Реквием по Наоману - Бениамин Таммуз

Слабость у Беллы-Яффы прошла, но в университет она не вернулась. В постели выучила и прочитала в течение года больше, чем изучила в течение трех университетских лет в Иерусалиме. Встав на ноги, чтобы прогуливаться по саду, она уже могла самостоятельно читать на греческом и на латыни и знала наизусть множество страниц из английской и французской поэзии, но ни разу никому не декламировала их вслух.

Помощница-арабка стала полновластной экономкой и почти членом семьи в летнем доме, ибо Белла-Яффа не хотела возвращаться в Иерусалим. Муж арабки тоже обосновался в доме, и от него Белла-Яффа выучила названия трав и цветов окрестности и научилась неплохо говорить по-арабски.

В сопровождении араба выезжала она на целый день на ослах странствовать по холмам и оврагам вокруг вади Милк, и записывала называемые им цветы, а также рассказываемые им народные байки. Когда они заделались закадычными друзьями, открыл ей араб миф, окружающий их летний дом: старейшины села Фаридис рассказывали, что несколько поколений тому назад явилась ночью таинственная женщина невиданной красоты верхом на коне и вошла в «руины», в которых сейчас справляют торжества. Пастух из села увидел её, и душа его ушла в пятки от страха. Но женщина околдовала его и велела войти ему в «руины», и очарованный пастух пошел ей вслед и пробыл с ней всю ночь; когда утром он встал, чтоб с ней попрощаться, исчезла женщина, как будто ее и не было. В течение пятидесяти лет слышали проходящие пение и вздохи, доносящиеся из «руин», а через еще пятьдесят лет обнаружили скелет женщины под грудой камней, и с тех пор прекратились пение и вздохи, и больше уже слышны не были.

Белла-Яффа записывала все это в тетрадку и однажды сказала себе: надо собрать все эти легенды в небольшую книгу, но не для печати. Только Ионасу-Иошуа Биберкрауту разрешено будет это прочесть, и если он пожелает, напишет предисловие.

Один из дядей Ури, брат матери, имел за границей торговую фирму модной женской одежды, и он сменил свое имя Авраам Кор до-веро на Эйби Кор до, и один раз в год или в два приезжал с визитом в Израиль. Говорил, что приехал на месяц, но уже назавтра звонил куда-то в Европу, лицо его хмурилось, он разражался проклятиями по-французски и кричал, что ему необходимо немедленно вернуться к своим делам, ибо невозможно полагаться на этих идиотов. Затем он звонил начальнику иерусалимской полиции и кричал в трубку:

– Я уезжаю, и тебе не надо больше посылать за мной сыщиков и подслушивать мои разговоры по телефону.

Начальник полиции, который уже знал, с кем имеет дело, тут же сообщал, что сыщики его прекращают слежку.

– Видите, он не отрицает! – говорил Эйби Кордо присутствующим в доме. – Я вовсе не сошел с ума от подозрительности.

– Ты сумасшедший! – дразнил его отец. И Рахель качала головой в знак согласия.

В тот же день он мчался в аэропорт и исчезал еще на год, оставляя за собой небольшой конфуз и печаль, но и радость, что от него отделались. Нелегким гостем был Эйби Кордо, ибо все время своего пребывания в Иерусалиме хватал за рукав любого подвернувшегося ему под руку, будь то родственник или вовсе незнакомый, и опрокидывал на него лавину слов о своей невиновности, о том, что настанет день, и он, освободившись от своих дел, отомстит всем своим ненавистникам и врагам.

Ури пытался узнать о дяде от матери или деда. Те отделывались общими фразами о том, что дядя Авраам человек нервный, но очень талантливый, и так вот, походя, сколотил состояние за границей своими делами в области моды. Почему он оставил Израиль и уехал так далеко? Ну, тут дело сложное. В каждой семье есть такое странное существо.

Пока во время одного из визитов, когда Эйби Кордо приехал на месяц и сократил его до двух дней, не сказал ему Ури:

– Дядя Авраам, давай хоть раз посидим, и ты расскажешь мне обо всех твоих приключениях.

Обещал ему Эйби Кордо посидеть вечером, но в тот же вечер он уже сидел в самолете. Прощаясь с Ури, он сказал ему:

– Я пришлю тебе копию моего меморандума полиции, и ты узнаешь обо всем.

Через неделю пришло Ури по почте письмо, и в нем писалось:

«Здравствуй, Ури!

Выполняю, как обычно, свое обещание. Я не из тех, кто обещает и не выполняет.

Прочти внимательно мой меморандум, и при встрече скажешь мне свое мнение.

Твой Кордо».

«Меморандум

К сведению начальника полиции Иерусалима.

Копии министру юстиции и главе правительства.

Я, Авраам Кордоверо, выступающий ныне под именем Эйби Кордо, восьмое поколение в стране со стороны отца, и второе – со стороны матери, в целях положить конец слухам и лживым наветам, которые навели на меня разные лжецы и сволочи, декларирую, что все, написанное мною здесь, чистая правда – и в общем, и в деталях.

Со стороны отца наша семья ведет свою родословную от семьи царя Давида. Доказательства подтверждались письменными документами, которые я хранил в моей квартире, будучи женатым. Все они сгорели во время пожара. Квартиру поджег Биби Туржеман, имевший связь с моей женой, что известно вам из материалов суда. Там, на суде, у меня был нервный припадок: я нанес телесные повреждения жене, и она умерла.

На том суде моя семья взяла адвоката и заплатила ему уйму денег, чтобы он доказал, что я сумасшедший, вопреки моему желанию и истинным фактам. Судья, который тоже был родственником моей матери, принял доводы адвоката, и меня послали на принудительное лечение в психиатрическую больницу, где я немного пробыл и вышел на волю.

И по сей день я говорю вам, что я тогда не сошел с ума. Ибо если я был бы сумасшедшим, мог бы я потом учиться в университете и получить диплом с отличием? Как может еврей-сумасшедший получить от гоев, в большинстве своем антисемитов, диплом с отличием?

По этим причинам и из страха, что мои родственники, жена и еще некоторые будут мне мстить, я покинул страну. И с того дня они возводят на меня поклеп, наладили связи с полицией и говорят им, что я шпионю в пользу наших врагов и за иностранные деньги. Все это невероятная ложь. Есть лишь одна правда, и вот факты:

1. Капитал я сделал, используя свое образование, таланты и труд.

2. Нет у меня никаких денег от наших врагов, лишь поступления от моего бизнеса в Париже, Лондоне и Мюнхене.

3. Я владею несколькими фабриками и магазинами.

4. У меня есть адвокат, к которому следует обращаться по всем вопросам, – мэтр Буссон, известный во всей Европе.

5. Требую не преследовать меня, когда я приезжаю в страну с визитом доброй воли и ни с чем другим.

6. Не нарушать моих прав, записанных в трех отдельных фирмах.

7. Я не совершал никаких преступлений, и все мои счета открыты соответствующим ведомствам моим адвокатом мэтром Буссоном.

В итоге я требую защиты полиции, какая полагается любому гражданину, а я также гражданин с израильским паспортом, который всегда действителен и заверен нашими консулами за границей. Нет никакой причины вести за мной слежку и подслушивать мои телефонные разговоры или строить фальшивые лица, клятвенно уверяя, что никто меня не преследует вообще и это всё абсолютная ложь.