От тебя одни неприятности - Натали Гетце

которую он знал неуловимо изменилось. И ему это не понравилось. Но именно этого он и заслуживал.

Сделав глубокий вдох, он перевёл тему:

— Какие планы на вечер? — что-то удерживало Пьера от последнего шага в пропасть. Он никогда не оттягивал самый тяжёлый момент на потом, никогда раньше. Сейчас он поступал именно так, как нерешительный юнец.

— До твоего прихода собиралась сходить в клуб «Южная ночь», Каролина с Виктором сегодня там будут, — она осеклась. — Но если у тебя есть другие предложения, — Ронда незаметно изменила свою позу из напряжённой сделав её соблазнительной, ненавязчиво намекая на продолжение того, что они начали минутами ранее, — то я отменю все свои планы. Позвоню им и извинюсь.

— Нет, не стоит. Лучше я пойду с тобой. Мне не помешает развеяться. Ты же не выбросила мои вещи, что я оставлял у тебя? Не хочу возвращаться домой переодеваться. Боюсь Сара от слов перейдёт к делу.

— Из твоих вещей у меня только твои джинсы и чёрная рубашка. Тебе всё равно придётся поехать переодеваться домой, ну или заказать новый костюм. Ты же не можешь отправиться клуб в этом?

— Почему нет?

— Это не соответствует твоему статусу.

— Наплевать. Мне кажется, что я буду очень органично в этом смотреться среди молодёжи, возможно даже в плохо освещаемых местах вольюсь в их круги. Только сначала приму душ, если ты не против?

— Нет, не против. Я принесу твои вещи.

Развернувшись Пьер направился в сторону ванны, чувство неловкости, что вдруг возникло между ним и Рондой было осязаемым и противоестественным. Затылком он чувствовал, как она буравит его взглядом.

Только когда он полностью скрылся из её поле зрения женщина позволила себе высказать вслух то что крутилось у неё на кончике языка обжигая его:

— Эта девчонка тебя изменила. Интересно ты сам это замечаешь?

Сбежав от Ронды, а это был именно побег, Валену стоило невероятных усилий признаться себе в этом, он долго смотрел на себя в зеркало. Взрослый дядька. Под глазами пролегли синяки и заметные морщинки. Кожа утратила свою эластичность и плавность, от чего черты лица стали более резкими. В волосах блестела седина. Тело всё ещё было подтянутым, но уже более сухим, мышечная масса больше не увеличивалась в результате каждодневных тренировок, а агрессивно выделялась. Скульптура. Каменное изваяние бывшего военного.

— Седина в бороду, бес в ребро! — с издёвкой сказал он своему отражению. — Нет, старина. Что бы эта девчонка там себе не придумала, а ты не имеешь права воровать её молодость. Её лучшие годы жизни. Потом она возненавидит тебя за это. Да и ты сам себя возненавидишь.

Тяжело вздохнув он отошёл от зеркала и шагнул под струи холодного душа. Это должно было его успокоить и привести мысли в норму. В клубе должна предстать лучшая версия его, пусть и одетая не по статусу.

У Аманды не было проблем с одеждой не подходящей её статусу при походе в клуб. У неё вообще просто не было подходящей одежды для похода в клуб. О красивых и модных вещах пришлось забыть сразу после того, как на неё повесили долг бывшего парня, там не до нарядов уже было. Концы с концами бы свести…

Да и желания приводить себя как-то в порядок тоже не было. Любовные драмы зачастую идут рука об руку рядом с равнодушием. Брошенным девушкам плевать как они выглядят.

Напялив на себя рваные джинсы и старую потёртую майку Менди небрежно прошлась расчёской по своим волосам. От макияжа и вовсе решила отказаться. Для кого краситься то? Для кредиторов что ли? Или мажориков, что там тусуются? Или постараться попутно, после того как расплатится подцепить себе «папика» от отчаянья, как делают многие девушки её возраста? Даже от одной мысли противно! Девушка тут же вспомнила Пьера и их разницу в возрасте, на глаза навернулись слёзы.

«Всё равно я тебя люблю. Даже после того, что ты сделал…».

Хотелось запереться дома, залезть с головой под одеяло и не вылезать оттуда неделю, хорошенько проревевшись, но и этого она не могла себе позволить.

Почему жизнь так несправедлива к ней? Она не могла позволить себе любить и быть счастливой, потому что мужчина, которому она отдала своё сердце решил, что она слишком молода для него. Не могла оплакать свою несчастную любовь потому что нужно идти отдавать долг бывшего. Похоже ей стоит уйти в монастырь, от мужчин у неё одни только неприятности!

Вытерев платком глаза и шмыгнув носом, она взяла сумку с деньгами и отправилась в клуб, про себя молясь чтобы на этом кошмар с долгом закончился. Если они потребуют больше, Менди не жить.

Оказавшись в клубе Пьер занял место в самом углу. Разглядеть его лицо издалека было невозможно, а вот он видел всех и вся. Мужчина лениво участвовал в разговорах, что вели его старые знакомые с Рондой, постоянно беспокойно выискивая кого-то. Словно он снова солдат на посту несущий службу. Вален не мог объяснить причину своего странного поведения, но дурное предчувствие заставляло мужчину снова и снова вести наблюдение за всем что происходит в клубе.

Аманда напротив так была разбита, что не почувствовала опасность, грозящую ей и словно глупая бабочка, летящая на огонь, шла навстречу своей погибели. Рассеяно блуждая взглядом по клубу, крепко прижимая к себе сумку с деньгами она шла к чёрному входу вслед за своими кредиторами, совершенно не задумываясь почему они не могли забрать деньги и пересчитать их в вип зоне, где они изначально встретились. Лишь заметив Ронду она вздрогнула и на секунду замерла, но не найдя в компании брюнетки знакомый профиль или на худой конец костюм покорно двинулась дальше.

Когда её нежные, пустые глаза нашли его в этом мраке у него перехватило дыхание. Одинокая и сломленная Аманда шла за какими-то подозрительного вида мужчинами. Сердце Пьера болезненно сжалось и пропустило пару ударов.

«Что ты творишь?! Разворачивайся и уходи отсюда!»

Но Менди ни на секунду не замедлилась. Величие и отважность, что невероятным образом переплетались в ней с наивностью и непосредственностью подгоняли её вперёд, как королеву, находящуюся в опале на эшафот. Это до злости восхитило Валена.

Когда её силуэт скрылся из виду он засёк время на наручных часах.

«Я дам тебе две минуты на то чтобы решить свои дела и вернуться обратно. Только две минуты. Потом я сам пойду за тобой».

Это было первое слово данное в жизни Пьером самому себе, что он не сдержал. Едва дождавшись, когда большая стрелка отсчитает минуту он подскочил со