По ту сторону холста - Агаси Ваниев

угадывалось желание быть рядом везде и всегда. И даже в длительном молчании раскрывалось единство любящих душ в удивительном танце под названием жизнь. Со стороны раздался смех. Четвергова повернула голову и увидела детей: весёлых, непоседливых и озорных. Светлая притягательная энергия исходила от маленьких ангелов. Лене захотелось подойти и обнять каждого мальчишку, погладить по волосам девчонок и забыть о повседневных делах. Им и только им посвятить драгоценное, истекающее время. Но внезапно все дети исчезли. Вместе с ними исчезли и жизнерадостные пары. Волна неудержимой грусти окатила хрупкое сердце. Четвергова повернула голову, в надежде кого-нибудь увидеть. Она посмотрела в одну сторону, затем в другую. Никого. Только она и безмолвное одиночество, доводящее до панического ужаса. Не выдержав безысходного отчаяния, Лена закричала…

Девушка проснулась от собственного крика и поняла, что ей приснился причудливый сон. Оглядевшись, она заметила, что вокруг стемнело. Уличные фонари горели жёлтым светом. Прохладный ветерок касался листвы деревьев, а маленькие сверчки громко и монотонно играли концерт. Стряхнув остатки сна, Лена встала со скамейки и направилась в обратный путь, стараясь поскорее покинуть сумеречный парк. Повернув к центральным воротам, она внезапно остановилась. Ей почудился странный шорох. Девушка оглянулась, но никого не увидела. Спустя несколько секунд снова раздался шорох, но уже чуть громче. Кто-то двигался среди кустов. Лена ускорила шаг. Внутренний голос предлагал оглянуться, дабы увидеть источник беспокойства. Но ужас сковал её тело, не давая пошевелиться. А между тем шорох сменился на громкий топот. Преследователь торопливо шагал сзади и сокращал дистанцию. Нехорошие мысли промелькнули в голове девушки. Вспомнились сцены из фильмов, где безжалостные грабители нападают на слабых героинь. Чувство самосохранения било в колокол тревоги, как вдруг раздался мужской голос:

— Девушка, а вы не…

И тут произошло нечто невероятное. Четвергова резко обернулась и разъярённой пантерой прыгнула на незнакомца. Она сжала ладонь в кулак, как следует замахнулась и нанесла сокрушительный удар. Незнакомец камнем упал на асфальтовую дорожку. Завеса ярости начала потихоньку спадать. Желтый свет фонаря озарил парня, одетого в камуфляжную форму. Он стоял на коленях, зажав обеими руками нос. Русые волосы, карие глаза и небольшие усики пробудили в сознании Лены образ молодого гусара времен Отечественной войны. Поражённый силой удара, незнакомец взглянул на хрупкое создание, сумевшее свалить его с ног, и с удивлением произнёс:

— Девушка, вы чего?

— Чего? Ограбить меня вздумали?! Небось, нож хотели достать? Ну, ничего. Я вам сейчас дам добавки! Мало не покажется, — храбро ответила Лена.

— Вы с ума сошли! Я хотел сумку вернуть…

И действительно. Молодой человек снял с плеча красную сумку и протянул девушке. Неожиданное обстоятельство повергло Лену врасплох. Не убирая ладонь с носа, парень продолжил:

— Вы забыли её на скамье и ушли, а я подобрал. Пытался догнать вас, но вы очень быстро ходите.

— Вас не учили, что пугать девушку — это дурной тон? — возмутилась Четвергова, с трудом переводя дыхание.

— Простите. Не хотел.

— Слышали? Он не хотел! — фыркнула она. — А может вы какой-нибудь негодяй, который по паркам рыщет и на молоденьких девушек нападает? Я вам не дурочка.

— Мадам…

— Мадемуазель! — съязвила Лена.

— Хорошо, мадемуазель, — подыграл парень. — Можете хотя бы помочь остановить кровотечение?

Показное недовольство мгновенно сменилось чувством неловкости. Четвергова присела на корточки рядом с незадачливым «грабителем» и принялась осматривать место удара. Затем девушка открыла сумочку и высыпала на асфальт всё содержимое. Образовалась внушительная кучка из косметики, ручек, блокнота для записей и широкого платка. Лена протянула платок парню, у которого под носом образовалась красная ниточка. Тот зажал ноздри белой тряпицей и прогнусавил:

— Интересный вы цветок, мадмуазель. У меня ещё не было таких искр из глаз.

— Сами виноваты, — парировала Лена. — Могли бы сразу сказать, а не дурака валять. Да и вид у вас, как у отпетого бандита. Любая женщина испугается.

— Ну, в чём-то вы правы. Не каждая догадается, что перед ней служащий парка.

— Вот как?

— Да. Работаю в ночную смену. Занимаюсь осмотром территории и поддерживаю порядок.

Четвергова помогла ему встать с колен. Тот похлопал ладонями по брюкам, поправил воротник рубашки и глубоко вдохнул носом. Кровотечение было остановлено. Парень продолжил:

— Но я устроился только на время, пока не найду подходящую вакансию.

— А образование у вас есть?

— Окончил факультет журналистики.

— Так значит, вы журналист?

— Верно. Только давайте на «ты», хорошо? А то «вы», да «вы». Не старик ещё.

— Ладно.

— Кстати, забыл представиться: Ефим.

— Елена. Можно просто Лена.

— Лена, я должен закрывать ворота парка. Может, пройдёмся?

— Почему бы и нет! Но прежде скажи: как твой нос?

— Нормально.

— Точно?

— Точно. Можешь не волноваться.

— Ну, смотри. Врач из меня плохой.

Ефим усмехнулся:

— Зато боксер отличный!

— Что ты! Никогда спортом не занималась. Я — литературовед.

— Скажи это моему носу.

Городской парк наполнился смехом. Странная парочка медленно шла в сторону ворот, легко и непринуждённо общаясь. Ефим шутил, а Лена хихикала в ответ. Неведомое чувство, похожее на едва ощутимое головокружение, овладело ею. Тогда она ещё не понимала, что колесо Фортуны уже направило её жизнь по другому руслу. Вскоре они с Ефимом станут встречаться и на одном из вечерних свиданий признаются друг к другу в любви. А через год сыграют красивую свадьбу, которая положит конец её стеснительному недугу.

От авторов

В заключении нам хотелось бы сказать слова благодарности нашей литературной маме — Людмиле Дмитриевне Бирюк. Без труда и заботы этой замечательной женщины ни одно произведение из тех, что собрались здесь под одной обложкой, не имело бы законченный, логично-структурированный вид. Восхищаясь бескрайним редакторским теплом и заботой Людмилы Дмитриевны, вместе с нашими сюжетами набираемся от неё жизненного опыта и мы — авторы этих юмористических историй. Дорогая Людмила Дмитриевна, низкий поклон вам до Земли-Матушки и наше нескончаемое почтение!

Ваши начинающие литературные ребятишки: Агаси Ваниев и Иван Кирюхин.