Это падение - Джинджер Скотт

– Держи. – Пейдж медленно разворачивает меня к себе – ошеломленную, с расширившимися глазами. Я ожидаю увидеть на ее лице отвращение и осуждение – она, наверное, последний человек, которому бы я показала свои шрамы, – поэтому я впериваю взгляд в одежду за ее плечом. Но Пейдж приподнимает пальцами мой подбородок, вынуждая посмотреть ей в глаза. – Это… – Она судорожно сглатывает. Ее губы изгибаются в слабой натянутой улыбке, в глазах отражается сочувствие. Впервые со дня нашей встречи я вижу настоящую Пейдж. – Это – мое любимое платье. Оно достаточно длинное, чтобы не задираться на игре, когда ты будешь сидеть, но при этом оголит твои плечи, подчеркнет стройность ног и цвет твоих глаз. Подними руки.

Пейдж натягивает на меня платье через голову, быстро закрывая шрамы тканью и ни слова о них не сказав. Застегнув на спине застежки, она собирает в руку мои распущенные волосы. Подвигает меня ближе к зеркалу и встречает в нем мой взгляд.

– Убирай волосы наверх. Вот так. Это очень красиво, – ободряюще, со спокойным лицом, советует она.

Я не в состоянии сдержать слезы. Хлюпнув носом, вытираю ладонью повлажневшие щеки.

– Спасибо, – благодарю я Пейдж, и она свободной рукой коротко сжимает мою ладонь.

– Да, мам, мы встретимся прямо там. Вы уже припарковались. Сюда вам долго идти… Хорошо. Люблю тебя.

Родители хотели прийти посмотреть нашу комнату, но она все еще розовая. На самом деле мы с Таем решили оставить ее в цвете Барби, и, чтобы показать Роу с Кэсс, насколько нас это не колышет, Тай сходил в «Таргет» купить розовые одеяла и подушки на наши кровати.

Вообще-то, я нервничаю, думая о предстоящем вечере… и Роу. Такое ощущение, будто я силком затащил ее на сегодняшнюю игру. Тай не дает мне рта раскрыть на эту тему. Говорит, я превращаюсь в девчонку. Ну, в чем-то он прав.

В Оклахоме очень странный сентябрь. Днем жуткая жара, а вечером и ночью холод собачий. Холода я не боюсь, поэтому на игру иду в шортах и черной футболке с длинными рукавами, которую надевал на промокшую Роу. Лонгслив пахнет ею. Никогда его не постираю. Блин, я реально превращаюсь в девчонку.

Мы идем по коридору к Кэсс и Роу, когда они выходят из своей комнаты. Бог мой…

– Подними челюсть, бро. Твоя девушка – отпад, – говорит Тай.

Я улыбаюсь, потому что, да, Роу неотразима в своем облегающем синем платье, при ходьбе волнами расходящемся у ног. Она в сланцах, но ее волосы подняты и притягивают взгляд к обнаженным плечам и шее. Жаль, я не вампир.

Чем ближе Роу подходит, тем сильнее смущается, заливаясь краской. В руках она напряженно сжимает тонкую кофту и сумочку. В такой одежде она позже замерзнет, и мне стоило посоветовать ей взять что-то потеплее, но я этого не делаю. Стратегический ход, сами понимаете.

– Привет, – почти шепчет Роу, не поднимая глаз.

У меня так громко бьется сердце, что, кажется, окружающие слышат его стук. Мы с Роу почти не разговаривали с того вечера на бейсбольном поле и сейчас словно начинаем все сначала. Мне хочется в лифте взять ее за руку, и я сам себе бросаю вызов.

Мы заходим в лифт. Тай притягивает Кэсс на свои колени. Роу улыбается, глядя на эту парочку. Где Кэсс пропадала всю жизнь моего брата? Они просто созданы друг для друга. Встречаются всего три недели, а кажутся неотъемлемой частью друг друга.

Двери закрываются, и я скольжу рукой по поручню в задней части лифта, пока не задеваю ладонь Роу, и, когда она не отстраняется, сплетаю наши мизинцы. Скосив взгляд, вижу на ее губах слабую улыбку. Фух. Не отпущу теперь, пока не потребуется.

Роу с Кэсс больше походят на сестер, нежели Кэсс с Пейдж. Обе сделали высокие прически и, хотя нарядились в платья, выглядят так, будто только что вернулись с пляжа.

– Выглядишь прекрасно, – наклоняюсь я к Роу, когда мы пересекаем вестибюль. Пользуясь близостью, переплетаю второй палец с ее пальчиком.

– Не поверишь, но это платье Пейдж, – улыбается она, потянув за ткань на боку.

– Да ладно! Я думал, в ее гардеробе сплошной гламур.

– Удивительно, что тебе известно это слово. – Роу с усмешкой изгибает брови.

– О, ты не видела, во что мы с Таем превратили нашу комнату. Загламурили по полной.

Роу смеется. Обожаю, когда она смеется. У нее даже зубы офигенные. Уверен, она носила брекеты.

– Загламурили по полной, говоришь? Я должна это видеть.

Приходится затолкать возникшие в голове мысли в дальний уголок сознания. Не стоит забывать, что Роу хочет видеть не меня, а мою комнату.

* * *

Если не считать того, что тут учатся их сыновья, родители не имеют никакого отношения к университету Макконнелла, однако, глядя на кучу вещей рядом с ними и толпу собравшихся, можно подумать, что они – выпускники-суперзвезды, в честь которых здесь названы корпуса.

– Что это? – спрашиваю я, приподняв складной макконнелловский стул, стоящий под макконнелловским тентом, возле макконнелловских тарелок и салфеток.

– Мы решили оставить стулья и тент вам. Забавно же, – отвечает мама. Наклонившись, целует меня и, не таясь, разглядывает девушку за моей спиной.

– Ваша мама просто любит ходить по магазинам. Мы даже не смогли запихнуть этот чертов тент в арендованную машину. Пришлось к крыше привязывать, – ворчит отец, пожимает мне руку и, как и мама, рассматривает стоящих позади меня Кэсс и Роу.

– Мам, пап, это Роу и Кэсс, – представляю я девушек и снова беру за руку Роу – едва касаясь. Она сжимает мою ладонь. Значит, нервничает.

– Кэсс, мы ни слова о тебе не слышали, – говорит отец, убирая солнечные очки в карман рубашки. Кэсс на миг меняется в лице. – Должно быть, ты особенная. Раньше мы слышали лишь истории о расставаниях. Каждую неделю.

– Недавно мы тоже висели на волосок от этого, – отзывается Кэсс, и на лице Тая отражается паника. – Я выкрасила его комнату розовым. – И Тай снова сияет улыбкой.

Рассмеявшись, отец пожимает ей руку. Мама позади него ждет своей очереди.

– А, теперь понятно, почему они не захотели, чтобы мы к ним зашли.

– Это была идея Роу, – переводит Кэсс внимание отца с себя на Роу, которая остервенело расстегивает и застегивает пуговицу на сумочке, безумно нервничая.

– Надо не забыть обратиться к тебе за советом, когда эти двое опять устроят мне розыгрыш с короткой простыней в кровати, забьют мою машину сверху донизу пенопластом и, пока я сплю, выкрасят мои ногти красным маркером.

Слегка расслабившись, Роу с тихим смехом пожимает руку моего отца:

– Я напишу вам инструкцию, как с ними справляться.

Не сдержавшись, придвигаюсь к ней и обнимаю за талию. Поначалу боюсь, что Роу стряхнет мою руку, но она, наоборот, накрывает кончики моих пальцев своей ладонью.