Тайная история капитализма. Почему мы бедные, несчастные и больные - Ха-Джун Чанг

отдало контрольный пакет очень немногих из этих предприятий. Что касается Франции, то читатель может удивиться, узнав что такие имена как «Renault» (автомобили), «Alcatel» (оборудование связи), «St. Gobain» (стекло и прочие стройматериалы), «Usinor» (металлургия; вошла в состав «Arcelor», которая сегодня является частью «Arcelor-Mittal», крупнейшего в мире металлургического конгломерата), «Thomson» (электроника), «Thales» (военная электроника), «Elf Aquitaine» (нефть и газ), «Rhone-Poulenc» (фармацевтика; вместе с немецкой «Hoechst» вошла в состав «Aventis», которая сама сегодня является частью «Sanofi-Aventis»), все были госпредприятиями[138]. Эти фирмы осуществляли техническую модернизацию и промышленное развитие страны, будучи госпредприятиями, пока их не приватизировали в период с 1986 по 2000 гг[139].[140]

Прекрасно работающие госпредприятия есть и в Латинской Америке. Бразильская государственная нефтяная компания «Petrobras» – это фирма мирового класса, применяющая самые передовые технологии. «EMBRAER» (Empresa Brasileira de Aeronáutica), бразильский производитель ближнемагистральных реактивных самолётов (regional jets), также стал фирмой мирового класса, будучи государственным. Сегодня «EMBRAER» – крупнейший в мире производитель ближнемагистральных самолётов, и третий в мире среди авиапроизводителей в целом, после «Airbus» и «Boeing». Его приватизировали в 1994 г., но бразильскому правительству, по-прежнему, принадлежит «золотая акция» (1 % капитала), которая даёт право накладывать вето на определённые сделки, связанные с продажей военных самолётов и передачей технологий иностранным государствам[141].

Если успешных общественных предприятий так много, почему мы так редко слышим о них? Отчасти, это объясняется самой природой передачи новостей, будь то научных или обыкновенной журналистики. Пресса склонна рассказывать о чём-нибудь плохом – войнах, стихийных бедствиях, эпидемиях, голоде, преступлениях, банкротствах и т. д. И хотя, для журналистской профессии уделять много внимания всему этому нужно и естественно, журналисты имеют привычку представлять публике как можно более безрадостную картину мира. В случае с госпредприятиями, журналисты и учёные изучают их лишь тогда, когда те идут под откос – неэффективность, коррупция или бесхозяйственность. Отлично работающие госпредприятия обычно привлекают сравнительно немного внимания, подобно тому, как спокойный и продуктивный день из жизни образцового гражданина навряд ли попадёт в новости на первой полосе.

Есть и другая, возможно более важная, причина недостатка положительной информации о госпредприятиях. Подъём неолиберализма в последние десятилетия сделал госсобственность настолько непопулярной в общественном сознании, что успешные госпредприятия сами предпочитают не выпячивать свою связь с государством. «Singapore Airlines» не рекламируют того факта, что они принадлежат государству. «Renault», «POSCO» и «EMBRAER» – ныне все приватизированные – [тоже] стараются не выпячивать, чуть ли не скрыть тот факт, что они стали фирмами мирового класса, будучи госпредприятиями. Частичное участие государства [в капитале предприятия также] практически замалчивается. К примеру, немногие знают, что земельное правительство Нижней Саксонии (Niedersachsen), имея 18,6 %-й пакет акций, является крупнейшим акционером «Volkswagen».

Сила неолиберальной идеологии, всё же, не является основной или даже одной из главных причин непопулярности госсобственности. По всему миру есть множество госпредприятий, которые работают плохо. Я привёл примеры отлично работающих госпредприятий не для того, чтобы отвлечь внимание читателя от плохо работающих. Они приведены, чтобы показать, что вовсе не обязательно, что общественное предприятие непременно должно работать плохо, и что улучшение его работы совсем не обязательно требует приватизации.

В защиту госсобственности

Я продемонстрировал, что всё то, что приводят в качестве причин плохой работы госпредприятий, также применимо к крупным фирмам частного сектора, имеющим множество мелких акционеров, хотя и не всегда в той же степени. Но даже это ещё не вся история. Экономическая теория учит нас, что есть обстоятельства, при которых общественные предприятия лучше частных фирм.

Одно из таких обстоятельств – это когда частные инвесторы отказываются финансировать проект, несмотря на его жизнеспособность в долгосрочной перспективе, потому что считают его слишком рискованным. Именно потому, что деньги могут быстро перемещаться, рынки капитала по определению перекошены в сторону краткосрочных выгод и не любят рискованных, крупномасштабных проектов с долгим периодом реализации. Если рынок капитала слишком осторожен, чтобы финансировать вполне жизнеспособный проект (среди экономистов это называют «дефект рынка капитала»), государство может сделать это само, создав госпредприятие.

Дефекты рынка капитала более ярко выражены на более ранних этапах развития, когда рынки каптала недостаточно развиты и их консервативность выше. Так что исторически, страны намного чаще прибегали к такой возможности на более ранних этапах своего развития, о чём я рассказывал в Главе 2. В XVIII веке при Фридрихе Великом (1740–1786 гг.), Пруссия создала множество «образцовых фабрик» в таких отраслях как текстильная (прежде всего льнопрядильная), металлургическая, оружейная, фарфоровая, шелкопрядильная и сахарная[142]. Подражая Пруссии, её примеру, в конце XIX века Япония династии Мейдзи учредила «образцовые» госпредприятия во многих отраслях. В их число входили судостроение, металлургия, горнорудная, текстильная (хлопок, шерсть и шёлк) и оружейная промышленность[143]. Вскоре после их создания, японское правительство передало их в частный сектор, но некоторые из них остались щедро субсидируемыми, даже после приватизации, особенно судостроительные фирмы. Корейский металлургический комбинат POSCO – это более современный и более яркий пример госпредприятия, созданного в ответ на дефект рынка капитала. Общий вывод ясен: общественные предприятия частенько создавали для того, чтобы запустить капитализм, а не для того чтобы вытеснить его, как повсеместно считается.

Госпредприятия также могут быть идеальным [решением] там, где имеется «естественная монополия». Этот термин относится к ситуациям, когда технологические условия диктуют, что иметь только одного поставщика является наиболее эффективным способом обслуживать рынок. Электричество, водоснабжение, газ, железные дороги, наземные телефонные линии – всё это примеры естественных монополий. В этих отраслях основой производственных затрат является создание распределительной сети, и следовательно, удельные затраты [на единицу продукции] уменьшаются при росте числа потребителей, пользующихся услугами этой сети. И наоборот, если иметь много поставщиков, каждый со своей собственной сетью, скажем водопровода, то это повышает удельные затраты обслуживания каждого домохозяйства. Исторически, такие отрасли в развитых странах зачастую начинались как множество мелких конкурирующих производителей, но в дальнейшем они были консолидированы в крупные региональные или общенациональные монополии (а затем нередко национализировались).

Когда имеется естественная монополия, производитель может запрашивать любую цену, какую ему будет угодно, так как потребителям больше не к кому обратиться. Но это не просто вопрос «эксплуатации» производителем потребителей. Такая ситуация также порождает такие социальные издержки, которые не может поглотить даже монополистпоставщик, и которые на специальном жаргоне называются «распределённые безвозвратные потери».[192] В этом случае, может оказаться более экономически эффективным, чтобы государство приняло на себя рассматриваемую деятельность и занималось ею само, производя социально оптимальные объёмы [товаров или услуг].

Третьей причиной к тому, чтобы государство создало госпредприятие является равноправие граждан. К примеру, полагаясь на частные фирмы, люди проживающие в отдалённых регионах, могут оказаться лишенными доступа к жизненно важным услугам, таким как почта, водопровод или общественный транспорт – стоимость доставки письма адресату в горных районах Швейцарии намного выше чем адресату в Женеве. Если бы фирма, доставляющая письмо была заинтересована исключительно в прибыли, то это подняло бы цену доставки письма в горные районы, заставляя местных жителей сократить пользование почтой или даже вовсе могло бы привести к прекращению обслуживания. Если рассматриваемая услуга является жизненно важной, которая полагается всем гражданам, правительство может принять решение осуществлять такую деятельность посредством госпредприятия, даже если это означает терпеть в процессе убытки.

[Конечно же], ко всем вышеперечисленным причинам для того, чтобы иметь госпредприятие можно применять, и [на практике] применялись разнообразные схемы, при которых частные предприятия работали бы в условиях режима государственного административного регулирования в сочетании с системой субсидий и/или налоговых льгот.

К примеру, государство может профинансировать (через госбанк, например) или субсидировать (из своих налоговых поступлений), чтобы частная компания начала рискованное долгосрочное предприятие, которое может стать благотворным для экономического развития страны, но которое рынок капитала не желает финансировать. Или правительство может поручить фирме из частного