Зов орды - Эд Кузиев

лучниками. Создать затор или найти труднопроходимое место. Желательно при подъёме в гору, развернуть такое количество телег сложно. А почему ты спрашиваешь?

— Я бы с реки осыпал стадо отравленными стрелами. Пару лодок со стрелками, точность не нужна, достаточно ранений. Без волов караван встанет.

— Смысл? Пол каравана уйдет, вторая встанет в оборону.

— Как бы ты разделил телеги и охрану? Забрал бы самое дорогое и всех воинов? Поровну распределил?

Максуд задумался. Весь его опыт кочевника кричал, что нужно бросить все, кроме людей и животных. А все остальное для него было мало интересно. Но понимал, что торговцы не оставят товар.

— Ночью затопил бы телеги с грузом, а сам ушел вперед. Потом ударил в спину стервятникам.

— Оставив без охраны остальных? — полил масла Госра.

— За подмогой? В ближайший город, — ухватился за мысль мечник.

— Больше двадцати всадников не отправишь. Значит можно и перехватить. А кто поверит в городе, что Мин Тао отправил гонцов и готов расплатится? — Улыбаясь во всю, вновь вопрошал посох.

— Гуань на шею, ярлык ( требование, приказ, сопроводительное письмо) в руки, — быстро нашелся Максуд. Пришла очередь кудесника отступить. Крыть нечем, а отправленные большим веером всадники могли прорваться через любой заслон. А если еще и в разные стороны. Теперь в атаку перешел мечник.

— А почему тогда мы рекой не ушли? Кораблей у Уханьцев много. Мулы не нужны, как и погонщики. Только грузчики, да и тех на месте можно взять, — спросил он брата.

— Значит есть причина, по которой река выходит дороже. Не всегда это деньги. Может опасность другая.

Долгое молчание нарушила Ляосянь.

— Фуцанлун. Дракон, хранящий сокровища. В этой части самое глубокое и широкое место на всей реке. Сети рыбаков всегда порваны, маленькие лодки выкидывает на берег волна, а большие тонут. — После долгой паузы, девушка продолжила: — Дальше стоят горы, там, где река стремительно бежит по камням, проходит граница его владений, а когда вода вновь становится спокойной лодок больше, чем коней в степи.

— Драконы это выдумка трусливых крестьян, — зло выплюнул Максуд. — А корабли и лодки дальше не ходят, так как дальше на реке камни.

— Олгой-хорхой Ваш выдумка! Все знают, что Чжунго - родина и страна драконов! — чуть ли не кричала Ляосянь, даже глуховатый возница обернулся на крик.

— Я видел кости, меж ребер неизвестного чудища спокойно проезжал всадник, и даже голову не пригибал! — поддержал брата Максуд!

— Да? Не верите? — с вызовом воскликнула сестра. — А вот это что по-вашему?

Ее рука указывала на реку, и братья одновременно обернулись.

Глава 10 Дома на воде.

По водной глади реки вдруг поднялись волны и буруны, пенясь и играя на солнце, словно тащили что-то под водой громоздкое и достаточно быстро.

Максуд долго всматривался, силясь увидеть хоть что-то смутно напоминающее мифические существо, но кроме волны и пены разглядеть ничего не смог. С немым вопросом повернулся к брату. Госра же в отличии от мечника, взирал с восторгом. Он видел больше и чувствовал, что под водой стремительный потоком бурлил Сила. Та самая синяя, крохами которой теперь обладал и сам посох. В глазах не было страха, лишь желание постичь и обуздать.

С достоинством и вызовом, сидя на высокой телеге на них взирала Ляосянь. Её настроение поднялось при демонстрации могучего существа. Одного из великих драконов!

– Я ничего не увидел, — громко произнёс мечник. Но восхищённый взгляд брата и торжествующий сестры заставили его задуматься. Если есть песчаные черви, кои могут утянуть стадо баранов под барханы, то почему бы не быть речным, а тем более морским змеям? Решив, что подумает об этом завтра, меч зашагал следом за телегой.

Путь был скучным. Дорога и ямы на ней, бесконечно длинная река по правую руку и каменные холмы по левую. Будто кто-то большой грыз гору и знатно накрошил. Быть может те великаны, кости которых упоминал и Чегем, и опытные нукеры. Никто не знает сколько тайн скрывает Великая степь, тем более Ухань. Сестру сменил кудесник, быстро сомлев от солнца, лишь упертый здоровяк шагал вперед, напоминая мула своей упрямостью. Время от времени тяжелый шаг сменялся на стелющийся , расслабленный переход из стойки в стойку на полусогнутых ногах. Так мечник развлекал Ляосянь и закреплял практикой учебу.

В какой-то момент, когда дорога вдруг начала забирать в горы, по каравану с липким страхом прокатилась команда ускориться. Больше всего волновался возничий, постоянно оглядываясь на холмы и за спину. Приняв настроение караванщиков за предупреждение, Госра уступил место мечнику. Если уж и случится нападение, то силы Максуду пригодятся больше.

Невысокие холмы сменились отвесной стеной горы, а караван сжался в тугую пружину, в воздухе летал горький запах беды. Пешие воины потянули с телег самозарядные арбалеты, кое-кто небольшие кулачные щиты. Постоянно оглядывались и шептались, хотя эхо разносило все шорохи, стуки копыт, скрип телеги и острожные выкрики возничих, многократно усиливая их. В постоянном напряжении они прошли горный участок пути, и лишь выбравшись из каменного мешка, люди вздохнули с облегчением. Не смотря на отсутствие прямой угрозы, Максуд готов был поклясться, что многократно чувствовал на себе чей-то тяжелый пристальный взгляд. Пусть движение в телеге и позволило дать роздых ногам, но внутренне мечник был напряжен.

– Чего так все боялись? – наконец вырвалось внутреннее беспокойство из посоха.

– Народность Шань. Люди горы. Раньше, чтобы пройти через этот перевал, им оставляли подарки и подношения. Но со временем караваны обросли воинами и оружием, а горцы лишились легкой наживы, – вспоминала уроки учителей. Память услужливо перенесла ее в детство, где беззаботная жизнь сменялась уроками, а ее прятки от нянек сводили с ума весь дом. Толстый учитель истории со смешными, тонкими усиками и нудным голосом, он долго вещал о народностях, которые населяли их провинцию, а также у ближайших соседей. Уклад жизни, верования, главное божество. Все те знания, что помогли бы шэньши грамотно управлять своим наделом. – Когда подношения становятся совсем скудными, спускают лавину камней на головы случайным прохожим или отряду. Затем достают из-под завалов тела животных и людей для пропитания. Заросшие, с одеждой из шкур и примитивным оружием.

– А нас дикарями назвала, брат, – рассмеялся Максуд, стравливая нервы шуткой. – А мы людей уже лет семь, как перестали есть.

– Восемь, – поддержал игру Госра.

Ляосянь переводила