Группа «Альфа» - Ричард Марсинко

мне, я найду способ поквитаться. Но сейчас я должен был вернуться в Вашингтон. Там еще многое предстояло сделать.

— О’кей, Тош, ты прав. Подкинь меня до аэропорта Нарита, и я полечу в Вашингтон.

Тошо отпустил меня и попросил:

— Я хотел бы, чтобы ты остался здесь еще ненадолго. Есть кое-какие дела.

Меня это заинтересовало. В Йокосуке вроде бы все закончилось. И я вроде больше здесь не нужен.

— Видишь ли, я выяснил, кто организовал и провел захват заложников и их ликвидацию. Поэтому мне пришла в голову мысль о том, что ты захочешь присоединиться ко мне, когда я отправлюсь за их головами, — сказал Тошо, подводя меня к «форду-бронко» с затемненными стеклами, как у флоридского наркодельца, и дюжиной самых разнообразных антенн на крыше.

Я оглянулся посмотреть еще раз на обугленные трупы, подумал о мертвых детях и вспомнил адмирала Грэя.

— Лады, — согласился я. — Улечу позже.

— Вот и отлично. — Тошо хмуро улыбнулся. Он открыл правую дверцу, забираясь на водительское сиденье, и, поставив ногу на подножку, сказал: — Перед тем как я с моими людьми прибыл сюда, моя разведка перехватила… Как это по-английски? — Найдя подходящее слово он продолжал. — Радиообмен между теми, кто захватил заложников в «Макдональдсе», и теми, кто руководил всей акцией. Мы смогли определить место, откуда был передан сигнал. Это склад к северо-западу отсюда.

— И?

— Мы скрытно проверили место. К тому времени, когда в «Макдональдсе» все уже полетело к чертовой матери, я получил доказательство, что мы наткнулись на одну из штаб-квартир «Красных зерен».

— Одну из?

— Их организация, как и подпольная «Японская Красная Армия», состоит из отдельных ячеек, ничего не знающих друг о друге. Это затрудняет нашу работу, по их мнению. Но, как бы там ни было, мы перехватили три радиообмена. Этого вполне достаточно, чтобы убедиться в том, что именно из этой штаб-квартиры они отправились на свое грязное дело. — Он взглянул на мое встревоженное лицо и туг же ответил на вопрос, крутившийся у меня на языке: — Поверь мне, я не собирался делиться полученной информацией с адмиралом Грэем и ничего не сказал ему. — Сделав приглашающий жест рукой, он добавил: — Добро пожаловать на борт, моряк. Судя по всему, эти задницы собираются быстро смыться. Поэтому мы должны добраться до них как можно быстрее и не дать им уйти.

— Итак….Макдуф, начнем… — Я хлопнул его по спине.

— Кто первым крикнет: «Стой!» — тот проклят будет.[14] Слушай, Шекспир, может хватит Шекспира, а? «Макбет», пятый акт, финал, — с этими словами Тошо прыгнул в машину.

Ненавижу людей, которые знают Шекспира не хуже меня, а вы?

Тошо уселся за руль и захлопнул дверцу. Устраиваясь с другой стороны, я заметил, что на заднем сиденье кто-то есть.

Я замялся, но Тошо бросил:

— Дик, знакомься — Аликс Джозеф. Аликс, это Дик Марсинко.

Я протянул руку через спинку сиденья.

— Привет, — произнес я.

— Привет. Я Аликс Джозеф, — ответила женщина, крепко пожав мне руку.

Привлекательная женщина лет сорока пяти с продолговатым лицом проказливого ангела, обрамленным пушистыми волосами. Она была одета в черный, двубортный блейзер, узкие брюки и шелковую блузку, явно сшитые на заказ.

Этакий женский вариант питомцев Принстона или Дартмута — тех, кто носит только костюмы, сшитые на заказ, тех, кто не ищет работу за двести долларов в неделю, а прямиком отправляется сдавать экзамены на должность в Госдепе или находит дорогу в Лэнгли, где их пропускают через детектор лжи, проверяя биографии и связи, подвергают скрупулезному медицинскому осмотру и выдают допуск высшей категории, после чего они превращаются в высокопоставленных «призраков». Единственным ее отличием от мужского варианта было то, что вместо непременных изысканных сорочек в полоску от лондонского портного и широких английских галстуков броских цветов мисс А. Джозеф носила сшитую на заказ шелковую блузку цвета слоновой кости с перламутровыми пуговицами.

Но все остальные внешние признаки, обязательные для высокопоставленных «призраков» и профессиональных дипломатов, у нее были. На правой руке поблескивал скромный — золото и сталь — «Ролекс». Из нагрудного кармана блейзера кокетливо выглядывал колпачок авторучки «Монблан» — позолоченное серебро.

Я наклонился через спинку сиденья и посмотрел на нее в упор.

— Скажите, Аликс, вы работаете с братьями и сестрами во Христе из Лэнгли или с этими «небесными» созданиями из Госдепа?

Она рассмеялась, при этом в ее голубых глазах заиграли искорки. Хороший признак.

— Ни то и ни другое, — с улыбкой промолвила она. Увидев озадаченное выражение на моей физиономии, она продолжила: — Но, как только Тошо затребовал вас сюда, я изучила всю информацию из Центра на вас, а Тони Мерк просил передать вам привет и сказать, что он за меня ручается.

Это был один из тех немногих случаев в моей жизни, когда я не знал, что ответить. Я был знаком с сотнями сотрудников из разведуправления Министерства обороны, но светская, стильная Аликс Джозеф была абсолютно не похожа на них. О чем я и поспешил сообщить ей.

— Я участвую в выполнении новой программы, — объяснила она. — Программа компартментализирована, а что не компартментализировано в наши дни? Но мое постоянное место работы — департамент агентурной разведки разведуправления Министерства обороны.

Я кое-что слышал об этом департаменте, созданном в прошлом году по указанию нового министра обороны. Хорошо, когда во главе Пентагона стоит бывший сенатор, имеющий друзей на Капитолийском холме, верящий в то, что вооруженные силы должны использоваться для чего-то большего, чем то, что они делают сейчас — выступают в качестве регулировщика движения в Боснии, изображают из себя службы социального обеспечения на Гаити, работают как бойскауты во время лесных пожаров в Монтане или охотятся за козами на мексиканской границе. Вооруженные силы должны готовиться к ведению войны. Министр обороны верит в необходимость этого. И он использовал все свои связи на Капитолийском холме, чтобы эту необходимость осознало как можно больше людей, особенно тех, кто принимает решения на государственном уровне. Поэтому агентурная разведка получила деньги на осуществление специальной трехгодичной программы. Деньги поступали из защищенных статей бюджета, так что даже президент не мог прекратить ее финансирование.

Я сказал Аликс об этом.

— Это прекрасно. Значит, что бы ни произошло, Мэтт Томпсон и его мафия в Белом доме не посмеют покуситься на выделенные нам средства, — усмехнувшись, заметила она.

Меня заинтересовало, почему он может попытаться добраться до них?

Аликс объяснила, что агентурная разведка вела активную работу по проникновению в громадную китайскую шпионскую сеть, раскинутую по всем уголкам тихоокеанского региона после смерти Дэн Сяопина. Аликс работала в Токио под крышей посольства и