Прикосновение тьмы - Скотт Вестерфельд

— Арабская, — машинально поправила Десс.

Мелисса как-то очень странно на нее посмотрела.

— Что-что? — переспросил Рекс.

— Цифры придумали арабы, идиот. — Десс оторвалавзгляд от Мелиссы. — И всю древнюю арифметику тоже. Аль Джебра, в честькоторого назвали алгебру, — это такой арабский чувак, жил тысячу летназад.

Пытаясь выкинуть из головы мысли о том, что произошло междуэтими двумя, Десс задумалась, как бы назвали в ее честь целый разделматематики. Дессология? Десстохастика?

— Дессометрика, — вслух предложила Мелисса, и наее губах заиграла улыбка.

Десс вздрогнула. Засекли.

Она вновь помахала навигатором.

— А мне все равно, что вы от нее узнали.

«Или как вы этим поделились», — мысленно добавила она.

— Эта штука скажет мне все, что нужно. Просто отвезитеменя.

Рекс и Мелисса переглянулись, и Десс позволила себе минутумаленького триумфа: их лица выражали смертельный ужас. Они все еще были внесебя от страха.

Рекс покачал головой.

— Кто-нибудь мог заметить машину. Она, мягко говоря,бросается в глаза в том районе. А еще мы наверняка оставили отпечатки пальцев…

Эти неубедительные отговорки вызвали у Десс только усмешку.

— Вперед, Летун. Поехали в «поместье темняков».

Когда Джонатан уже встал, чтобы идти к машине, онвопросительно посмотрел на нее и Мелиссу:

— А что такое дессометрика?

Десс улыбнулась.

— Расскажу по дороге.

— Телепатия Мелиссы, — ни к селу ни к городупроговорила Десс.

— А?

Джонатан объезжал длинный грузовик, пытаясь выжать изотцовского автомобиля больше чем шестьдесят пять миль в час на ровной дороге.Одновременно он высматривал любые отклонения от описания дороги, зная, чтоточность наверняка пострадала из-за неопределенности видения, свойственноготелепату. Не то чтобы он винил за это Мелиссу, но временами она теряла ощущениереальности.

— Дессометрика. Ты спрашивал, что это такое.

Джонатан покосился на спутницу: Десс смотрела в ветровоестекло, покусывая ноготь большого пальца. Что-то у них там с Мелиссой, похоже,произошло: они будто в гляделки играли — кто дольше не отведет взгляд.

— Ах, да. Ты тоже так можешь? Читать ее мысли?

— Иногда — если Рекс рядом. Это он выдает.

Полуприцеп наконец сдался и прекратил езду наперегонки.Водитель дружелюбно махнул Джонатану и остался позади. Акробат расслабился.

— Выдает что?

Десс заерзала на сиденье.

— Ты что, не заметил их… ужимочки?

— Гм…

Он решил не идти на обгон следующего грузовика. В такоевремя вдоль южной границы хлещет поток мексиканских товаров, идущих черезТехас. Даже самый малюсенький грузовичок может раздавить его машину, какбукашку.

В рекламе автомобилей вождение кажется этаким пустяком.Брехня! За год Джонатан понял, что водить машину — это тебе не летать. Ивообще, по сравнению с полетами это ерунда. При скорости шестьдесят миль в часвсе равно остаешься на плоской земле.

Да и горло у него все еще драло после позапрошлой ночи. Онпредусмотрительно проглотил комок, прежде чем заговорить.

— На самом деле от этих двоих мой ужимкомер уже простозашкалило. Стараюсь не замечать незначительные колебания.

Десс рядом с ним засмеялась, а ее низкий хохот заставилулыбнуться и Джонатана. А ведь он последнее время редко видится с Десс. С техпор, как Джессика появилась в городе.

— Они стали уж очень… общительными? — продолжилаона. — И живенькими.

Джонатан снова взглянул на Десс. Неожиданно выжидательноевыражение на лице его взбесило. И кто теперь телепат?

Он пожал плечами.

— Думаю, они просто вчера перепугались. Еще бы…

Правда, мысль о том, что он сам едет на место вчерашнихсобытий, не вызывала у Джонатана особого воодушевления. Наоборот, он спрашивалсебя, какого черта он не в школе. Надо же рассказать Джессике, что произошло, иубедиться, что с ней все хорошо…

Возможно, зная их всех, он больше всего доверял именно Десс,когда дело касалось помощи Джессике. Десять дней назад он видел, кто провелостальных через кишащую темняками пустыню, когда они с Джессикой попали вЗмеиную яму.

— Ну да. Отчасти дело в этом, — пробормоталаДесс. — Но не только.

— И в чем еще, например?

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Прямо позади них водитель грузовика надрывно засигналил,предупреждая о том, что его громадина набрала скорость на спуске. Джонатанотвернул с его пути, заработав в ответ «благодарный» неприличный жест отводителя, промчавшегося мимо. Этот разговор рисковал его отвлечь.

— Ты спятила, — заявил Джонатан. — Не можетбыть.

— Вот именно. Никак не может. Тут все гораздо сложнее.

Он фыркнул.

— Не могу представить ничего сложнее этого.

После сдавленного смешка Десс ответила:

— Знаешь, а они один раз… уже.

Джонатан настороженно посмотрел на нее.

— Уже что?

— Да нет, не то, что ты думаешь, — усмехнуласьона. — Но еще в детстве Рекс случайно прикоснулся к Мелиссе.

— А… — Левая рука Джонатана задрожала.

Ему вспомнилось то ощущение, и по телу пробежала волнаслабости. Он сильнее сжал руль, сосредоточившись на белой пунктирной линии, чтопульсировала прямо перед ним, и как-то умудрился удержать автомобиль ровно,пока приступ не прошел.

— Мне Рекс рассказал, — продолжала Десс. —Сказал, это как сотрясение мозга, будто бы она залезла в его мозг, а он — в ее.

Джонатан кивнул.

— Да, прямо в точку.

— Что? А ты откуда знаешь?

Мальчик помолчал. Странно, почему он никому об этом неговорил, даже Джессике (особенно Джессике, если уж честно). Рекс, наверное,понял, что произошло, но ни он, ни Джонатан больше никогда не вспоминали обэтом. И, разумеется, Мелисса ничего не сказала, кроме одного «спасибо» там, впустыне.

— Ладно, это было в позапрошлые выходные, когда мыузнали, что Джессика огнетворец. Вы пытались добраться до Змеиной ямы, а тывыкинула тот фокус.

— Круто было, да? Темняк надолго запомнит мой«Восхитительно пересчитанный орнаментализм».