили обработать его раны, даже великодушно снабдили лекарствами. — Если бы не ты, оте… Ондар убил бы и тебя, и Тави, и…

Он хотел добавить «меня», но что-то внутри его остановило. Решился бы Ондар поднять руку на сына? Убить его ради… ради чего, кстати? Из рассказа Мильбена парень понял далеко не всё, однако реакция Тави была очень красноречива.

Когда друг раскололся, эльфийка поначалу сидела, позабыв про страх и про боль. А потом внезапно закричала, пыталась вырваться и умоляла Мильбена заткнуться. Тот не слушался, даже когда она стала называть его предателем.

Что случилось дальше, он помнил уже плохо. В комнату вернулись Елан и Цандр, куда-то забрали Тави. Кенрат попытался остановить их, но на пути возник Ондар. Он тоже что-то приказал, и парней отвели сюда.

Кстати, «сюда» — это куда? И сколько времени они уже тут потеряли?

— У тебя просто не было выбора… ни у кого из нас его не было. — Рука Кенрата легла Мильбену на плечо, друг тяжело вздохнул. — Пожалуйста, вернись в норму.

Нет.

Мильбен продолжал смотреть в потолок, никак не реагируя на приятеля, который в отчаянии ударил кулаком прямо в стену над его головой.

— Не смей меня тут бросать! — закричал он. — Опять хочешь свесить всё на меня и сбежать? Научись уже сам решать свои проблемы, деревенщина!

Кенрат опустился на табурет у стены и закрыл лицо руками, ему хотелось плакать от безысходности. Друг всё также оставался безмолвным.

***

— Ну и чего ты вылупился, деревенщина?

Наглая физиономия, торчавшая из-за забора, на секунду пропала, но затем вернулась, да ещё и с улыбкой во все частично выпавшие зубы.

— В военные метишь, да? — спросил мальчик. — Или в городовые?

— Нет, — коротко ответил Кенрат и вернулся к упражнению.

Деревянный меч в его руках выглядел игрушечным (да им и являлся, по сути), но лишь Кенрат знал его секрет. Несколько дней назад отец лично вкрутил в него стальную сердцевину. От этого меч сразу стал тяжелее, но, по словам Ондара, зато обрёл баланс как у настоящего.

— А куда же? — не унимался мальчик, стриженный под горшок. — Неужели в Гарнизон?

— Не… — Кенрат снова хотел ответить, но вместо этого бросил меч и побежал на выручку.

Не в меру любопытный мальчишка попытался перелезть через забор, но зацепился штанами и, выломав с треском одну из досок, шмякнулся оземь.

— В Гарнизон, да? — Парень утёрся рукавом холщовой рубахи. Похоже, расквашенный нос волновал его меньше судьбы мальчика с деревянным мечом.

— Нет, не в Гарнизон, — вздохнул Кенрат. — Папа запретил мне связывать жизнь с теми, кто может отправить меня на убой… или приказать убивать.

— Но ведь Стальные не такие! — встрепенулся мальчик. — Они сражаются с горвантами! И с магами плоти! И… и защищают нас всех!

— Я смогу защитить всех и без синего плаща! — Кенрат тоже входил в раж. — Маму с папой и… — Парень осёкся. — И всех остальных!

— И меня? — осторожно спросил новый знакомый.

— И тебя. — Кенрат убрал оружие и протянул руку.

— Я Мильбен! — живо представился мальчик.

Ответить не вышло.

— Кенрат, дорогой, я слышала шу… ох, — прозвучал над двором женский голос, прервавшийся удивлённым вздохом.

На крыльце стояла потрясающей красоты девушка с длинными каштановыми волосами, заплетёнными в небрежную косу, перекинутую через плечо. Увидев перепачканного в крови и грязи Мильбена, она бросилась к нему и принялась осматривать.

— Я в порядке, правда! — Мальчик пытался увернуться от расшитого платка и беспомощно смотрел на Кенрата, которого ситуация откровенно веселила.

Уж он-то знал, что, если мама решила кому-то помочь, лучше ей не сопротивляться.

— Бейла, отпусти ты мальчишек, разбитый нос в их возрасте — это нормально, — прозвучал ещё один голос.

Из сарая вышел поджарый мужчина, раздетый по пояс. Одного взгляда на него хватало, чтобы понять, каким станет Кенрат, когда вырастет. Сын весь пошёл в отца... кроме глаз, которые у мужчины были серыми, под