Грань дозволенного - Василий Михайлович Подкованный

– Прости, у меня не самые лучшие дни, – Стася подняла на Ксюшу полный боли взгляд. Отчаяние, нестерпимая тоска, одиночество плескались в её голубых глазах. – Если честно, я давно по уши в дерьме…

Она ненадолго замолчала.

– Если можешь – извини, я правда не хотела тебя обидеть, не хотела вываливать всё это на тебя, – Стася почувствовала, как по щекам ползут горячие слёзы. Утерев их рукавом и глядя на Ксюшу поплывшим взглядом, она продолжила глухим голосом: – Это всё…накопилось вот…

– Господи, Стасик! – Взгляд Балабановой потеплел, негатив сменился искренней жалостью. – С кем не бывает, ну? Не бери в голову, всё в порядке! Заходи скорее!

– Я…– Стася в нерешительности застыла на пороге. – Вот тут вина принесла бутылку, торт вот – с мамой чай попьёте.

– Ну-ка брось это, слышишь? И думать забудь так просто улизнуть – я тебя такую никуда не отпущу! – Симпатичное личико Ксюши нахмурилось, по светлому лбу пробежала складка. – Мама вернётся не скоро, и тоже будет рада тебя видеть, так что заходи быстро, а не то рассержусь!

– Хорошо, спасибо, – Стася зашла в маленькую прихожую. Аккуратно сняв сапожки, она повесила пальто на ближайший крючок.

– Давай ко мне, в комнату! – засуетилась Балабанова.

Пройдя по маленькому коридору, Стася оказалась в небольшой, но уютной и светлой комнате Ксюши. Разглядывая плакаты на стенах и заставленную косметикой тумбочку с зеркалом, Ясенева присела на краешек кровати.

– Ничего, если я в уличных штанах?

– Да не парься ты так, Стасик, всё в порядке! – рассмеялась Ксюша. – Сейчас чайку бахнем!

«Тяжелый случай», – подумала опытная в дружеских делах Ксюша, глядя на состояние Стаси. Поставив кипятиться воду, она насыпала чая в заварник.

– Вот, – Ксюша поставила на стол две чашки, сахарницу и горячий заварник. В комнате запахло мелиссой. – Мама на днях купила!

– Спасибо, – поблагодарила Стася, принимая дымящуюся чашку. – Пахнет очень недурно.

– Не обожгись только.

Чуть пригубив из чашек, некоторое время девушки сидели молча. Стася задумчиво смотрела на поднимающийся из кружки дым, Ксюша – на неё.

– Итак, – начала Ксюша. – Стась, что у тебя стряслось? Рассказывай, не томи.

– Хорошо, – сказала, наконец, Стася. – Я расскажу тебе. Ты будешь первой, кто услышит обо мне всё. Я доверяю тебе, ты – моя единственная подруга, и я не могу и не хочу скрывать что-то от тебя. Если после моего рассказа ты не захочешь меня видеть – я приму это как должное, и уйду, не держа обиды. Ты хороший человек, Ксюш… И я хочу быть с тобой откровенна.

– Я тебя внимательно слушаю, – серьёзно кивнула Ксюша.

Следующие два часа, то взволнованно перескакивая с темы на тему, то отрешённо и безразлично, как сторонний наблюдатель, Стася посвятила Балабанову во все детали своей жизни. Она не утаила ничего, даже самых тёмных и грязных моментов своей биографии.

Она всё рассказывала и рассказывала, а Ксюша, не перебивая, слушала. Чай давно остыл, а Стася всё не могла закончить свою исповедь.

Наконец, она умолкла. С минуту каштановолосая девушка смотрела в пространство, полностью опустошенная, а затем перевала на Ксюшу взгляд уставших глаз, сказав:

– Вот и всё. Я совсем не тот человек, что ты себе, возможно, представляла, но знаешь…мне стало немного легче. Я благодарна тебе хотя бы за то, что выслушала меня.

– Стась…

– Тебе наверняка сейчас мерзко от услышанного. Я бы на твоём месте чувствовала себя как помоями облитой – ведь это грязь…

– Стась, – Ксюша за плечи притянула Стасю к себе, заглянув ей прямо в глаза. – А теперь послушай меня внимательно. Я не считаю тебя плохим человеком. Я верю и знаю, что ты способна на хорошие поступки, что можешь делать добро. Мы не родились плохими – так на нас влияет окружающий нас мир. На пустом месте, без причины, ты бы не стала заниматься всем тем, о чём ты мне рассказала…

Стася изумлённо смотрела на Ксюшу, а та продолжала:

– Я не оправдываю твоих поступков – то, что ты творишь мерзко, жестоко и бесчеловечно. Ты делаешь больно другим, невиноватым в твоих бедах людям, но это не выход, – В глазах Ксюши полыхнул праведный гнев. – Не выход, понимаешь?!

Балабанова хорошенько тряхнула Стасю.

– Я тоже не сахар, как и любой человек – у каждого есть куча проблем, но это не повод вываливать на окружающих свою злобу и обиду. Мы бы тогда друг другу глотки перегрызли!

Ксюша отпустила Стасю, отойдя к столу. Её руки подрагивали, её переполняли бьющие через край противоречивые эмоции.

– Этот мир жесток, – Повернувшись к притихшей Стасе, негромко, но ясно сказала Ксюша. – Не надо делать его ещё более жестоким. Твои поступки обернулись против тебя самой. Это как бумеранг. Стась, – Балабанова подошла к ней вплотную, взяв за руку. – Ты моя подруга. И неплохой человек. Ты запуталась. Но я верю, что тебе удастся выкарабкаться. Я помогу тебе. Сделаю всё, что смогу.

– Я… – Слова путались, Стася не могла связать и двух слов от охвативших её чувств. – Я…Ксюш, я…

– Да не парься ты так, – крепко обняв Стасю, улыбнулась Ксюша. – Свои же люди…

…Подруги не заметили, как за окном стемнело, и в домах напротив один за другим зажигались огни. Последние несколько часов они просидели, болтая о тысяче разных вещей, смеясь и делясь историями из жизни. Пришедшая мама Ксюши познакомилась со Стасей, и отправилась на кухню готовить ужин. Отпускать Стасю не накормив она отказалась категорически – Ясеневой пришлось остаться, чтобы не обидеть хозяйку.

– Ну, пойду я, – глядя на часы, сказала Стася. Чай по кружкам уже остыл, торт частично съеден, частично – убран в холодильник. – Большое спасибо за ужин. Было очень вкусно!

– На здоровье! – По манере общения – простой и улыбчивой – Ксюша была вся в мать. И сейчас, тепло улыбнувшись, мама пожурила дочь. – Ну вот, время позднее, а подругу задержала!

– Мам, это ведь ты Стасю без ужина отпускать не хотела! – уперев руки в бока, возразила Ксюша. – Не вали с больной головы на здоровую!

– Ой, ну ладно-ладно! – Отвернувшись к полной посуды раковине, ответила мама. – Как же ей сейчас через дворы идти? А вдруг кто приставать будет?

– Зубы тогда по полу собирать будут! – Хохотнула Ксюша, – Мам, Стася же со мной на секцию ходит.

– Точно! А я и забыла. Ну, тогда бояться нечего! Стась, как пройти к метро знаешь?

– Я провожу, мам! – Ксюша принялась натягивать кроссовки.

– Заходи ещё, – перекрикивая стук посуды и шум льющейся воды, крикнула хозяйка. – Накормим-напоим!

– У тебя хорошая мама, – выйдя в подъезд, сказала Стася.

– А то! – выпрямилась Ксюша. –