Город Горечи. Том 1 - Nephi Servus

тем временем, продолжал смеяться, его смех звучал как лёгкая насмешка, но в этом смехе была какая-то скрытая угроза. Он склонился перед Виленой, словно приветствуя её.

– Добро пожаловать, дорогая. «Надеюсь, ты оценишь всю прелесть этого места», – сказал он, и его взгляд стал немного более серьёзным, но всё равно с лёгким налётом игривости.

Вилена замерла, её мозг пытался осмыслить происходящее. Почему они называют друг друга так? Почему Асмодей, этот загадочный и пугающий демон, называет Маммона "сестрой"? Это могло значить многое, и в её голове вспыхивали тревожные мысли, которые она не могла сразу осмыслить.

Маммон не отреагировал на слова Асмодея, его внимание было полностью сосредоточено на происходящем. Он кивнул Асмодей, но ничего не сказал в ответ.

Асмодей отступил, улыбаясь, и продолжил свою игру с тайнами, оставляя Вилену в растерянности.

Маммон посмотрел на неё.

– Надеюсь, ты поняла, что важно быть внимательной здесь, – сказал он тихо, но решительно. – Всё, что происходит в этом мире, не всегда то, чем кажется.

Слова Асмодея, его поведение – всё это привело к ещё большему замешательству и страху внутри Вилены. "Сестра?" Это было всё так странно, так трудно понять. Но Вилена понимала одно: если она хочет выжить в этом мире, ей придётся научиться справляться с такими неожиданными поворотами.

Когда Асмодей отступил, всё вокруг словно застыло. Вилена всё ещё стояла в нерешительности, не понимая, что ей делать, и пытаясь разгадать скрытые смыслы в словах и поступках этих существ. Маммон, не обращая внимания на её смятение, снова направился вперёд, как будто ничего не происходило.

Но Асмодей не успел оставить их в покое. Он подошел к Маммону, с улыбкой глядя на его лицо, и, видя, что тот не реагирует на его слова, слегка наклонился вперёд, чтобы вернуть внимание своего собеседника.

– Маммона, – произнес он, его голос всё ещё звучал с той же игривой настороженностью. – Всё ли подготовлено для моего праздника? Всё ли в порядке? Ты ведь не забыла, что сегодня день особенный?

Маммон не сразу ответил. Он сделал паузу, его взгляд стал более сосредоточенным, и Вилена почувствовала, как напряжение в комнате нарастает. В её глазах мелькнуло нечто, что она не могла понять – неуверенность или, возможно, скрытая тревога? Но это чувство было мимолётным, и вскоре её лицо снова стало каменным, невыразительным.

Он кивнул.

– Всё будет в лучшем виде. Праздник не может быть омрачен ни малейшими мелочами, – ответил он спокойно, его голос был твёрдым, но в нём сквозила лёгкая напряжённость, которую Вилена едва уловила.

Асмодей снова подошел ближе, его взгляд стал более внимательным, а голос – чуть более настойчивым.

– Ты уверена, что этот облик тебе подходит, Маммона? – его слова звучали как лёгкая насмешка, но в них чувствовалась настоятельная просьба. – Ты знаешь, как важно произвести впечатление. Вспомни, кто будет на празднике. Это не просто очередной бал. Это встреча с теми, кто может повлиять на твою судьбу. Тебе стоит сменить свой облик, хотя бы для этой ночи.

Маммон не сразу ответил. Он глубоко вздохнул, его лицо застыло, но Вилена заметила, как его пальцы невольно сжали руку, как бы защищая свою сущность. Он покачал головой, пытаясь скрыть неприязнь.

– Не вижу смысла, – его голос был тихим, но с отчётливым раздражением. – Этот облик мне подходит. Я не хочу его менять.

Асмодей, заметив молчание и напряжение, продолжил с яркой настойчивостью:

– Ты не можешь прятаться за этим обликом, Маммона. Это смешно. Ты знаешь, кто ты на самом деле. Почему ты снова решаешь быть этим… ничем?

Вилена стояла рядом, не совсем понимая, о чём шла речь, но её любопытство взяло верх. Подняв взгляд, она не могла не задать вопрос:

А что это за «истинный облик»? – её голос прозвучал с ноткой замешательства, и она не могла скрыть растерянности. – Ты… что, не тот, кем кажешься?

Маммон резко повернулся к ней, и в его глазах промелькнула неожиданная тень, словно он внезапно осознал, что его секреты почти раскрыты. Вилена увидела, как Маммон замер на мгновение, его тело слегка дрогнуло, и даже в его голосе прозвучала неуверенность, которую он обычно прятал за холодностью:

– Ты… не должна задавать такие вопросы, Вилена. – В его голосе скользнула неуверенность, которая казалась почти болезненной. – Это… не то, что тебе нужно знать.

Но Вилена уже не могла остановиться. Тревога в её груди с каждым словом нарастала, и её глаза искали ответы.

– Почему? – спросила она, чувствуя, как её сердце учащённо бьётся. – Ты ведь… не совсем человек, да? Почему тогда скрываешь свой облик?

Маммон на мгновение потерял свою уверенность. Лёгкая тряска пробежала по его плечам, и, как бы он не старался, его руки чуть заметно задрожали. Это было что-то большее, чем просто тревога – это был страх, спрятанный за долгое время контроля и силы. Вилена увидела, как он напряжённо стиснул челюсти, а его глаза на мгновение скрылись под тенью, как будто этот вопрос был для него особенно болезненным.

Асмодей, наблюдая за происходящим, не смог скрыть удовлетворённую улыбку. Он был готов поджигать ситуацию ещё сильнее.

– Ты её пугаешь, Маммона, – с насмешкой произнёс он, видя, как Маммон старается скрыть свою слабость. – Она права. Ты не та, кем кажешься. Не пытайся прятаться. Но у тебя нет выбора.

Маммон нервно сглотнул и ответил почти шёпотом:

– Мой истинный облик… ты не понимаешь, Вилена. Он уже не тот, каким был раньше. Это… это не просто внешний вид. Это всё, что я потерял. Я стал тем, кем стал.

Его слова прозвучали как откровение, и в этот момент Вилена поняла, что перед ней стоял не просто демон, а существо, которое утратило свою суть, свою человечность, свою душу. В его словах была такая тоска, что Вилена замолчала, ощущая лёгкую дрожь в своём теле. Впервые она почувствовала, что за этим миром стоит гораздо больше, чем она могла себе представить.

– Ты не должна… – Маммон попытался снова взять под контроль ситуацию, но его голос был слабым, словно он не мог удержать свои эмоции. – Ты не должна это знать.

Асмодей, наблюдавший за всем этим, усмехнулся и снова вмешался:

– О, не будь такой драматичной, сестра. Тебе не скрыться от того, что ты потеряла. Важно только, когда ты вернёшься к себе, Маммона.

Маммон не ответил. Он вновь замолчал, как будто всё, что происходило сейчас, было слишком тяжёлым для него.

Вилена, стоя с ними, почувствовала напряжение, которое витало в воздухе, и без слов всё стало для неё ясным: она оказалась в