Между нами лёд. Книга 2 - Дарья Ларина

осколками. Находиться в собственной квартире снова не хотелось. Хотелось уйти, убежать, уехать. Как можно дальше отсюда.

Евгений взял со стола ключи от автомобиля, накинул на плечи куртку и вышел из дома, намереваясь покататься по городу, чтобы немного прийти в себя.

Первые полчаса поездки по темнеющим улицам Москвы не смогли заставить Громова забыть обо всем, что случилось. Слишком болезненным, практически смертельным стал удар Тани. Она, став ему предельно близким человеком, отлично знала, куда бить. По самолюбию, по профессионализму.

А он, полагая, что Таня в некотором смысле принадлежала ему, слишком тянул с нормальным, человеческим разговором. Слишком долго копил всё, что стоило высказать мягко, а не вывалить резко, да ещё в таком ключе.

Евгений вынуждено притормозил на светофоре и заметил большой рекламный билборд с… Таней!

Ближе наклонив голову к рулю, он пристально рассматривал фотографию и ощущал, как округляются глаза. Евгений не мог ошибиться. С макушки головы до линии талии, по которую была обрезана фотография, это была Таня. Рекламное фото было сделано в лучших традициях глянца – темные объемные волны волос чуть разлетались назад, открывая шею и красивое лицо, на котором с помощью макияжа были эффектно выделены карие глаза, с игривым блеском смотревшие перед собой, и нежные губы, растянутые в легкой, непосредственной улыбке. Но довершал картину под названием «вогнать Евгения Громова в гроб» факт того, что на Тане был не спортивный топ, как это было, например, на фото для бренда спортивной одежды, а соблазнительный черный бюстгальтер с тонким кружевом, выразительно подчеркивающий грудь.

Евгений не заметил, как свет сменился на «зеленый», и весь автомобильный поток продолжил движение. Неподвижной осталась только его машина и те, которым «посчастливилось» оказаться в ряду позади.

Громов услышал, что ему сигналят, и моргнул, приходя в себя. Рядом с фотографией Татьяны черным шрифтом, копирующим аккуратный почерк, была подпись: «Снаружи – сильная и непобедимая, под одеждой – нежная и побеждающая»

– В «побеждающую» захотела поиграть? – поинтересовался Громов, бросая наливающийся яростью взгляд на фото Татьяны, игнорируя недовольство стоящих позади машин. В следующую секунду он тронулся с места, быстро набирая большую скорость и перестраиваясь. – Значит, следующий ход за мной, – угрожающе произнес он, а после решительно сжал губы и резко вывернул руль, пересекая двойную сплошную.

Евгений сменил свой маршрут. Теперь он направлялся в институт Склифосовского.

* * *

Татьяна вернулась в съемную квартиру после первой тренировки с новым партнером. Настроение было хуже некуда. Впрочем, таким оно было с самого дня расставания с Громовым.

«Расставание!» – грустно улыбнулась себе в зеркале шкафа она. Странное слово, дающее повод думать, будто Татьяну и Евгения связывали романтические отношения. Но, увы. Их связывала только работа. Только пока Таня была ему нужна.

Устало откинув большую спортивную сумку куда-то на пол, Таня краем сознания понимала, что необходимо вытащить коньки и снять с них чехлы, чтобы поставить «подышать». Но хотелось просто лечь, уставиться в потолок и плакать. И если с первыми двумя пунктами она легко справилась, стянув с себя одежду и рухнув на постель, то с последним было труднее. У неё не осталось слёз. Не осталось сил плакать. Внутри пустота. Глубокая. Сквозная.

Последние шесть дней тянулись адски долго. Донимали все. Журналисты, Федерация, Ксюша. И даже Алиса несколько раз порывалась поговорить по телефону. Но единственным человеком, с которым Таня разговаривала, была мама. И каждый раз она пыталась придать голосу максимально убедительный радостный тон, рассказывая, что у неё всё в порядке, что она ушла от Жени просто потому, что тот собирается уходить из фигурного катания. И что они ни в коем случае не разругались и остались друзьями. И Марина Александровна делала вид, что верит дочери.

Единственное, что возвращало Таню к осознанию реальности – боль в плече, усилившаяся после тренировки. Громов был прав, снимаясь с чемпионата мира. Он предвидел и это. Он знал, что плечо не восстановится так быстро и помешает выступить качественно.

Он всегда всё знал наперед. Он всегда был прав. И это злило до дрожи, до бешенства, до зубного скрежета.

«Похоже, ты прав и в том, что я – никто», – горько ухмыльнулась белоснежному потолку Таня, мысленно обращаясь к Громову.

Ольга Андреевна на мольбы Тани взять их с Ильей к себе в группу, ответила безапелляционным отказом. Таня предлагала ей большую зарплату, удобный график… Таня эмоционально обещала, что будет самой лучшей ученицей. Но в ответ видела лишь сожалеющую улыбку тренера.

Последней надеждой для Тани стал Илья. Она ждала личного знакомства с ним и очень верила, что всё будет хорошо.

Но Илья оказался слабым фигуристом и крайне неуверенным в себе молодым человеком, который был на год младше новой партнерши. Томилин был из числа спортсменов, которых называли «нестабильными» – сегодня он потрясающе хорош, а завтра падает на ровном месте. Илья обращался к Тане на «вы», держался на какой-то странной дистанции, понимая, что ему выпал шанс стать партнером олимпийской чемпионки, и отчетливо ощущал «шлейф Громова», тянувшийся за ней. Он боялся к ней подступиться и даже за руку брал очень неуверенно.

Таня понимала, что это конец. Она не справится с ним, не сможет воспитать так, как воспитал её Громов. Она не сможет вести их пару вперед. Вести должен мужчина, и тогда пара обречена на успех. Хотя фигурное катание в своей истории знало и обратные случаи, где ведущей всегда была женщина…

– Я тебя ненавижу, – прошептала одними губами Таня, зажмуривая глаза. Она вновь мечтала, что откроет их и окажется в квартире мамы декабрьским вечером, а звонок с предложением встать в пару с Громовым будет лишь глупым розыгрышем.

Таня приподнялась здоровой рукой и несмело положила на колени ноутбук, лежавший на прикроватной тумбочке. В последнее время она старалась избегать всемирной паутины и социальных сетей. Большинство людей, даже те, что были крайне далеки от фигурного катания, осуждали Татьяну. Если свести суть всех комментариев в один и убрать нецензурную лексику, то получилось бы нечто вроде «А девчонка-то оказалась неглупая! Вовремя сориентировалась, запрыгнула на шею к Громову, сделала себе имя и бросила его!».

Громова всегда знали и всегда любили. Любили его и сейчас. Возможно, даже больше, чем раньше. Ведь теперь многочисленные влюбленные болельщицы могли мысленно жалеть Женечку, которого бросила ужасная Татьяна.

А сама Таня многое отдала бы за то, чтобы её вновь никто не знал. И тем более отдала бы всё, чтобы перестали ненавидеть. Отдала бы медали чемпионата Европы, отдала бы «серебро» и «золото» Олимпиады. Отдала бы чувства к Громову. С самого начала их совместной карьеры Таня восхищалась им, но понимала, что роман с ним обречен. Кто он, а кто она? И эта мысль оказалась в каком-то роде пророческой.

Татьяна открыла ноутбук, вбивая в поисковике имя и фамилию бывшего партнера, ведомая странным желанием, граничащим с мазохизмом. Хотелось узнать количество всех его достижений.

Евгений Алексеевич Громов (9 апреля 1989, Санкт-Петербург, РСФСР, СССР) – российский фигурист, выступающий в парном катании. Заслуженный мастер спорта России.

В паре с Алисой Калининой:

Бронзовый призер Олимпийских Игр (2014)

Трехкратный чемпион мира (2015–2017)

Шестикратный чемпион Европы (2012–2017)

Двукратный серебряный призер чемпионата мира (2013–2014)

Серебряный призер чемпионата Европы (2011)

Бронзовый призер чемпионата Европы (2010)

Восьмикратный чемпион России (2010–2017)

Двукратный серебряный призер чемпионата мира среди юниоров (2008, 2009)

Двукратный чемпион Европы среди юниоров (2008, 2009)

Шестикратный победитель финалов Гран-При (2011–2016)

В паре с Татьяной Алексеевой:

Олимпийский чемпион в личном зачете (2018)

Серебряный призер Олимпийских игр в командном зачете (2018)

Чемпион Европы (2018)

Образование:

В 2014 году получил красный диплом Российского университета физической культуры и спорта по специальности «Тренер в избранном виде спорта (фигурное катание)».

«А ты даже диплом защитить не попыталась!» – ядовито взвыл внутренний голос, призывая Татьяну захлопнуть ноутбук.

– Это конец, – с апатией вздохнула.

Глава 4. Когда «никто» становится «всем»

Евгений, вернувшись с рекламной съемки, для фона включил