Похищенные - Элизабет Хейтер

– Я буду о тебе заботиться. Раньше ведь о тебе никто не заботился. – Она повторила девочке слова, которые сама столько раз слышала от него. – Я никому и никогда не позволю опять сделать тебе больно.

– Кто вы такая, говорите. Не поняла! – Кики Новак, бывшая сожительница Дарнела Конвея, смотрела на Эвелин сквозь мутное стекло входной двери и сигаретный дым, плававший за ним.

Эвелин приложила к стеклу удостоверение.

– Эвелин Бейн, ФБР. Можно мне войти? Разговор всего на пять минут.

Она приехала на северную окраину Роуз-Бей через час после столкновения с Дарнелом в дюнах. Возможно, Дарнел и не подходил под составленное ею описание преступника, но он определенно был негодяем, и его поведение еще во время беседы в Трейтоне подняло этого человека в глазах Эвелин на первую строчку в списке подозреваемых. А если кто и мог рассказать о Дарнеле что-то важное, так это его бывшая, мать девочки, убитой двадцать лет назад неизвестным.

Жидкие прядки русых волос свесились на лоб Кики, когда она наклонилась, чтобы разобрать, что написано в удостоверении. Затем женщина выпрямилась и с опаской уставилась на Эвелин карими глазами:

– Ладно, входите.

Она открыла дверь, и Эвелин, переступив порог, оказалась в интерьере, являвшем собой полную противоположность обиталищу Дарнела. Кики жила на очень приличной улочке с чистенькими, респектабельными домиками и аккуратно подстриженными лужайками. Снаружи ее жилище тоже выглядело пристойно, но внутри царили беспорядок и запустение. Картонные коробки и стопки журналов валялись на немытом полу. Мебель была хорошего качества, но пыльная и грязная, как будто хозяйка сначала тщательно подбирала предметы обстановки, а потом махнула на них рукой.

Эвелин прошла за Кики в гостиную, уворачиваясь от облачков табачного дыма. Хозяйка махнула зажатой в пальцах сигаретой в сторону кресла, довольно удобного на вид, а сама уселась на драный, заляпанный чем-то диван, вздохнула, сделала пару затяжек и поинтересовалась:

– Что вам нужно?

У Эвелин уже першило в горле от дыма, но она постаралась не закашляться.

– У меня к вам несколько вопросов по делу Шарлотты.

Большие глаза Кики тотчас округлились и наполнились слезами. Она даже не донесла сигарету до рта – рука заметно задрожала. Замерев в одной позе, Кики молчала так долго, что с сигареты на диван упал столбик пепла – она этого даже не заметила.

Наконец женщина все же сделала такую глубокую затяжку, что губы побелели, и воткнула окурок в переполненную пепельницу.

– Мою дочь убили двадцать лет назад, – проронила Кики едва слышно. – Я думала, дело закрыто.

Эвелин почувствовала жалость и симпатию. Ей пришлось заговорить о деле Шарлотты, потому что оно было как-то связано с Массовиком-затейником, а Кики могла стать единственным источником информации о Дарнеле Конвее. Но эта женщина заслуживала не меньшего сочувствия, чем родители Касси. Кики отличалась от Байерсов лишь тем, что у нее уже не было надежды. Она похоронила дочь, однако до сих пор не знала, кто убил ее девочку и почему.

– Мне очень жаль, – вздохнула Эвелин. – Я знаю, как вам трудно. Но возможно, есть связь между убийством вашей дочери и похищением девочки в Роуз-Бей.

Кики посмотрела на нее с удивлением, затем кивнула, вытерла слезы и спросила голосом, прозвучавшим твердо:

– Что вы хотите узнать?

– Можете рассказать мне о том дне, когда вы… нашли Шарлотту?

Кики достала из пачки еще одну сигарету, но не закурила – просто держала ее в руке.

– Это было шестого августа. Шарлотте за неделю до того дня исполнилось десять лет. Я работала, и она должна была пойти после школы к подруге. Когда я пришла домой, оказалось, что Шарлотта еще не вернулась. Дарнел весь день был дома и сказал, что она даже не звонила. Шарлотта обещала вернуться к ужину, и я забеспокоилась.

– Где жила ее подруга?

– На той же улице. Мы тогда снимали квартиру в многоэтажном доме. Я позвонила родителям подруги Шарлотты, и оказалось, она к ним не приходила. Девочки поругались после школы. Шарлотта сказала, что пойдет домой.

Кики говорила монотонно, глядя в одну точку, как будто повторяла эти слова уже тысячу раз, и сейчас, снова произнося их, старалась не думать о смысле. Это было характерно для родственников жертв, вынужденных раз за разом давать показания полиции. Но это могло также означать, что Кики излагает заученную наизусть версию событий, вместо того чтобы говорить правду.

Желая сбить ее с отрепетированного текста, Эвелин сменила тему:

– В квартире жили только вы с Шарлоттой?

Кики моргнула, слегка оживившись:

– Нет, с нами жил мой бойфренд, Дарнел.

– Вы к тому времени долго жили вместе?

– Год или полтора.

– А до того, как он к вам переехал, вы уже встречались какое-то время?

– Да, около года. Мы давно знали друг друга.

Дарнел и Кики разошлись только два года назад. Значит, смерть Шарлотты не повлияла на их отношения, и Эвелин, много общавшаяся с семьями, которые потеряли детей, понимала, что это о многом говорит.

– Почему вы расстались?

– С Дарнелом? – Кики покусала нижнюю губу и нервно сцепила пальцы. – В общем-то даже не знаю. Однажды он просто попросил меня уйти. Вот так, без предупреждения и без объяснений.

– Понятно…

– А почему вы спросили? Какое отношение это имеет к Шарлотте?

Если бы Эвелин начала отвечать на вопрос, Кики замкнулась бы в себе, поэтому девушка опять сменила тему:

– Давайте вернемся в тот день, когда погибла Шарлотта. Вы узнали, что к подруге она не заходила. Что было дальше?

– Мы с Дарнелом позвонили в участок и начали ее искать. Дошли до школы, затем до автобусной остановки. Ее нигде не было. Я хотела вернуться в квартиру и дождаться копов, но Дарнел сказал, что нужно обыскать все здание. Я не думала, что Шарлотта может оказаться где-то еще – что ей делать на других этажах? – но все же согласилась. – Голос Кики дрогнул, и она вцепилась обеими руками в сиденье дивана, раздавив незажженную сигарету. – Мы нашли ее в прачечной, на нижнем этаже. Шарлотте никогда не нравилось туда ходить, она почему-то боялась этого места. Но мы в прачечную все же заглянули и нашли ее. Ноги моей дочери торчали из стиральной машины. – Кики закрыла глаза, ее била дрожь. – Она была мертва. Задушена. А ее одежда… – Она всхлипнула.

Эвелин взяла Кики за руку.

– Я знаю. Успокойтесь, пожалуйста. Мы не будем это обсуждать.

Шарлотту Новак изнасиловали перед смертью.

– Я бросилась к ней, – продолжила Кики, – думала, она придет в себя. Но Дарнел меня отстранил, проверил ее пульс – сердце не билось. Тогда он сделал ей искусственное дыхание, только вот не помогло…