В.И. Ленин. Полная биография - Владлен Логинов

Надежде Константиновне предстояло выступать на учительских конференциях, и она привезла с собой целую гору русской и иностранной литературы, так или иначе связанной с антирелигиозной тематикой. Это переплелось с тем, что Ленин пообещал новому журналу «Под знаменем марксизма» статью в ближайший номер, и «на прогулках, – пишет Крупская, – мы много разговаривали с Ильичом на антирелигиозные темы. Приближалась весна, набухали почки, мы с Ильичом ходили далеко в лес по насту. Снег размяк, но сверху покрылся ледяной коркой, можно было идти, не проваливаясь. Ильич говорил тогда о Древсе, о Синклере, о том, как вредна поверхностная, наскокистая антирелигиозная пропаганда, всякая вульгаризация…»1899.

Ленин ознакомился с письмом Троцкого от 27 февраля 1922 года, открывавшем № 1–2 журнала «Под знаменем марксизма». В письме ставилась проблема воспитания пролетарской молодежи. По его мнению, она состояла в том, что «старшее поколение рабочих-коммунистов, играющее ныне руководящую роль в партии и в стране, пробуждалось к сознательной политической жизни 10–15—20 и более лет тому назад. Мысль его начинала свою критическую работу с городового, с табельщика и мастера, поднималась до царизма и капитализма, а затем, чаще всего в тюрьме и ссылке, направлялась на вопросы философии истории и научного познания мира…

Нынешний молодой рабочий, – продолжал Троцкий, – пробуждается в обстановке советского государства… Те общие выводы, которые старшему поколению рабочих давались с бою и закреплялись в сознании крепкими гвоздями личного опыта, теперь получаются рабочими младшего поколения в готовом виде… Но само советское государство еще полно противоречий, прорех, несогласованностей, смутного брожения, – словом, явлений, в которых наследие прошлого переплетается с ростками будущего. В такую, глубоко переломную, критическую, неустойчивую эпоху, как наша, воспитание пролетарского авангарда требует серьезных и надежных теоретических основ… Необходимо вооружить его мысль, его волю методом материалистического миропонимания»1900.

Вопрос об идейном воспитании молодежи, хотя и достаточно абстрактно, ставился Троцким правильно. И в этом смысле, как заметил Ленин, он сказал «все существенное». Но задачи, стоящие перед журналом, как и сама проблема, были куда шире и сложнее. А главное – она касалась не только молодежи.

«Одной из самых больших и опасных ошибок коммунистов (как и вообще революционеров, успешно проделавших начало великой революции) является представление, – пишет в своей статье Ленин, – будто бы революцию можно совершить руками одних революционеров… Авангард лишь тогда выполняет задачи авангарда, когда он умеет не отрываться от руководимой им массы, а действительно вести вперед всю массу».

Но, чтобы вести их вперед, необходимо, отмечает Владимир Ильич, не только наиболее полно выразить их чаяния, но и преодолеть «темноту, невежество и предрассудки», на которые обрекала их прежняя жизнь. Эта просветительская работа по пробуждению самосознания широчайших слоев народа чрезвычайно сложна, ибо необходимо «знакомить их с фактами из самых разных областей жизни, подойти к ним и так и эдак для того, чтобы их заинтересовать, пробудить их от религиозного сна, встряхнуть их с самых различных сторон, самыми различными способами и т. п.»1901.

О религии Ленин упомянул не случайно. Известный немецкий ученый Артур Древс в своей книге «Миф о Христе», которую Ленин еще раз перечитал в Корзинкине, справедливо заметил, что только религия способна противостоять захватывающему весь мир и «ежедневно все более и более усиливающемуся натуралистическому (Материалистическому. – В.Л.) потоку», то есть осознанию массами своего реального положения в жизни.

В современной журналистике выражение «религия есть опиум для народа», нередко приписываемое Ленину, толкуют как нечто оскорбительное для верующих и религиозного чувства. Между тем эта фраза, принадлежащая Марксу, обозначала нечто иное.

В те времена опиум был в медицине одним из главных средств анестезии, обезболивания. И в этом отношении религия, среди прочего, как раз и являлась способом преодоления боли и ужасов повседневной жизни, давая духовную опору в иллюзорном мире. Религия, писал Маркс, – это «сердце бессердечного мира», а критика религии «как иллюзорного счастья народа есть требование его действительного счастья. Требование… отказа от такого положения, которое нуждается в иллюзиях»1902.

Именно после разговоров на эту тему в Корзинкине, когда гуляли они с Ильичом по лесу, Крупская написала: «Евангелие – редко священники – проповедует любовь к людям. Это самое, что есть ценное в религиозной морали и что не противоречит классовому интересу рабочих и крестьян. Они на своем знамени также выставляют равенство и братство. Но равенству и братству учит эксплуатируемых сама жизнь, общность их интересов, сближение, основанное на взаимопонимании. “Все за одного, один за всех”. И это обучение взаимопомощи трудовой жизнью гораздо ценнее, чем проповедь евангелия, сплетенная с самоуничижением, терпением, отречением от всякой борьбы, от всех земных благ»1903.

Задолго до революции, отвечая на вопрос «может ли священник стать членом марксистской партии?», Владимир Ильич написал: «Если священник идет к нам для совместной политической работы и выполняет добросовестно партийную работу, не выступая против программы партии, то мы можем принять его в ряды с.-д., ибо противоречие духа и основ нашей программы с религиозными убеждениями священника могло бы остаться при таких условиях только его касающимся, личным его противоречием, а экзаменовать своих членов насчет отсутствия противоречия между их взглядами и программой партии политическая организация не может. Но, разумеется, подобный случай мог бы быть редким исключением даже в Европе, а в России он и совсем уже маловероятен»1904.

Способствовать идущему процессу духовного освобождения – долг коммунистов. Но «было бы величайшей ошибкой и худшей ошибкой, которую может сделать марксист, – писал Ленин, – думать, что многомиллионные народные (особенно крестьянские и ремесленные) массы, осужденные всем современным обществом на темноту, невежество и предрассудки, могут выбраться из этой темноты только по прямой линии чисто марксистского просвещения»1905.

Слишком часто авторы популярных брошюр, берущиеся за «пересказы марксизма, которые преобладают в нашей литературе и которые (нечего греха таить) часто марксизм искажают», в принципе не могут заинтересовать «совсем еще неразвитые массы», а способны лишь вогнать такого читателя в тоску и скуку.

В этом смысле, полагает Ленин, вместо брошюр, которые пишут «уродующие марксизм коммунисты», куда полезнее использовать старую атеистическую литературу XVIII века. И хотя сегодня ее можно педантски упрекать в наивности, устарелости, ненаучности и т. п., никто не может отказать ей в остроумии и таланте1906.

Иное дело – читатель более развитый. Для него журнал должен публиковать серьезные статьи о развитии современной науки. А для этого необходим прежде всего «союз с последовательными материалистами, которые не принадлежат к партии коммунистов… Союз с представителями современного естествознания, которые склоняются к материализму и не боятся отстаивать и проповедовать его против господствующих в так называемом “образованном обществе” модных философских шатаний в сторону идеализма и скептицизма»1907.