Блуждающий в темноте - Джозеф Нокс

— Миссис Мур. — Наоми пошла за ними следом.

Фрэнк с застывшей улыбкой слушал, как жена подтверждает его алиби.

— Спасибо. — Наоми вернулась в прихожую. Пожелала всем спокойной ночи и вышла на улицу, подняв повыше воротник парки.

Было уже темно, похолодало.

— Мне их сам Бог послал, — сказал Фрэнк мне вслед.

Мне хотелось вернуться к теме семьи и к его словам о том, что в жизни все устраивается само собой. С тех пор как он их произнес, с его лица не сходило обеспокоенное выражение. Похоже, он считал, что сказал лишнего. Я задержался на крыльце. Фрэнк производил впечатление человека, который предпочитает, чтобы последнее слово оставалось за ним.

— Детектив, ваша коллега спросила меня, что я почувствовал, когда узнал о смерти Мартина Вика. Кажется, я не был до конца честен.

— Да?

— Полезно проговаривать эти стандартные фразы. Про отпустить и забыть. Но каждый раз, когда я вижу свою семью и вспоминаю все, что забрал у меня этот человек… Да мы бы выкопали этого ублюдка и снова сожгли.

Я ничего не сказал, и Фрэнк улыбнулся:

— Это, конечно, мои субъективные ощущения.

— Разумеется. — Я кивнул. — Доброй ночи, мистер Мур.

Идя к машине, я думал о том, что мы могли с тем же успехом поговорить с одной из фотографий в рамках. Неожиданная эмоциональная вспышка в конце была отвлекающим маневром. В машине мы какое-то время сидели молча с работающим мотором.

— Дети, — наконец сказала Наоми.

Я кивнул и оглянулся на дом. В окне виднелся силуэт Фрэнка Мура. Он наблюдал за нами.

Артур, Элизабет и Мэри. Их звали так же, как погибших детей.

Я проснулся рано, надел шорты, футболку, кроссовки и побежал вдоль Томас-стрит к реке Эруэлл, потом по мосту на Блэкфрайерс-роуд и на юго-восток — в сторону Спиннингфилдс[10]. Мне не давали покоя одинаковые имена детей Фрэнка Мура. И похоже, у него какая-то проблема с Наоми и вообще с женщинами.

Все это говорило не в пользу человека, у которого убили жену.

Я удалился от реки, постепенно ускоряясь, потом чуть медленнее оббежал Музей науки и промышленности и, сделав круг, вернулся в Северный квартал. Последние полтора километра пробежки выдержал в спринтерском темпе, на время подзабыв о проблемах. Меня не покидало ощущение, что в деле семейства Муров происходит некий незаметный, но глобальный процесс, похожий на медленный сдвиг тектонических плит.

Я вставил ключ в дверь и услышал, как сзади подъехала машина. За рулем сидел детектив-инспектор Джеймс. Я виделся с ним лишь однажды, когда давал показания о событиях в больнице Святой Марии. Джеймс, одетый в блеклого цвета костюм, вкрадчивым голосом и плавными размашистыми жестами напоминал телевизионного метеоролога. Он заглушил двигатель, вышел из машины, облокотился о крышу и обратился ко мне:

— Я слышал, что ты любитель спидами закидываться, но это уже слишком…

— Чем могу помочь?

— Помочь? Мне? — Джеймс улыбнулся. — Это вряд ли, приятель. Я тут проездом…

— Центр психологической помощи на соседней улице, — отрезал я. — Хорошего дня.

— Раз уж я здесь, надо бы обсудить один вопрос…

— Если это касается расследования, не переживай. Мешать не собираюсь.

— Я слышал, ты в него добровольно впрягся…

— По-твоему, на Паррса соглашаются работать по своей воле?

— Так, значит, это Паррс вцепился в дело Вика… Тогда понятно.

Я ждал.

— Слышал я, ему недолго осталось. Чейз вот-вот получит повышение. А они никогда не сходились во взглядах. Дело Вика стало последней соломинкой. Паррс хотел возглавить расследование, поручить его своему лучшему сотруднику, но Чейз не дала добро. Так что Паррс встал в просительную позу, сказал, мол, ты чувствуешь личную ответственность, подавлен случившимся с Сатти и умоляешь поручить расследование тебе. В общем, пустил в ход все средства, лишь бы остаться в деле. — Джеймс покачал головой, будто узрел некую доселе скрытую грань человеческой натуры. — Ладно, это тебе к сведению. Я здесь по другому вопросу. Куда ты отправился после больницы?

— Сначала на встречу с Паррсом, потом — домой. А что?

— На машине?

— Пешком.

— Рядом с Пиккадилли жестоко избили прохожего. Рано утром в воскресенье. Проломили парню череп. Нападавший по описанию похож на тебя.

— Как я уже сказал, я пошел домой.

— Заходил куда-нибудь?

Я покачал головой.

— А может, вернулся к старым привычкам после тяжелого ночного дежурства? Немного мета, чтобы нервы успокоить…

— Я ушел домой и сразу лег спать. Если сомневаешься, запроси анализ мочи.

— А ты сдашь?

— Да хоть прямо отсюда.

— Сегодня не тот день, чтобы выяснять, кто дальше пустит струю. — Джеймс вышел из-за машины и протянул мне распечатку фото с камеры видеонаблюдения. Мою фотографию с меткой времени: раннее утро воскресенья, вскоре после случившегося в больнице.

Я смотрел прямо в камеру с непередаваемым выражением лица.

— И что? — спросил я.

Джеймс показал мне второй снимок, почти идентичный, но сделанный шесть минут спустя. Моя поза на нем почти не изменилась, и я вдруг понял, куда я так пристально смотрю. На окна «Безумной звезды».

— Видишь ли, сразу после того, как поступил вызов, мы опросили владельцев всех заведений в округе. Один припомнил нечто странное. Перед закрытием клуба он выглянул из окна кабинета и увидел обозленного молодого человека. Тот простоял под окном минут десять. Описание совпало с приметами нападавшего, так что мы запросили съемку с камер наблюдения. И очень сильно удивились…

— Ночь выдалась тяжелая, я раздумывал, зайти куда-нибудь выпить или нет.

— Все было закрыто, — пояснил Джеймс. — На замок. Патруль тебя узнал и сообщил начальству. Информация прошла по каналам в Центральном парке и оказалась у Чейз на столе. Она и попросила меня съездить к тебе и спокойно, неофициально поговорить…

— О чем?

— Слушай, — примирительно ответил Джеймс. — Да всем плевать на это дело — ну избили какого-то уличного дилера, и ладно. Однако я должен тебя спросить, знаешь ли ты владельца клуба.

— Нет. — Мой голос слегка дрогнул.