Пожиратели призраков - Клэй Маклауд Чэпмен

десятков сантиметров. Вслепую шарю по деревянному полу.

Пальцы натыкаются на что-то мягкое, губчатое, похожее на…

гриб

…и я отдергиваю руку. Это просто нейлон. Мой спальный мешок. Еще несколько похлопываний в темноте, и я наконец нахожу телефон. Синий свет экрана блокировки немного отодвигает тени назад. Тетрадь все еще лежит открытой на полу, там, куда я ее уронила.

Теперь поперек страницы написано одно-единственное слово:

ЭРИН

Клянусь, раньше его там не было. Я пролистываю всю тетрадь, но ничего не нахожу. Я никак, совершенно никак не могла это пропустить. Я перелистываю следующую страницу.

ТЫ ЗДЕСЬ?

Кажется, брезент на окне начинает жить своей жизнью. Я включаю фонарь на телефоне и направляю свет на окно. Пластик медленно расширяется и сужается, будто снаружи кто-то вдыхает настолько сильно, что брезент залетает ему в рот, а потом снова выдыхает.

Не знаю, как долго я смотрю на него. Вдох, выдох. По пластику проходит воздух.

Я снова опускаю взгляд на тетрадь и переворачиваю страницу.

НАЙДИ МЕНЯ

Над головой скрипят доски. Я ахаю, испугавшись неожиданного звука.

Он доносился сверху. Я снова проверяю, что Амара и Тобиас все еще здесь, в гостиной, со мной. Ни один из них не пошевелился. Ни один из них не проснулся. Я пытаюсь рационализировать этот звук – это просто перепад температур. Здесь никого нет. Больше никто…

Я слышу его снова, на этот раз громче. Более выраженно. Звук дерева, поддающегося под давлением, а затем еще один.

Шаги. Кто-то ходит по второму этажу.

Я задерживаю дыхание, ожидая, желая услышать это снова. Так должно быть. Ну же.

И вот он. Еще один шаг. Кто-то наверху!

Я взбегаю по ступенькам на цыпочках, тщетно стараясь не издавать ни звука. Но дерево не хочет молчать. Держу телефон перед собой, чтобы фонарик освещал мой путь по коридору. Я направляю луч в каждую комнату, освещаю шкаф и…

Свет выхватывает что-то, чего там не было – и не должно было быть.

Сначала я не понимаю, действительно ли что-то вижу. Наверное, это все выдумки, больное воображение, но просто чтобы убедиться, я снова провожу лучом света по стенам и…

Там. В дальнем углу. В шкафу. Нацарапано на стенах.

Слова.

Мне плевать, насколько громко звучат мои шаги, плевать, разбужу ли я кого-то. Каждый шаг эхом разносится по дому, когда я бросаюсь к шкафу и поднимаю телефон.

Я ЗДЕСЬ

Это Сайлас. Даже на стене, карандашом по штукатурке, я узнаю его почерк.

ГДЕ ТЫ?

Я уже была в этой комнате и точно ничего не видела. Неужели я пропустила? Или…

Сайлас

…написал это, пока мы были внизу? Будто ответ не очевиден и не ясен.

– Сайлас? – зову я, светя фонариком вокруг себя. – Я здесь. Я прямо здесь!

Тени смещаются вместе со светом, проскальзывая за выступающие доски, на которых держится комната. Они похожи на конечности. Нет, они становятся руками и ногами – обретают форму.

Идут ко мне. Стоят передо мной.

Сайлас говорит: вставай…

Сайлас говорит: иди ко мне…

Он берет мое лицо двумя руками. Наклоняется и целует меня в лоб.

Сайлас говорит:

– Привет, малышка Деб.

Падение

Сайлас в комнате ожидания. Я уже час одна лежу в послеоперационной палате, думаю о том, что скажу ему, ведь знаю, что он все еще там, с тем же журналом в руках, листает страницы, не читая ни единого слова, ждет меня, чтобы мы сбежали вместе.

Медсестра дважды ко мне заходит. Она сочувственно улыбается всякий раз, когда опускает голову.

– Все хорошо, милая? – она хочет услышать «да»? – Теперь можешь идти, если хочешь.

Мне дают брошюры. Рецепт на лекарства. Заверения, что все будет в порядке.

Я замечаю Сайласа раньше, чем он замечает меня. Его редко можно увидеть взволнованным. Он никогда не излучает беспокойство, но в ту долю секунды, пока меня не видит, его взгляд перемещается с одного места на другое, не останавливаясь.

Потом он находит меня, и – о боже – его лицо светлеет. В глазах радость. Не облегчение, а радость. Он излучает ее. Абсолютный восторг. Вскочив на ноги, он подбегает ко мне, протягивая руки, будто я вот-вот упаду, хоть это и не так. Сайлас стоит, готовый подхватить меня. И я почти ему позволяю.

– Привет, – говорит он. – Ты в порядке?

– В полном. Мы можем уйти?

Сайлас кивает и придерживает для меня дверь. Мы выходим на солнце. Глаза щиплет от внезапного потока света, и я поднимаю руку, чтобы заслонить их. Когда зрение адаптируется, замечаю группу людей, стоящих на противоположном конце парковки. Это лишь игра света, но на краткий миг все они кажутся мне личинками. Каждый держит над головой самодельный плакат. Я стараюсь не смотреть, но некоторые фразы проникают в сознание.

ПРЕСЛЕДОВАТЬ

В АДУ

ДУШИ

Сайлас ведет меня к автомобилю, подальше от толпы. Вместо того чтобы сесть за руль, я выбираю место у окна, а он ведет машину. Мы едем в тишине, пока не выезжаем на шоссе.

– Давай куда-нибудь сходим? – спрашиваю я. Врач сказала, остаток дня лучше отдыхать. Скорее всего, будет небольшое кровотечение, но не более того. Возможно, судороги. Если все будет хорошо, я уже завтра смогу вернуться на занятия.

– Куда ты хочешь пойти? – уточняет Сайлас.

– Куда угодно. Мне все равно. Только… главное, не в свою квартиру.

Мы пересекаем мост Ли по пути на Бель-Айл. Еще один мемориал погибшему генералу Конфедерации, кривая, соединяющая Саутсайд с остальной частью города. Река Джеймс течет под нами и огибает общественный парк площадью пятьдесят акров.

Сегодня лучше не гулять, но ни одна моя клетка не хочет отдыхать. Я хочу быть снаружи, подальше от своих загонов, на открытом воздухе, где можно дышать. Я не хочу быть одна.

Мы медленно делаем каждый шаг по пешеходному мосту под автомагистралью. Там слышен гул машин, проезжающих над головой, но как только ступаешь на Бель-Айл, звуки тают вдали. Словно города больше не существует.

– А ты знаешь, что раньше здесь был лагерь для военнопленных? – начинает Сайлас. – Тут морозили задницы тысячи солдат.

– С каких это пор ты стал задротом Гражданки?

– Я же из Ричмонда, – замечает он. – Я не могу быть не задротом Гражданки.

Логично. В этом городе история впитывается с молоком матери. Как факт здешней жизни. Скелеты Конфедерации просто висят в нашем коллективном шкафу.

– А можно помедленнее? – прошу я. – Чуть-чуть.

– Конечно.

На Бель-Айл в выходные надо приезжать очень рано, если хочешь опередить любителей позагорать