Пятое солнце - Елена Бумагина

А змеиные спирали уже почти сплетены. В воздухе всё приходит в движение, фигурку Агнии сминает в комок и тянет к центру одной из них. Вторая девочка даже не сопротивляется, послушно скрючиваясь в позе зародыша в центре второй спирали. Ее парализовало вечным сном, который не закончится никогда. Агния в отчаянии тянет трясущиеся руки к Зое, но чем Зоя может ей помочь? У нее самой почти не осталось воли. Она понимает, что близок ее уход. Она готова.

«Нет!» – раздается у нее в голове. Как пощечина. Как искра. Она замирает, видит себя внизу, видит себя вверху. Превозмогая боль, разрывающую ее на тысячи фрагментов, она тянется к своему телу, снова чувствует его. Она велит ему прекратить, закрывает клапан. Пульсирующие нити безвольно повисают. Зоя напрягается и делает рывок. Ее закручивает в темном вихре, она снова внизу, она чувствует свои руки, чувствует ноги, хоть пока и не может ими шевелить. Она сопротивляется, освобождается от цепких русалочьих пальцев, удерживающих ее под водой, рвется, рвется из своего паралича. Ну же!

Зоя открывает глаза. Тени в капюшонах по-прежнему висят над ней, но боли она уже не чувствует. Она моргает. Парящие фигуры падают вниз, как марионетки, которым враз перерезали все нити. Становится до жути тихо. Зоя медленно садится, спускает на землю ноги, вытирает кровь с подбородка. Всё тело болит, но это больше не та незримая боль, что пронзала ее на алтаре. Это вполне обычная боль измученного тела. Солеиды валяются на траве бесформенными кучами. Одни жалобно стонут, другие еще не вышли из состояния транса. Зоя с трудом встает и делает несколько неуверенных шагов по распаханной спиралями земле. Пахнет паленым. Зоя ковыляет к Миле, поднимает ее почти бездыханное тело.

– Пойдем, – шепчет она запекшимися губами. – Пойдем отсюда.

Они медленно бредут среди стонущих тел. Почти у самой границы круга уткнулся лицом в землю Потапов. Если бы у Зои были силы, она бы отвесила ему хорошего пинка. Он дергает плечами, перекатывается на спину. Зоя останавливается. Это не Никита. Это Олег Смирнов из того же первого отряда. Они даже не похожи, только рост одинаковый! Как она могла перепутать?

Мила что-то невнятно бормочет и утыкается ей в плечо.

– Всё, всё. Идем.

Зоя заносит ногу и чувствует, как пружинит воздух. Она продавливает эту невидимую оболочку и все-таки делает шаг. Земля отзывается глубинным рыком, змеи снова приходят в движение, но их след больше не похож на ровный четкий рисунок, скорее на детские каракули. Затихший в ожидании ветер срывается с места, кусты и деревья бьются в припадке. Белое пламя бури опоясывает алтарь. Зоя не останавливается. Зоя идет к мосту.

– Тупая овца! – слышит она за спиной отчаянный крик Полины. – Я же не запечатала его! Я не запечатала Круг!

– Вот сама с этим и разбирайся, – бормочет Зоя.

– Вы хотя бы знаете, что с ней?

В узком коридоре изолятора пахло лекарствами. Пожелтевшие плакаты с ядовитыми грибами и ягодами служили единственным украшением унылых зеленых стен. За три дня, прошедшие с тех пор, как Зоя привела сюда бесчувственную Милу, она успела выучить их наизусть и с закрытыми глазами могла опознать ягоду вороний глаз или бледную поганку.

– Похоже на сильный шок. Мы даем ей успокоительное. Она спит, – медсестра казалась безразличной. По ее неприязненному лицу было заметно, что ей очень бы хотелось, чтобы все дети в лагере принимали успокоительное и постоянно спали.

– Но она приходила в себя? Она спрашивала обо мне?

– Нет, – ответила медсестра сразу на оба ее вопроса. – Скоро обед, вы опоздаете.

Но Зоя не спешила уходить.

– Если она очнется, вы мне сообщите? – настаивала она. – У вас же есть внутренний телефон, вы можете позвонить Марине.

– Хорошо, – медсестра недвусмысленным жестом распахнула дверь. – Извините, мне нужно идти на санитарную проверку.

– Я еще вечером зайду, – сказала Зоя почти угрожающим тоном. Медсестра закатила глаза и шумно захлопнула за ней дверь.

Зоя была вне себя от злости. Три дня, и они до сих пор ей не сказали ровным счетом ничего! Мила лежит там, бледная, глаза закрыты, руки поверх одеяла. Каждый раз, когда Зоя навещает ее, она застает одну и ту же картину. И даже непонятно, спит Мила, или в обмороке, или вообще в коме. Лицо у нее всегда спокойное – ни дать ни взять Спящая Царевна, но у Зои на душе совсем не спокойно.

Конечно, в каком-то смысле она их победила. Хотя бы тем, что осталась жива, и эти проклятые сектанты ничего не смогли с ней сделать. Теперь каждый раз, когда ее охватывало отчаяние, она снова представляла себе их тела, валяющиеся на траве, и ей сразу становилось спокойнее. Значит, она все-таки способна за себя постоять. Но вот Мила… Мила была на их совести. Это именно они виноваты в том, что она сейчас лежит там, за дверью изолятора, и ничто не может разрушить ее колдовской сон. И если так будет продолжаться дальше, Зоя вытрясет из Кругловой всю ее мелкую тщеславную душонку, но узнает, как можно помочь Миле.

Она пнула со всей дури футбольный мяч, валявшийся в траве.

– Неплохой такой пас.

Никита неуловимым движением подкинул мяч в воздух и поймал в руки. Зоя даже не улыбнулась. Он подошел ближе.

– Как твоя подруга?

Зоя пожала плечами, мол, всё так же.

– Держись. Она сильная, выкарабкается.

Зоя одарила его долгим пристальным взглядом.

– Никит. Ты ведь не с ними? – спросила она, сама удивившись собственной наглости.

Он даже отшатнулся от нее, а такую сильную обиду она видела в его глазах вообще в первый раз. Казалось, еще секунда, и он развернется и уйдет, не сказав ни слова. Но он не ушел.

– А ты думала, что с ними?! – воскликнул он с возмущением в голосе. – Ты думала, что я с этими уродами? Хорошего же ты обо мне мнения! Да ты хоть знаешь, что они в отряде творят? Да их все ненавидят!

С каждым его словом Зое становилось легче. Стальные холодные пальцы, сжимавшие сердце, понемногу ослабляли хватку.

– Извини, – сказала она совершенно искренне. – Я просто думала…

– Да понятно. Я бы на твоем месте тоже так думал, – он меланхолично чеканил мяч коленом. – Я не сержусь, в общем-то. Но ты должна мне пообещать…

– Что? – насторожилась Зоя. Никита поднял на нее свои хитрые кошачьи глаза.

– Что сегодня вечером, когда будет дискотека, ты, Зоя Александрова, придешь на пляж.

Зоя не верила своим ушам.

– Ты что, назначаешь мне свидание, Потапов?

– Назначаю, Александрова. Свидание.

Зоя старалась дышать ровно и ничем не выдать своего волнения. Она не понимала, почему это происходит именно сейчас, но это происходит, происходит! Никита зовет ее на свидание! А у нее будто язык к небу приклеился.

– Так что, обещаешь? – Никита, похоже, отлично видел ее внутренние метания.