Парижские тайны царской охранки - Валериан Агафонов

Ц. к. уверен, что Лопухин безусловно искренен и предан революционерам, хотя и принадлежит к умеренным элементам, и своими показаниями он может спасти русскую революцию. Они говорят, что он не боится преследований русского правительства, так как он обо всем совещался с адвокатами.

Бурцев имеет материал, доказывающий сношения Азефа с Рач-ковским, Ратаевым (о сношениях с коим они письменных данных будто бы не имеют) и генералом Герасимовым.

«Конспиративная комиссия», выяснившая провокаторскую деятельность Азефа и занимавшаяся этим в течение нескольких месяцев, состоит из:

1) Гнатовского (Прекер).

2) Юделевского.

3) Агафонова.

4) Б. максималиста «Григория» (фамилия пока не установлена, но приметы его: лет 25, выше среднего роста, брюнет, малые бородка и усы; (говорил речь на похоронах Гершуни).

5) Селезнева Петра.

6) Бурцева и

7) Бакая.

Для меня ясно, что хотя теперь роль Бакая основательно отводится на второй план, но он был душою всего следственного дела, так как он один знаком с системой розыска в наших охранных отделениях и сумел добытые данные суммировать и их использовать.

Приходится жалеть, что не было найдено возможным способствовать высылке Бакая из пределов Франции, поводом к чему могла послужить жалоба Гутмана («Турка»). Префект полиции был готов тогда провести это дело. Престиж Бакая и Бурцева до того ныне возрос, что теперь добиться их высылки невозможно.

Как Ваше Превосходительство изволите усмотреть из прилагаемой статьи «L'Humanite» под заглавием «[.'extraordinaire scandale роїісеіг» Бакай уж является «героем», бывшим «начальником секретной полиции» в Варшаве и несомненно, что если вопрос о его высылке был бы поднят теперь, то французские социалисты будут его защищать всеми способами.

Дабы не дать окрепнуть легенде, что такие серьезные лица как бывший директор Департамента полиции Лопухин и «начальник варшавской секретной полиции» Бакай переходят на сторону революционеров, казалось бы полезным немедленно огласить в русской и заграничной прессе подробную характеристику Бакая с целью развенчать его личность как «героя», для чего сообщить все известные факты как о его прежнем секретном сотрудничестве, так и о его «чиновничьих» подвигах по подлогам и освобождению арестованных за деньги; также следовало бы осветить и роль Лопухина. Делать из его поведения секрет кажется совершенно излишним ввиду того, что революционеры во все посвящены, и в газетной кампании ими будут освещаться все события, сообразуясь с выгодами момента. Не знаю, можно ли подвергнуть Лопухина судебному преследованию, но печатное освещение его роли лишит революционеров почвы для скандала, ими затеваемого, и покажет обществу, что Правительство стоит выше подобных нападок и не боится разоблачений бывшего директора Лопухина, вступившего теперь в союз с социалиста-ми-революционерами из чувства личного недовольства и мести.

Мною делаются попытки приостановить или ослабить газетную здешнюю кампанию; императорский посол, с коим я имел по сему поводу подробные объяснения, со своей стороны, попытается переговорить об этом с президентом совета министров Клемансо; но к сожалению находит он, Клемансо вряд ли сможет оказать в этом смысле содействие, ввиду того, что он, с одной стороны, боится Жореса и социалистов, а с другой стороны, вследствие малого влияния, которое он может проявить на французскую прессу.

Подобное сообщение в русской и заграничной прессе может способствовать приостановлению газетной кампании и свести с пьедесталов «героев».

Бакай до сих пор является одним из руководителей в секретной революционной организации, составленной Бурцевым, и поставившей себе целью вести поочередно секретное наблюдение за членами партии социалистов-революционеров с целью выяснения, не состоит ли кто-либо из них в сношениях с заграничной русской политической полицией.

Характерно, что на роль Бакая одинаково со мною смотрит социалист-революционер Лазарев, в письме коего к Натансону, при сем прилагаемом в копии и кальке, высказывается недовольство, что Бакая сделали теперь «героем».

Вышеприведенные сведения о роли Лопухина рассказывают не публично, а в крайне конспиративном кругу лиц; и как социалисты-революционеры, так и Бурцев сожалеют, что имя Лопухина проникло в прессу, и считают, что это обстоятельство является или нескромностью кого-либо из членов партии, или скорее даже маневром Русского правительства.

К вышеизложенному считаю долгом добавить, что среди социалистов-революционеров ходят в настоящее время упорные, хотя пока тщательно скрываемые слухи о провокаторстве также и Виктора Чернова. Цитируются следующие три фактора: 1) Какой-то маленький чиновник Департамента передавал, что Чернов состоит на службе у Правительства, 2) Когда производился в Петербурге обыск в редакции «Мысль», Чернов успел будто бы скрыться, выскочив из окна, после чего немедленно отправился на свидание с каким-то крупным правительственным лицом и 3) На каком-то свидании был замечен Чернов, переодетый в форму пристава (!? — В. А.); факт этот сообщен социалистам-революционерам преданными им саратовскими филерами.

Уверяют, что Бурцев находится в сношениях с целым рядом чиновников, служащих в Департаменте полиции и в охранных отделениях, сообщающих ему сведения частью за деньги, частью из сочувствия революционному движению.

Хотя в данный момент в революционной среде о заведующем заграничной агентурой пока открыто не говорят, но на днях Бурцев в крайне интимной беседе высказался, что «Гартинга» надо убрать во что бы то ни стало, но втихомолку. Это меня наводит на мысль, что Лопухин говорил революционерам и про меня.

К сему долгом считаю добавить, что говорят о предстоящем скоро новом съезде партии социалистов-революционеров, о том, что некоторые члены центрального комитета будут заменены новыми (Чернов и Натансон вероятно останутся в комитете) и что ныне ц. к. ведутся секретные переговоры с Агафоновым и Юделевским о соглашении.

Об изложенном имею честь доложить Вашему Превосходительству.

Приложения:

1) Две вырезки из газеты «L'Humanite» от 3/16 и 4/17 сего января.

2) Две вырезки из газеты «Le Temps» от 3/16 и 4/17 сего января.

3) Два извещения парижской группы социалистов-революционеров.

3. 3. А. (п.) Аг.

№ 8

Париж.

6/19 января 1909 г.».

Одновременно, да и вслед за этим отчетом в Петербург летят от Гартинга телеграммы за телеграммами; конечно все самым секретным шифром и все подписанные «Жак» — парижский охранный псевдоним Гартинга; телеграммы адресованы M-r Trobsse-witch, 16, Fontanka, Pbg. Трусевич был в то время директором Департамента полиции.

Приводим некоторые из этих телеграмм.

Отправлена 16/29 января 1909 года вечером:

«Рачковский (не Ратаев ли? — В. А.) просит телеграфировать. Ввиду непрекращающихся газетных выступлений о Бурцеве, приписывающих ему руководство Азефом при выполнении последним целого ряда политических убийств, он просит разрешения господина министра опровергнуть печатно ложные сообщения Бурцева, руководимого Лопухиным в этой интриге. Гартинг«.