Искупление - Канаэ Минато

не рассказывали, только одноклассницам из Западного района. Тем самым девочкам, которые оказались потом на месте убийства.

Как только мы открыли дверь, все пятеро вошли внутрь с замиранием сердца, а потом стали веселиться от души. Я впервые в жизни увидела настоящий камин, кровать с пологом, ванну, стоящую будто на лапах. У Эмили в доме тоже было много необычных вещей, которые я до того никогда не видала, а ничто не опустошает душу так, как вид чудесных вещей, которые принадлежат другому. Конечно, заброшенный дом мне не принадлежал, но, с другой стороны, остальным – тоже. К тому же и Эмили обалдела от вида камина – она увидела его впервые. Этот дом стал нашим общим замком, тайным убежищем.

Эмили внесла интересное предложение.

– Давайте спрячем в камине сокровища, – сказала она. – Это будут не просто сокровища, а наши памятные подарки; к каждому мы приложим письмо тому человеку, кому хотим его оставить.

В этом возрасте все придумывается легко, и мы полностью погрузились в игру. Принесли наши ценности из дома, выложили их в гостиной, чтобы написать письма. Я написала свое сестре, которая якобы умерла:

Дорогая сестра, спасибо, что была всегда ко мне добра. Я изо всех сил постараюсь, чтобы мама с папой не грустили, отдыхай на небесах.

Так я написала, насколько помню. Пока писала, почти сама поверила, что сестра умерла, и даже всплакнула. Я положила в красивую жестяную коробочку письмо вместе с книжной закладкой с засушенным цветком, который сестра купила мне во время школьной экскурсии. Коробочку принесла Эмили, сказав, что раньше там было печенье.

Каждая из нас запечатала письмо, никому его не показав, но сокровища мы друг другу продемонстрировали. Саэ принесла носовой платок, Маки – механический карандаш, а Акико – брелок. Типичные детские драгоценности. У Эмили же все было не так. Она принесла серебряное кольцо с красным камушком. Даже деревенские дети вроде нас сразу поняли, что оно не игрушечное. К тому моменту мы уже немного привыкли к тому, что у Эмили много дорогих вещей, но кольцо нас буквально очаровало.

– Можно померить? – спросила я, протянув к нему руку.

Но Эмили возразила:

– Никому, кроме меня, нельзя его примерять.

Это было похоже на слова какой-нибудь принцессы из сказки. Она аккуратно убрала его в коробочку.

– Тогда нечего было его приносить, – пробормотала я, слегка раздраженная. Эмили тем временем прятала жестяную коробку с нашими богатствами в камин. Кажется, она меня услышала.

Через неделю Эмили пришла ко мне домой.

Было воскресенье, середина дня. С утра, не переставая, лил дождь, и я валялась в постели, читая какую-то мангу и жалея, что сегодня не получится поиграть в том доме. Вдруг появилась Эмили. Мы особенно не дружили, поэтому я удивилась, увидав ее у себя дома. Я подошла к входной двери, и она проговорила тихим, но взволнованным голосом:

– Мама ищет кольцо. Юка, помоги мне попасть в дом.

Она имела в виду свое сокровище.

– Ты что, взяла его без разрешения? Маму не спросила? – удивилась я.

– Оно лежало у мамы в шкафчике, но это мое кольцо, – ответила Эмили.

Мне сложно было это понять. У нас в семье мама часто говорила, что, когда мы вырастем, она отдаст свое обручальное кольцо сестре, а мне – то, что подарил ей дедушка. Возможно, Эмили имела в виду что-то типа такого.

Я сразу поняла, почему она пришла именно ко мне. Только я могла шпилькой открыть замок на двери. Когда остальные увидели, как я достаю из пучка шпильку и отпираю ей дверь, все тоже захотели попробовать. И попробовали по очереди. Но почему-то больше ни у кого не получилось. Шпильки у них были точно такие же. Просто надо было уткнуться в замке во что-то и потом ее повернуть, но, как я ни объясняла это, ни одна из подруг не смогла отпереть замок. От Акико я ничего другого и не ждала, но удивилась, что Маки и Эмили, хорошо учившиеся в школе, не сумели этого сделать.

– Юка, какая ты умная! – сказала мне тогда Саэ.

Я никогда не считала себя особо умной, но всегда умела хорошо делать все руками. Я не отличалась силой, но могла вытащить плотно сидящие пробки в бутылках, развязать сложные узлы, и, кроме этого, у меня хорошо получались небольшие задания «сделай сам», которые вкладывались в журналы с мангами.

Мы с Эмили направились к заброшенному дому. Без проблем отперли заднюю дверь и зашли в гостиную, где находился камин.

– Спасибо, Юка. Подожди минутку, – сказала Эмили и заглянула в камин. Через секунду она заявила: – Все исчезло.

Мы положили жестяную коробку в правый угол, но там ее не было.

– Ты права. Ничего нет, – согласилась я. Повернулась и увидела, что Эмили пристально на меня смотрит.

– Это ведь ты взяла, Юка!

Сперва я даже не сообразила, что она хочет этим сказать. Заглянув в ее ледяные глаза, я поняла, что она обвиняет меня. Я совершенно не понимала почему и громко воскликнула:

– Я не брала!

Но Эмили стала на меня кричать:

– Это точно ты, Юка! Только ты можешь отпереть дверь. Ты тогда разозлилась на меня, потому что я не разрешила тебе примерить кольцо, поэтому и забрала его. Это воровство! И я уверена, что ты и раньше этим занималась. Ты взяла ластик Саэ; я видела, как ты потихоньку им пользовалась, а она думала, что потеряла его… Если ты не вернешь мне кольцо, я все расскажу папе. – Тут она начала кричать еще громче: – Верни кольцо! Ты воровка, воровка…

Мне многое хотелось сказать ей в ответ, но я подумала, что толку от этого не будет.

Что хотелось сказать? Такой ластик, как потеряла Саэ, был у всех девочек Западного района. Их дарили всем на рождественской вечеринке для детей годом раньше. После того как Эмили услышала, что Саэ свой потеряла, она случайно увидела такой же у меня в руках, вот и всё. И я вовсе не пользовалась им потихоньку.

Теперь мне интересно, подумала бы Эмили то же самое про Акико и Маки, если б увидела их с такими же ластиками?

Как по-вашему, что такое алчные глаза? Мама мне часто говорила, еще когда я была маленькой девочкой, что у меня такие. У нас с сестрой одинаковая форма глаз, но почему-то она говорила это только мне.

Однажды мы шли по улице, мама и я, и встретили моего одноклассника с мороженым в руках. Я ему просто помахала, а мама меня обругала:

– Перестань рассматривать, кто что несет! А то подумают, что ты завидуешь!

Она смотрела на меня с отвращением. Было жарко, и я правда думала, что неплохо бы съесть мороженое, но совсем не умирала от этого желания.

«Если ты так считаешь, надо было дать мне зрение получше», – подумала я. Когда я была в третьем или четвертом классе, зрение у меня сильно испортилось, очки не давали должной коррекции, поэтому я постоянно щурилась, чтобы разглядеть все как следует. Вероятно, поэтому она так говорила…

Простите, я увлеклась. Мы говорили про обвинение Эмили.

Она плакала не переставая, что меня очень огорчало, и я сказала:

– С меня хватит. – И ушла домой.

В тот же вечер Эмили пришла к нам домой с отцом. Мама открыла им дверь и пригласила войти. Я так испугалась, что они пришли обвинять меня в воровстве, что спряталась в ванной, но потом мама позвала меня, и голос у нее был добрый.

Я вернулась в гостиную и увидала там пучеглазого пришельца – вашего мужа. Мы с ребятами так звали его за глаза. Вам смешно, но вас тоже так звали… Простите, продолжаю.

Они с Эмили пришли, чтобы вернуть мне мое сокровище. Когда Эмили осталась в доме одна, она не знала, что делать, потому что сама запереть дверь не могла. Рассказать все матери тоже было невозможно – тогда бы та узнала, что Эмили взяла кольцо, и ей бы попало. Поэтому она позвонила по телефону-автомату отцу на работу и попросила его ей помочь. Хотя все происходило в выходной, он сидел на работе.

Отец пришел к заброшенному дому, и, стоя около него, Эмили все ему рассказала. Как раз в этот момент появился агент по недвижимости из другого городка. Он уже раньше привозил сюда клиента из Токио, который хотел там открыть школу. Для этого ему необходимо было осмотреть здание.