Вы там держитесь… - Диляра Тасбулатова

– А вы создайте.

– А у меня (говорю) артроз. Поэтому порно может кончиться госпитализацией.

Девица рассмеялась и говорит:

– Ну, тогда здесь спите.

– Ну, я вот пытаюсь, а вы мне все не даете.

Ну, в общем я таки выспалась. А Оля досмотрела порно.

На этом же фестивале мне почти ничего хорошего не удалось посмотреть: потому что все периодически тягали меня в кабак.

Так и говорили:

– Ну зачем тебе все это смотреть? Пойдем, выпьем лучше, и я тебе расскажу про свои задумки.

Действительно, раз я уже видела «Броненосца «Потемкина», а он, известное дело, «лучший фильм всех времен и народов», зачем еще что-то смотреть?

Мама тоже обрадовалась:

– Я (говорит) тоже видела этого «Броненосца». И больше ничего смотреть не буду!

Ну, вот. Кончилось тем, что мы с Олей ходили из кабака в кабак. В хинкальной Оля взяла и заснула – как будто она на просмотре.

Она сидела и спала. А я пошла в сортир. Тем временем Оля упала головой прямо на стол и стала храпеть.

Официант спросил Олю:

– Вам плохо?

Оля сквозь сон сказала ему:

– Наоборот, хорошо.

– А деньги у вас есть?

Оля отрицательно мотнула головой.

Тут подошла я и говорю официанту:

– Человек ничего не ел, только спал. Где у вас тут написано: сон – 1500 рублей?

– А «Мукузани»? – спросил официант.

– Так оно выпито во сне. То есть неосознанно.

Официант побледнел.

– Шутка (сказала я) – мы платим даже во сне. Мне часто снятся официанты, и я им плачу – во сне.

Официант засмеялся.

– А уж было подумал, что вы…

– Мошенники?

Официант покраснел:

– Бывает.

– Но я даже во сне плачу, что вы! (сказала я).

Тут проснулась Оля и говорит:

– Кто платит во сне? И кому?

Официанту надоело, и он пошел себе.

Оля мечтает выдать меня замуж, чтобы я не надоедала ей разговорами: типа буду надоедать кому-нибудь другому.

Мама говорит:

– А потом этот другой придет и зарежет Олю. И суд его оправдает.

Рассказываю Оле по телефону:

– И тут Даумантас говорит Туминасу: когда ты сидел с Адомасом, Альгис в это время…

Оля говорит:

– Знаешь, как по-литовски будет «Кот в сапогах»? Котинус ботинус!

Как-то Оля подарила мне книгу «Сталин и его подручные», я три ночи читала, и у меня новые седые волосы появились.

Рассказала об этом нашей третьей подружке.

И тут декабрь наступил – Новый год на носу, и я решила гостей позвать.

Эта третья наша подружка, Ленка, говорит:

– Интересно, че тебе на НГ Оля подарит? Второй том, наверно, Сталина с этими его подручными?

Посмеялись.

Ну, приходят, как полагается, гости: Ленка с дитем, Оля со своими двумя девчонками (решили детский НГ сделать такой, даже спектакль с соседями поставили про котенка Фибуса, какая-то детская шведская пьеска).

Оля (она очень щедрая, как вы поняли уже) достает подарки: всякие там конфеты, кофточки, вино шикарное и пр. Уж не помню, что…

И вдруг с таинственным лицом потихоньку за уголок вытягивает из сумки книгу: «А это, – говорит смущенно, – тебе».

Ленка примчалась из комнаты в коридор и смотрит во все глаза: какая книга-то?

Ха!

«Сталин и НКВД» – том второй.

Как-то пришла ко мне Оля – по делу.

Прокричав свое обычное – что Россия уже сто лет как во мгле и что с 17-го года продыха нет честному человеку, – она вдруг уставилась на меня и как заорет:

– Трусы́!

Мы с одним режиссером (у нас вообще-то планерка была) уставились на нее в ужасе.

Оказывается, Оля как-то познакомилась с отличным дядькой, который запатентовал прекрасные мужские трусы, которые не давят на сами знаете что и всему хорошему в мужской жизни, включая интимную, способствуют.

Я вышла в магазин за сигаретами, а вернувшись, застала такой разговор (до этого говорили о концепции народной жизни у Толстого).

– Как правило, плавки, сдавливая гениталии и мешая естественному кровотоку… (и так далее).

Я сказала Оле, что она сумасшедшая.

Думала, обидится, а она говорит:

– Ты только щас это поняла?

Зашли мы как-то с Олей в кафе: типа итальянское.

Перед кафе были припаркованы очень дорогие тачки, около которых курили жуткие парни-кавказцы, бандитского вида.

Оля говорит:

– Щас как начнется перестрелка…

– С тридцати шагов в карту попадаю (сказала я, процитировав Пушкина).

Какой-то парень из стоявших около своих супертачек услышал это и сказал:

– Так в карту любой попадет.

– В карту Америки? (спросила я).

Парень мрачно сказал:

– Хорошо бы.

– Как шмальнем (говорю) – и в ядерный пепел их всех.

– Или они нас (сказала Оля).

Парень сказал:

– А вы правда хорошо стреляете?

– Я инкассатор (сказала я).

– Она уже многих положила (сказала Оля).

Парень посмотрел на меня с ужасом и уважением и потом, сидя за соседним столом, что-то шептал своим френдам.

Они прислушивались к нашему разговору.

Оля же тем временем громко вещала:

– Профанировать Достоевского, понимать его узко – такой уровень я не признаю!