Карантин по-питерски - Ричард Семашков

такой живой и художественно подлинной речью, что «жизненный» мат её только опошлит. А не наоборот.

22.05.2020

Александр Пелевин:

Согласен с Павлом насчет того, что художественная правда не равна правде жизни; более того, далеко не вся правда стоит того, чтобы отображать ее с фотографической точностью. Грубо говоря, если я захочу узнать всю правду жизни, я выйду на улицу или взгляну в окно, пожалуй, и хватит, ну ее, такую правду.

Но с другой стороны: ведь именно благодаря точным художественным деталям, фотографическому порой отображению каких-то моментов, которые делают происходящее живее и правдивее, текст становится интереснее читать. Тут, конечно, дело не только и не столько в мате и даже не только в «правде жизни», это о мастерстве в целом.

Еще, что сейчас немного беспокоит в вопросе использования мата – какое-то необъяснимое подспудное ощущение, что мат в книге лишает ее «заявки на вечность». Вот тут даже не совсем могу объяснить, что имею в виду: такой текст не перестает быть хорошим, напротив, что-то и приобретает – но мгновенно вылетает из какой-то вот этакой сферы, где живет Вечное. Наверное, я неправ. Да и нам ли метить в вечность, это уже, конечно, голос тщеславия.

24.05.2020

Валерий Айрапетян:

Александр, конечно, мастер раздачи степеней опыта. Так и хочется надеть судейскую мантию и огласить приговор (выразить мнение).

Опыт – штука о двух концах, и – как и большинство из превозносимого – ловушка. С одной стороны – натоптал себе безопасную тропку и идёшь, расслабленный такой и уверенный, а с другой – привыкаешь к этой расслабленности, и новых троп не осваиваешь, и новых видов не наблюдаешь. Оглаживаешь себя привычным способом, полагая, что это и есть любовь.

Прямого совета-ответа никто, думаю, не даст. Более того, позволю себе предположить, вы путаете, как это нынче модно говорить, тёплое с мягким. В том смысле, что вопрос об использовании мата в художественном произведении не имеет отношения к опыту, а скорее является отражением авторского стиля, подхода, метода, эстетики и т. д. Всего другого, но не опыта.

Окажись в этом чате покойный телом, но вечный духом Лимонов, тоже, позвольте заметить, многоопытный писатель, он бы, наверное, возразил многоопытному Павлу Васильевичу, а вам бы дал совет не просить ни у кого советов.

И тоже был бы прав. Потому как убери или замени сцену с негром или две последние фразы из романа про Эдичку, как вся конструкция пойдёт ходуном. Ну вот такой вот роман.

А ведь сам Бродский (тот ещё ревнивец и «киллер» советских талантов, посягавших на Америку) заявлял Лимонову нечто подобное:

«Эдик, тут такого уже много понаписано, тут это не пойдёт…» Но пошло-поехало и в Америке, и во Франции, а в позднем СССР вообще под миллион продали. Пришёл, как говорится, за советом к великому поэту… Хорошо, что не послушался.

Быков, тот, который Дмитрий Львович, участвуй в этом чате, и вовсе прочитал бы богатую фактологией, датами, цитатами, доказательствами, ДНК-анализами и прочими справками лекцию о мате в литературе на четыре печатных листа, весь тон которой был бы пронизан несложным месседжем, призванным убедить присутствующих в их умственной неполноценности, в собственной гениальности и неукоснительной правоте. После чего, гордо дрогнув не терпящими возражения щеками, эти десять пудов чистейшего ума самоизолировались бы на своём внутреннем Парнасе, оставив нас дотлевать на углях стыда у самых у подножий.

Вы сам себе главный кулинар и шеф-повар, эта кухня ваша, и никто в этом вопросе ничего дельного вам не посоветует. Повар-веган повару-чукче, как и повар-чукча повару-марокканцу – не учитель. У каждого своё отношение к мясу.

Совет могу дать вот какой: свежее мясо для шашлыка не стоит мариновать в уксусе. Это почти всегда вредит вкусу.

Мат в устах героя – личное дело сочинителя. Ему и держать ответ.

24.05.2020

Валерий Айрапетян:

Вот дела, а Бродскому сегодня 80 лет. Надо же. А я его тут «киллером», «ревнивцем»…

«Подумаешь, тоже мне, покойника не уважил!» – захихикал бы, наверное, Лимонов – автор лучших воспоминаний об Иосифе Александровиче.

Каким-то чудом в нашем домике на окраине дремучего, всеми забытого села, оказался первый, в чёрной обложке, том двухтомника поэта, минского издательства «Эридан». Мне четырнадцать, я только-только приобщаюсь к регулярному чтению, а тут сразу – Бродский. Тогда ещё живой. И влюбил ведь в себя сразу, в свою музыку, в этот совершенный холодный узор умной, но остывающей души. А с каким упоением читал себе под нос заученные его стихи, когда, например, пропалывал огород или окучивал картофель. Пышная природа чернозёмного юга, жирная, густо пахнущая земля, жара и эти чудесным образом инкрустированные самим волшебством льдинки слов, выпадающие из моего рта.

Чистое счастье.

25.05.2020

Александр Пелевин:

Уксус во многих случаях – вообще читерство, зачастую портящее вкус блюда. Когда надо уравновесить вкусовые компоненты кислинкой, чаще всего вспоминают об уксусе, игнорируя оттенки и полутона этой кислоты: в итоге, помимо того, что он иногда портит вкус, он еще и размывает все это волшебное вкусовое разнообразие. Мясо для шашлыка мариную в красном вине с добавлением минералки, соли, перца, зиры и лука. Как раз сегодня замариновал и изготовил с дорогими товарищами в лесу близ Токсово.

А неделю назад там же немного учился верховой езде. До этого единственный раз садился на коня пять лет назад, естественно, ничему не научился и забыл даже эти жалкие азы. Чертовски понравилось, конечно. Первый раз на рыси – это восторг и страх, адреналин, ветки по лицу, дурацкая растерянность, попытки обуздать эту огромную силищу под тобой. Лошадь нужно подчинять. Лошадь будет испытывать тебя: а должна ли я вообще тебя, двуногое, слушать? И тебе надо показать ей, что да, должна. И обуздать тебе надо не столько лошадь, сколько себя, свою неуверенность и страх. И учишься ты управлять не только лошадью, а собой: узнаешь свое тело, учишься контролировать его. Это невероятно круто и поначалу очень сложно.

Даже более-менее нормально сидеть на лошади я научился только спустя часа два, но это не спасло на рыси, когда тебя подбрасывает вверх и надо пытаться войти в ритм. Научиться этому – вопрос практики.

А потом, когда у тебя начинает получаться, ты испытываешь невероятный восторг от того, что эта огромная гора мышц слушается тебя и понимает, что тебе надо.

Только что узнал, что умер цирковой артист Тамерлан Нугзаров, известный по конному спектаклю «Горская легенда о любви», народный артист РСФСР, лауреат практически всех цирковых премий. На манеже он был просто богом, он был невероятно крутым наездником, повелителем коней; достаточно